– Что случилось?

– Мой брат... – пробормотал он. – Тренер не разрешает ему прыгать отсюда, а он не послушался и теперь никак не выныривает. А я не умею плавать...

Лаура сделала глубокий вдох и нырнула, чисто и аккуратно войдя в воду. В этот момент мальчик лет десяти с трудом выбрался на поверхность, кашляя и задыхаясь.

Обхватив его за плечи, она приказала:

– Ложись на спину!

Мальчик подчинился, и Лаура, поддерживая его за подбородок, поплыла к краю бассейна.

– Ты в порядке?– спросила она, помогая ему выбраться из воды.

– Только воды нахлебался, – пробормотал он. – Но мама задаст мне, когда узнает!

– А ты не подумал, что мог разбиться?– Мальчик вздохнул и опустил голову. Лауре стало жалко его, и она добавила:– Я не думаю, что твоя мама очень сильно рассердится. Она будет рада, что ты жив здоров.

К ним подбежал брат мальчика.

– Эй, Телли, ты в порядке? Хочешь прокатиться по желобу?

Поняв, что она больше не нужна, Лаура направилась в раздевалку и заметила Дэвида, наблюдавшего за ней с балкона. Интересно, давно он там? Что, если он все видел?.. Лаура в который раз пожалела, что солгала ему.

Дэвид спустился по ступенькам и подошел к ней неторопливой походкой, в которой ей почудилась угроза.

– Сначала я вас не заметил, – сказал он. – Подумал, что вы ушли переодеваться.

Слава Богу, пронесло! – подумала Лаура. Наклонив голову, чтобы он не увидел ее лица, она ответила:

– Я уже собралась идти. С Сэнди все в порядке?

– По-моему, она просто счастлива. Я спросил ее, не хочет ли она пойти поесть с нами, но она предпочла остаться там.

– Вот как?

Только теперь Лаура сообразила, что им с Дэвидом придется провести какое-то время наедине. А она знала, что это очень опасно. Она может совершить множество ошибок.

– Раз уж мы одни, – сказал Дэвид, – предлагаю прокатиться и посмотреть местные виды. Здесь очень красиво; думаю, вам понравится. А по дороге мы сможем где-нибудь остановиться на ленч. Я подгоню машину и буду ждать вас на улице.

Лауре ничего не оставалось, как подчиниться. Она торопливо приняла душ, переоделась и, высушив волосы феном, стянула их на затылке в тугой пучок.

На улице, после искусственного тепла, ее обдало холодом, но дрожать она начала скорее от страха. Дэвид, стоящий у машины без шапки, с засунутыми в карманы куртки руками, конечно, заметил эту предательскую дрожь. Он быстро открыл дверцу и усадил ее на место пассажира.

Двигатель он не выключал, и в машине было уютно и тепло. Большой полноприводной джип легко преодолевал подъем, и когда они добрались до самого верха, вид оттуда на самом деле оказался великолепным. Однако, постоянно ощущая присутствие рядом с собой этого человека, Лаура с трудом могла воспринимать красоты природы...

Спустя некоторое время они приехали в большую гостиницу, расположенную на плато. Кроме ресторана, там было большое количество дорогих магазинов и баров, а также открытая летняя терраса для гостей, желающих посидеть с бокалом вина на солнышке. Сейчас терраса пустовала.

Когда они выходили из машины, Лаура заметила, что погода начинает портиться и на горизонте собираются низкие облака.

Ресторан был полон, но метрдотель, поздоровавшись с Дэвидом по имени, провел их к отдельному столику у окна.

– Сухой мартини? – спросил Дэвид.

Интересно, подумала Лаура, что заставило его выбрать именно этот коктейль? Она хотела уже отказаться, но передумала: а вдруг он решил устроить ей ловушку?

– Неплохо, – сказала она безразличным тоном.

Заметив ее колебания, Дэвид приподнял бровь.

– Но, может быть, вы хотели бы что-нибудь другое? Я знавал когда-то одну особу, которая терпеть не могла вермут.

– Нет-нет, мне он нравится, – заверила она его с излишней энергичностью.

Напитки принесли тут же, и, стараясь не поперхнуться, Лаура отпила глоток. Что-то настораживающее было в голосе Дэвида, когда он упомянул об особе, которая терпеть не могла вермут. Она почувствовала нарастающую тревогу: было похоже, что он проверяет ее.

В напряжении шахматиста, ведущего трудную партию, Лаура ожидала следующего его хода. Но пока они ели превосходную, изысканную пищу, Дэвид поддерживал разговор на общие темы, со знанием дела рассказывая о здешних местах и изменчивых погодных условиях.

– Этот район сильно отличается от лежащих восточнее. Можно сказать, что здесь совсем другой климат... Я вас не утомил?

Лаура покачала головой. Ей нравилось слушать его приятный голос, смотреть в мужественное выразительное лицо. Напряжение начало спадать, она готова была сидеть так часами.

– А почему именно этот район?

– Потому что мы находимся рядом с озером. У нас иногда бывают сильные снежные бури, дороги заваливает снегом, все сидят по домам, и жизнь останавливается.

Лаура снова напряглась. Она-то уж знала о здешних снежных заносах! Случай, когда она попала в один из них, изменил ее жизнь...

В это время подали кофе, и, чтобы сменить тему, она спросила:

– А вы давно живете в Бостоне?

– Мой отец был дипломатом, и в свое время мы много поездили по миру. Я родился в Филадельфии, учился в Кембридже, некоторое время жил в Лондоне... А отец мой тем временем обосновался в Бостоне. Однажды я приехал его навестить и решил, что мне нравятся эти места. А в Верхнее озеро я просто влюбился и стараюсь бывать здесь почаще. Несколько раз я привозил сюда мою невесту, – добавил он, как бы между прочим. – Глэдис великолепная лыжница.

Он говорил так, словно Глэдис до сих пор оставалась частью его жизни! Не донеся чашку до рта, Лаура застыла. Она уже месяц работала у Дэвида, а имя Глэдис было упомянуто впервые...

Его зеленые глаза блеснули.

– Чему вы так удивились?

– Я не знала, что вы обручены, – с трудом ответила она.

– Во время нашей первой беседы у меня сложилось впечатление, будто вы ожидали, что я женат.

– Ну... я... Просто миссис Бернсайд говорила, что вы не то разведены, не то вдовец...

– Я уже сказал вам, что ни то, ни другое. А насчет того, что я обручен... Здесь вы тоже ошиблись.

Лаура испытала какое-то болезненное облегчение. Даже ради того, чтобы быть рядом с Сэнди, она едва ли смогла бы остаться в доме Дэвида, если бы он женился на другой женщине.

– Признаться, я не собирался этого рассказывать, но моя невеста передумала за несколько недель до свадьбы.

Лаура не верила своим ушам и уже хотела спросить: «А почему она передумала?» – но вовремя прикусила язык.

Дэвид внимательно посмотрел на ее бледное лицо и ответил на незаданный вопрос:

– Одной из причин было то, что я собирался удочерить Сэнди после женитьбы. Глэдис решила, что не сможет полюбить ребенка, рожденного другой женщиной. – Лаура удивленно взглянула на него: такого она понять не могла. – Вы как будто осуждаете ее, – заметил Дэвид. – Но не все способны любить детей так, как вы.

Лаура невольно улыбнулась, довольная его похвалой, а он продолжал:

– Впрочем, бабушка Сэнди любила ее, как дочь. Даже слишком... Шарлотта боготворила своего сына, и после его смерти Сэнди была единственным, что у нее осталось. Так что в определенном смысле она избаловала внучку. Даже после первого инфаркта, когда врачи запретили ей напрягаться, она все равно отказалась нанять няню и настояла на том, что все будет делать сама...

– Сэнди, должно быть, ее очень не хватает, – робко заметила Лаура.

– Маленькие дети, слава Богу, быстро привыкают. Но хотя Сэнди очень независимый и развитой ребенок, я полагаю, что с нее достаточно потрясений.

Он допил свой кофе, прежде чем продолжить:

– Когда я спросил вас, что вы считаете главным в жизни ребенка, вы ответили: «Безопасность и любовь»... Что ж, я согласен с вами и теперь, чего бы мне это ни стоило, твердо намерен дать девочке защиту, в которой она нуждается...

– Еще кофе, мадам, сэр?– спросил официант.

– Нет, спасибо, – покачала головой Лаура. Дэвид посмотрел на часы.