– Счет, пожалуйста. – Затем он повернулся к Лауре. – Я думаю, нам пора, иначе мы не сможем еще раз полюбоваться видами до тех пор, как стемнеет.

На улице уже сгущались сумерки. Дул сильный ветер, и, пока они шли к машине, снег хлестал им в лица. На стоянке оставалось совсем мало машин, а те, что отъезжали, похоже, очень торопились.

– Кажется, нам тоже нужно поторопиться, – озабоченно сказала Лаура.

Дэвид посмотрел в свинцовое небо.

– Думаю, мы еще успеем полюбоваться водопадом.

Лауре было не по себе, но она решила, что спорить глупо: Дэвид хорошо знал здешний климат, так что ему виднее.

К тому моменту, когда они добрались до места, других машин не было видно. Небо казалось еще более угрожающим, а дорога была покрыта белой пеленой. Но даже сквозь снег, который валил теперь вовсю, зрелище водопада впечатляло. Лаура некоторое время пребывала в восторженном трансе, а затем, стуча зубами от холода, сказала:

– Я могу стоять тут часами, но становится уже поздно и я замерзла.

– Да, думаю, нам пора ехать.

Дэвид помог ей сесть в машину. Он казался абсолютно спокойным, и это слегка обнадеживало Лауру.

Они долго ехали в усиливающемся снегопаде. Мириады белых хлопьев крутились в лучах фар, и даже включенные на полную мощь стеклоочистители не могли справиться.

– Кажется, становится хуже!– Лаура не могла скрыть своего беспокойства.

– Да, – беззаботно согласился он, – но вы не переживайте.

Вспомнив о двухсотфутовой высоте, отделяющей их от долины, Лаура осторожно предложила:

– Может быть, лучше остановиться?

– Только не на дороге. Если буря продлится долго, мы окажемся в ловушке и замерзнем до смерти.

– А мы не можем где-нибудь укрыться?

– Я тоже об этом подумал. Фактически мы уже на месте.

– Что вы имеете в виду? Ведь отель в противоположной стороне!

– Совершенно верно. К тому же едва ли у них найдутся перед Рождеством свободные места.

– Тогда куда же вы меня привезли?!

– Не помню, говорил ли я вам, что люблю уединение. А Оздоровительный центр так разросся... Вот я и решил купить в этих местах еще один дом. Сейчас его ремонтируют. А вот мы и приехали...

Машина свернула с дороги и начала подниматься вверх. Лаура ничего не видела, кроме пурги, но через несколько минут Дэвид остановился. Вокруг не было никаких огней.

– Сейчас здесь никто не живет?– испуганно спросила Лаура.

– Я же сказал, что дом ремонтируется. Обычно здесь ночуют рабочие, но все они уехали на Рождество. Сейчас устанавливают новую отопительную систему, так что в доме прохладно. Но, по крайней мере, в эту ночь у нас будет крыша над головой.

Едва скрывая панику от мысли, что ей придется провести эту ночь с Дэвидом в пустом доме, Лаура высказала свою озабоченность по другому поводу:

– А как же Сэнди?

– Не беспокойтесь, за ней присмотрят. Я оставил указание, что, если мы вернемся поздно, Маргарет, наша самая опытная няня, уложит ее спать и останется с ней до тех пор, пока мы не приедем.

Он обошел машину, чтобы открыть дверцу, и помог Лауре выйти. Ветер был такой сильный, что они едва добрались до крыльца. Оказавшись в просторном холле, Лаура вздохнула с облегчением.

– Сюда.

Дэвид провел ее в гостиную, служившую сейчас еще и кухней. Она была комфортабельно обставлена, в дальнем конце виднелся очаг и ниша, полная дров. Хотя видно было, что отделка еще не завершена, комната ей понравилась.

Дэвид подошел к очагу, и через минуту в нем заплясали языки пламени.

– Скоро будет тепло, так что можете снять верхнюю одежду, – сказал он Лауре, которая стояла в нерешительности.

Она послушно сняла пальто, а Дэвид пододвинул кресло поближе к очагу и предложил:

– Садитесь сюда. Я сейчас посмотрю, какая из спален пригодна для жилья, и сделаю что-нибудь попить горячего. Вам, по-моему, это не помешает.

Лаура почувствовала себя абсолютно беспомощной. Она была изолирована от всего мира– одна с мужчиной, который совсем недавно целовал ее с голодной страстью и сомневался в том, что сможет заставить себя больше не прикасаться к ней...

Но самое ужасное – она не могла поручиться за себя. Все осталось прежним, несмотря на ее измененную внешность и прошедшие годы. Это было с самого начала их отношений: неведомая мощная сила подавляла здравый смысл и лишала рассудка. Но если Дэвид ощущал к ней только животную страсть, она любила его...

В последнее время Лаура изо всех сил старалась не вспоминать прошлое, но сейчас оно неожиданно вновь завладело ею. Ее память вернулась в те дни, когда она училась на последнем курсе и ее родители погибли. Лаура оставила колледж, не имея дома и практически без денег, но с твердым намерением стать няней. Давая объявление в газете, она сочла, что ее полное имя Сэнди Лаура Гранд-Пейтсон слишком длинное, и сократила его. Все равно и в школе, и в колледже ее называли просто Сэнди Гранд...

Работу, как вскоре поняла Сэнди, найти было нелегко. Хотя многие семьи нуждались в нянях, всем неизменно требовались только опытные.

Подружка по колледжу дала ей временное пристанище, но, чувствуя себя неловко в крохотной квартирке, она решила взяться за любую работу, которая подвернется. Когда ей предложили должность администратора с предоставлением комнаты в отеле «Магра», севернее Верхнего озера, Сэнди немедленно согласилась.

Там ранним ноябрьским утром она буквально натолкнулась на самого романтически красивого мужчину из всех, что она когда-либо видела...

Прекрасно сложенный, с темными вьющимися волосами, карими глазами и тонким чувственным ртом, Артур Хеберн был похож на поэта. Так, по крайней мере, показалось Сэнди. Хеберн пригласил ее на ленч, и она с радостью согласилась. Им было очень хорошо вдвоем, и в тот же вечер, когда Сэнди закончила свою работу, он повел ее на концерт какой-то заезжей знаменитости.

Они стали встречаться довольно часто: хотя Артур и работал в Бостоне, он приезжал на каждый уик-энд. По мере того, как Сэнди узнавала его ближе, ей стала все больше и больше бросаться в глаза какая-то скрытая меланхолия, которая казалась ей загадочной и свидетельствующей о незаурядности.

Когда приблизились праздники и Артур приехал в отель на Рождество, они почти все время проводили вместе. А в начале января он предложил ей стать его женой.

Сэнди отказалась, сказав, что это слишком серьезно для такого короткого знакомства, но он продолжал настаивать – в письмах и по телефону. В его следующий приезд, когда она заявила ему, что не любит, когда на нее оказывают давление, Артур воскликнул с неподдельным отчаянием:

– Прости меня, Сэнди! Я старался быть терпеливым, я очень старался...

Это было очень похоже на правду, и ее гнев растаял. Тем более, что в его обществе она чувствовала себя прекрасно: он был добрым, нежным и внимательным.

Артур иногда позволял себе целовать ее, но, в отличие от всех других мужчин, которых она знала, никогда не делал попыток затащить ее в постель. За это Сэнди была ему признательна.

Они с Артуром были почти одного роста, и часто, прижавшись лбом к ее лбу, он умолял:

– Если бы ты согласилась хотя бы обручиться со мной...

Испытывая к нему почти материнскую нежность, но, не желая участвовать в чем-то совершенно неопределенном, Сэнди отвечала:

– Я бы предпочла не обручаться, пока не буду уверена в своих чувствах.

– Но если ты потом передумаешь, я пойму! – воскликнул он однажды.

Покачав головой, она ласково сказала:

– Я думаю, что будет разумнее подождать. Во-первых, мы мало знаем друг друга...

– Каким же образом мы можем познакомиться получше, если ты живешь так далеко? – пожаловался он. – Вот если бы ты только переехала в Бостон... Ты когда-то говорила мне, что Бостон тебе нравится.

– Да, нравится. Но мне нужна работа, крыша над головой.

Послушай, у меня есть старший брат. Он – крупная шишка, ему принадлежит порядочная часть города. – Артур явно гордился своим старшим братом и вместе с тем побаивался его. – Что, если я попрошу найти тебе работу в каком-нибудь из его отелей или офисов? Я сам работаю у него, и мы могли бы...