Глава 7

Рейш направился к «Приюту» на Овале, по пути стараясь уловить своеобразный характер города и понять странные особенности в характере его жителей. Он был вынужден признать, что план построить небольшой космический корабль, в далекой Пере казавшийся по крайней мере реальным, теперь выглядел совершенно невероятным. Рейш ожидал встретить благодарность и поддержку лорда Голубого Нефрита, но наткнулся на неприкрытую враждебность. А если говорить о технических достижениях яо, то они тоже не вдохновляли: машины, проезжавшие мимо, подтверждали его мнение. Они работали без сбоев, однако их создателей больше волновала элегантность дизайна и экстравагантная роскошь, чем удачное инженерное решение. Машины черпали энергию из загадочных батареек, производимых Дирдирами, и небрежное соединение двух разных технологий сказывалось на работе механизмов, что говорило о неумении или отсутствии старания у конструкторов. Все машины были разными, словно каждую изготовляли по индивидуальному проекту.

Технология, которой обладали яо, решил Рейш, явно недостаточна для исполнения его замысла. Без стандартного набора компонентов, без компьютеров, тысячи разных приборов, инструментов и датчиков, не говоря уже об умелых и добросовестных инженерах и техниках, сооружение даже самого примитивного межпланетного летательного аппарата становится невероятно трудной задачей — во всяком случае, человеческой жизни на это не хватит...

Рейш дошел до небольшого парка; здесь все покрывала тень, которую отбрасывали величественные, словно колонны, черные деревья с красновато-коричневыми жесткими листьями. В центре парка возвышался массивный монумент. Дюжина мужчин, у каждого в руке зажат странный инструмент, грациозно изгибаясь, исполняли какой-то жутковатый ритуальный танец вокруг женской фигуры, стоявшей с воздетыми руками и запрокинутой головой. Каменное лицо, обращенное к небу, искажено. Что это — горе? Отчаяние и боль? Экстаз? Радость прозрения? Как бы то ни было, монумент производил мрачное впечатление, тревожа потаенные уголки рассудка, словно мышь, шуршащая где-то в стене. Памятник казался очень древним. Сколько он простоял? Тысячи лет? Кто знает...

Из-за деревьев показались девочка и совсем маленький мальчик. Дети остановились, разглядывая Рейша; потом все их внимание поглотили застывшие в странных позах фигуры, сжимавшие зловещие инструменты... Рейш в самом мрачном настроении продолжил свой путь и вскоре добрался до «Приюта путешественников». Траза и Анахо нигде не было видно, однако они сняли номер — четыре комнаты с видом на Овал.

Рейш выкупался, переоделся в свежее белье. К тому времени, как он спустился в просторное фойе гостиницы, Овал уже окутали сумерки; теперь он был окружен кольцом огромных светящихся разноцветных шаров, окрашивавших улицу в разнообразные мягкие тона. На противоположной стороне Овала показались знакомые фигуры долговязого дирдирмена и юноши кочевника. Рейш наблюдал за друзьями, невольно улыбаясь. И по природе, и по воспитанию они отличались друг от друга, как кошка от собаки; но все же, когда обстоятельства связали таких разных людей, они вели себя с несколько настороженным дружелюбием.

Как выяснилось, Анахо и Траз забрели на улицу, которую здесь называли «Большая аллея», где рыцари устраивали поединки, разрешая вопросы, касающиеся задетой чести. Всю вторую половину дня они провели там, посмотрев три дуэли. Презрительно фыркнув, Траз объявил, что бои были фактически бескровными спектаклями.

— Всякие ритуалы и церемонии отнимают всю энергию соперников, — пояснил Анахо. — После церемонных обращений, взаимных приветствий и массы различных смешных условностей на саму схватку не остается ни времени, ни сил.

— Да, что ни говори, яо намного более экстравагантны и непостижимы, чем дирдирмены, — заметил Рейш.

— Ха-ха! Я не согласен с тобой! Ты ведь знаешь всего одного-единственного дирдирмена. Я могу показать тебе сотню, и твои утверждения рассеются как дым! Но хватит об этом... Пойдем скорее; за углом — ресторан. По крайней мере кухня яо весьма неплоха!

Они пообедали в просторной комнате, стены которой украшали гобелены. Как бывало и раньше, Рейш не всегда мог определить, из чего приготовлены яства, да и не стремился выяснить это для своего же спокойствия. Они поглощали желтоватый суп, где плавали кусочки маринованной древесной коры; ели ломти бледно-розового мяса, приготовленного в цветочных лепестках; похожие на сельдерей овощи, усыпанные зернышками острой приправы, обжигающей рот; сладкие лепешки, благоухающие терпким ароматом мускуса и камфары; ягоды, похожие на чернику, отдающие болотным привкусом; пили прозрачное, как слеза, белое вино, от которого пощипывало во рту.

После обеда друзья зашли в таверну возле ресторана. Множество завсегдатаев не принадлежали к яо; очевидно, они использовали это место для встреч. Один из таких посетителей, высокий старик в кожаном берете, явно уже успевший набраться как следует, подошел к ним и наклонился, всматриваясь в лицо Рейша.

— Ах ты, черт, я все-таки ошибся! Решил, что ты Вект Холангара; а потом подумал: «Хорошо, тогда где его щипцы?» И тут я сказал себе: «Нет, это просто один из диковинных чужестранцев, что постоянно торчат здесь в надежде встретить земляка».

— Да, я хотел бы увидеть земляка, — ответил Рейш. — Пожалуй, ничто на свете так не обрадовало бы меня.

— Ага, значит, все верно. Из каких же ты краев? Никак не могу определить...

— Странники, родом из дальних земель.

— Ну уж не дальше моих, а это крайняя оконечность Ворда, где мыс Страха гордо встречает океан Драсчад! Да, много пришлось увидеть за свою жизнь, уж поверь! Набеги на Аркадию! Битвы с морским народом! Помню, однажды мы взобрались высоко в горы и уничтожили банду разбойников... Да, я был тогда молодым и великим воином; а сейчас вот приходится работать, чтобы комфортно жилось этим яо, а заодно и мне. Так что, в общем, не так уж мне плохо!

— Да, наверное... Инженер или техник?

— Да нет, тут ты хватанул! Я поверяю исправность колес на стоянке машин.

— Скажи, ведь в Сеттре работает много чужеземных специалистов-техников?

— Верно. Кет — неплохое место, если не обращать внимания на причуды яо.

— А ванкхмены? Они встречаются здесь?

— Нанимаются на работу? Никогда! Как-то раз я был в Ао-Залиле, что восточнее озера Фалас, и там своими глазами увидел, как у них заведено. Ванкхмены даже на Ванкхов не станут работать. Они тратят силы лишь на то, чтобы произносить всякую всячину в манере Ванкхов, которые изъясняются, вызванивая аккорды! Правда, часто ванкхмены просто исполняют эти самые аккорды на своих чудных маленьких инструментах.

— А кто работает в магазинах Ванкхов? Черные и пурпурные?

— Ну ты скажешь! Да одного из этих нужно силой заставлять взять в руки вещь, которой коснулся другой! В основном там работают локхары иэ сельской местности. Трудятся в поте лица десять, двадцать лет, а то и больше, зато потом возвращаются в свои деревни настоящими богачами. Ванкхмен за прилавком? Шутишь? Да они горды и спесивы, как дирдирмены-Безупречные! Кстати, я вижу рядом с тобой дирдирмена...

— Да, он мой друг.

— Удивительно... Встретить дирдирмена, который бы так запросто общался с окружающими! — Старик прищелкнул языком. — В жизни мне приходилось столкнуться всего с тремя, и все они относились ко мне, как к грязи под ногами! — Старик осушил свою кружку и со стуком поставил ее на стойку. — А теперь я должен идти. Доброго вечера вам всем — и дирдирмену тоже!

Старик исчез за дверью. В то же мгновение в таверне появился новый посетитель: бледный черноволосый молодой человек, облаченный в неприметное широкое одеяние темно-синего цвета. «Где-то я видел его, и совсем недавно, — подумал Рейш. — Но где?» Посетитель не торопясь, словно был поглощен размышлениями, пробирался к стойке по проходу вдоль стены. Он заказал себе кубок крепкого сладкого напитка, повернул голову и встретился взглядом с Рейшем; вежливо кивнул и после недолгих колебаний приблизился. Рейш сразу узнал импозантного секретаря лорда Кизанта.

— Добрый вечер, — поприветствовал их молодой человек. — Вы не узнали меня? Я — Хелссе из дома Исан, секретарь лорда Голубокого Нефрита. Мы ведь сегодня встречались с вами, не правда ли?

— Да, мы с вашим господином действительно обменялись любезностями...

Хелссе отхлебнул свой напиток, брезгливо сморщился и поставил кубок на стойку.

— Давайте пойдем в более уединенное место, где можно спокойно поговорить.

Рейш посоветовался с Тразом и Анахо и повернулся к Хелссе:

— Что ж, показывайте дорогу.

Секретарь лорда оглядел вход, но вывел Рейша с друзьями на улицу через ресторан. Когда они уже покидали таверну, Рейш заметил, как туда ворвался человек, дико озирающий толпу, словно ища кого-то. Дордолио.

Хелссе, кажется, ничего не увидел.

— Вблизи есть небольшое кабаре — не очень респектабельное место, но для наших целей вполне подойдет.

Кабаре располагалось в помещении с низким потолком, освещенном красными и голубыми лампами; вдоль стен стояли кабинки для посетителей, выкрашенные в голубой цвет. На возвышении в центре кабаре сидели два музыканта с небольшими гонгами и барабаном. По сцене изящно скользил в такт музыке танцор. Хелссе выбрал кабинку рядом с входом, как можно дальше от музыкантов, и они удобно раскинулись на голубых подушках. Секретарь лорда Кизанта заказал две порции «лесной настойки».

Танцор покинул сцену, музыканты взяли другие инструменты, напоминавшие флейту, литавры, виолончель и гобой, и заиграли новую мелодию. Рейш невольно прислушался, зачарованный необычной гаммой звуков: неожиданными резкими тревожными трелями флейты, жалобными взвизгами, гулкими ударами литавр.