Да, да, не удивляйтесь! Лучи света, те, что мы видим, — это только крошечная доля электромагнитного спектра. А гравитация, магнитные поля, энергия ядра, а бесконечное количество тех сил, то есть проявлений материи, о которых мы ничего не знаем? Вы понимаете, как ограничен в своем ощущении мира человек, имея в своем распоряжении так мало чувств? Правда, у него есть мозг. Благодаря ему человек может мыслить отвлеченно. Но все-таки природа или, если хотите, бог, дали человеку обидно мало возможностей для познания мира и себя. И человек несчастлив именно потому, что он видит свет. Парадокс? Нет. Лучше бы он видел темноту — бесконечные океаны темноты, скрывающие в себе безграничные сокровища знания. И вот, представьте себе, — сразу или не сразу — люди получат возможность видеть, чувствовать все то, что прячется от нас в темноте. Я говорю не о технических возможностях усилить наши природные чувства. Нет, это теперь уже делается. Я говорю о другом, и для этого, возможно, придется переделывать наше естество, нашу физическую структуру.

Профессор черной тенью остановился перед креслом Лосса, навис над ним.

— Почему мы так беспокоимся о своей жизни, о своем теле? И почему мы так обидно мало думаем о своем месте в мире?

О, если бы люди понимали, что они ничем не отличаются от обыкновенной свиньи, когда занимаются только своим материальным благополучием. Как жалки они, когда суетятся в клоаке своих городов и квартир.

Человек… Он рождается на свет с открытыми глазами, ясными, как тьма, да, да, как сама тьма межзвездных пространств. Человек призван разгадать великие тайны Вселенной, развивать знания, полученные от предков, до бесконечности. А вместо этого — мещанский практицизм, жизнь, лишенная цели или прикрашенная призрачными идеями. О боже! Какой позор! Не мудрость и великий смысл существования вбирают глаза твои, человек! Они становятся похожими на угасшие светильники, а душа наполняется холодом, подлостью, грязью!

Алессандро нетерпеливо заерзал в кресле, тяжело вздохнул. Не его ли имеет в виду профессор? Все это верно — жизнь, условия, люди толкнули Лосса на дорогу преступлений. Но почему ученый отклонился так далеко? Он, должно быть, забыл, о чем начал говорить?

Тенк резко повернулся к Лоссу.

— Вы, конечно, удивлены тем, что я отошел от темы?

— Нет, нет, — поспешно ответил Алессандро.

— Не отрицайте — вижу… Но это не так, я не отклонился. Немного разболтался, но шел к главному. Надо расширить человеку возможность познания мира. Расширить ту узенькую щель, которую нам оставила природа. Я с детства думал над этим, а юношей начал серьезно готовиться к битве с природой… Я расскажу вам о своем открытии, о своей работе. Думаю, что не ошибусь, если скажу: мое открытие возвеличит человека!

Алессандро весь превратился в слух. Сейчас начнется главное. Сгорая от нетерпения, Лосе следил глазами за профессором. Ему показалось, что Тенк колеблется — продолжать или нет? Но вот профессор повернулся к нему.

— Я начал с проблемы проницаемости твердых тел. Вы представляете, о чем я говорю? Не о том, чтобы материя расступалась перед нами как, скажем, воздух или жидкость. Нет. Я думал над тем, чтобы одно твердое тело проходило сквозь другое твердое тело, не вступая во взаимодействие. Теоретически это несложно. Что такое твердое тело? Это скопление элементарных частичек материи, в которых атомы занимают более или менее устойчивое положение. Молекулярно-кристаллическая структура твердого тела относительно неизменна и компактна.

Сила отталкивания электростатических полей атома производит эффект непроницаемости, твердости. Кроме того, в этом же направлении действуют силы молекулярного и ядерного сцепления. Но фактически те кирпичики, из которых складываются атомы и молекулы тела, находятся один от другого на огромных расстояниях; между ними такие же пустые пространства, как между небесными телами.

Итак, надо было выполнить основную задачу — ликвидировать силу отталкивания электростатических полей атома. Долгие годы поисков, неудач, разочарований… Даже неверия. Да, да. Все было. Наконец, недавно пришел первый успех.

Алессандро подался вперед.

— Вы хотите сказать, что нашли…

— Да, я нашел радоний — препарат, с помощью которого можно проникать в твердое тело. Достаточно покрыть радонием какой-нибудь предмет — и он изменяет свои свойства по отношению к обычным телам. При приближении покрытого радонием тела к обычному твердому телу атомы, вернее, атомные поля обоих тел, взаимно нейтрализуются, и элементарные частицы одного свободно проходят в «межзвездных» пространствах другого.

Препарат требует строгой дозировки — на каждый килограмм обрабатываемого тела идет два миллиграмма радония. Вот, например, человек весит с одеждой сто килограммов — ему надо выпить двести миллиграммов радония.

Подумайте, какие возможности открываются перед людьми: машины, проникающие до центра земли, ракеты, не боящиеся встреч с метеоритами, добыча полезных ископаемых на любой глубине…

— Так вот о чем мечтал Морис! — вырвалось у Алессандро. — Он мне рассказывал об этом же самом в тюрьме.

— Да, — подтвердил ученый, — он знал о моей работе. Даже больше того — он первый на себе испробовал препарат.

— Значит, — взволнованно прошептал Лосе, — он тогда вышел из тюрьмы с помощью радония?

— Конечно.

— Я так и знал. Правда, как-то подсознательно… Ведь казалось, что Морис шутит. Такие необычные вещи,

— Как видите, это не шутка. Но я вам скажу больше — радоний не годится для применения на практике.

— Как не годится?

— Нет, нет, я говорю совершенно серьезно. Дело в том, что человек, принявший радоний, ничего не сможет делать. Барабанные перепонки не будут колебаться от звуков, потому что частицы воздуха будут свободно проходить сквозь молекулы уха. Человек станет глухим.

Язык не сможет вызывать колебаний воздуха. Человек сделается немым. Человек не сможет есть, ему тяжело будет дышать. Кроме того, на нем скажется тяготение земли, и он, несмотря на некоторое противодействие ядерных полей, неминуемо провалится в землю… Короче, такой человек очень быстро погибнет.

— А как же Потр? Он же…

— Я поясню. Морис был проницаемым всего несколько минут. Это был огромный риск, на который мог пойти только ученый. Он едва не погиб. Я сразу же вернул ему нормальное состояние.

— Значит, ваше открытие — только теоретическое достижение? — разочарованно сказал Лосе.

— Нет, не дослушали до конца. Я не остановился на радоний, я продолжил поиски.

Тенк тихо засмеялся. Было слышно, как он потер ладони одну о другую.

— Я все-таки добился своего. И знаете как? О, никогда не догадаетесь! Я начал искать препарат, способный изменить микроструктуру пространства. Не понимаете? Ведь это очень просто.

Я всегда верил в многомерность пространства. Мои мысли подтверждались и теорией относительности и опытами мировых ученых. Вы, наверное, читали статья о так называемом исчезновении частиц или, наоборот, появлении их из ничего? На таких работах, между прочим, паразитируют мистики и шарлатаны от науки. Но я уверял и уверяю, что ничего потустороннего в этих явлениях нет. Что же это такое? Опровержение закона сбережения массы и энергии? Нет! Это свидетельство того, что частицы возникают в координатах нашего времени и пространства и переходят в другие измерения-Законы физики не нарушаются, а беспрерывно расширяются, наши знания о Вселенной становятся все более глубокими… Может, вы не совсем понимаете?

— Нет, я почти понимаю, профессор.

— Вот-вот! Почти… Короче, для таких частиц изменяется геометрия времени-пространства. Они существуют здесь, совсем рядом, но мы не чувствуем их. Я пошел по этому пути. Сегодня решающий день.

— Вы приготовили новый препарат?

— Еще нет. Только теоретически. Но расчеты показывают, что я победил. Человеку, принявшему этот препарат, уже не будут грозить те беды, о которых я говорил.

— Он станет невидимым?