Киев, сентябрь 2014 года

Виброзвонок коммуникатора срабатывает через полторы минуты после того, как он уже проснулся. Зачем он его ставит каждое утро на шесть часов, если уже лет десять просыпается точно в это время? «Привычка, выработанная годами». Гарантия того, что утренний старт будет таким же, как и вчера, и график не собьется.

Шершень приглушил коммуникатор и обернулся. Люда спит, на левом боку, отвернувшись к шкафу. Как всегда. Под утро она обычно на боку, и спит так, что пушками не добудишься, особенно в субботу. Накинув футболку и забрав часы, он тихонько выходит из спальни.

Бутерброд с сыром, омлет из двух яиц и пара кусков бисквита. Все это готовится и съедается за то время, пока на плитке варится кофе с сахаром. За окном начинается лучшая часть недели. Тихое субботнее утро. Хотя для него смысл семидневного цикла давно потерял общепринятый смысл. Счастливым можно быть и в понедельник. Счастливым можно быть и так, сидя утром на балконе в дешевом раскладном стуле с чашкой кофе в одной руке и зажигалкой в другой, разглядывая крыши соседних пятиэтажек, освещенных утренним солнцем. Ноги в теплых тапках. В голове — остатки вчерашнего дня, рутина, забывающиеся по мере прокручивания последовательности принятых решений. Постепенно на их место приходят вещи совсем другие, более неоднозначные. Шершень щелкает зажигалкой.

Пепелов съехал с темы. Дело закрыли. Конечно, ему пришлось попотеть. Для того, чтобы доказать, что «эй-ай» не является, принадлежащим кому-то из жильцов или родственников жильцов ему пришлось перевернуть кучу открытой и вторую кучу закрытой информации. Кое-что пришлось откровенно притянуть за уши, но сыграло на руку то, что «седьмые» сами заинтересовались делом. Насколько он мог знать из своих источников — расследование у них шло не особо.

Рекламный бигборд на той стороне крутит циклическое шоу из глянцевых образов жизни счастливой нуклеарной семьи. Белозубый смех едущей в новеньком Toyota-SUV на пикник семьи. Успешный папа, намакияженная мама и довольный всем на свете сын, единственной проблемой которого была старшая сестра, всегда занимающая переднее сидение. В новой Toyota-SUV широкие сидения и система безопасности позволяет этим маленьким чудовищам уживаться вместе без ссор. Интересно, что думают по поводу рекламы жители близлежащего дома, которые каждый день ездят в метро?

Солнце, давно поднявшееся где-то за невидимой линией горизонта, пересекает силуэты домов. Пока еще безобидные лучи светят неярко, но через полчаса они выгонят прохладный уют с балкона. Шершень делает первую затяжку.

Плотная колода фактов рассыпается. В последние дни этот пасьянс складывается все лучше и лучше.

Пока Пепелов готовил почву для обоснования версии самоубийства, Шершень нашел Клерка, «кукольника», знавшего тему изнутри. Петр передал ему архив постов со старого блога Чешира. Витиеватые и саркастичные размышления о природе человеческого разума плотно ложились на события «охоты на полиморфов», роли Куреневского и Арбитра.

Для того, чтобы запустить «Элизу», нужен был носитель патча. Тот, кто в непосредственном контакте с полиморфами модифицирует схему, и даст Семьям новую жизнь.

Ключевая фигура в схеме Куреневского — Арбитр. Единственный полиморф схемы «близнецы». Об этой схеме слышали немногие спецы, и она не воплотилась ни в одном коммерческом проекте. Странно, но даже сыскари Холма продолжали считать Арбитра обычным «хабом» со свитой.

Двое на любительской съемке. Шут из мультфильма, который переворачиваясь с ног на голову все же оставался на ногах — ступня с длинным волочащимся чулком гетр становилась головой с одетым на нее колпаком. «Сломается вот эта штука…». Наверное, они слишком молоды и росли на «Саус-парке» и Бивисе-Батхэде, чтобы знать эту классику советских времен. Чешир оставил более чем прозрачный намек на роль Арбитра в его схеме. Арбитр донес Весть до Семей, и полиморфы стали Разумом. Арбитр продолжал контролировать сцену, пока Куреневский сидел на Фарерах. Кто его знает, может быть Куреневский представлял угрозу раскрытия секрета автономности. И сейчас только Арбитр знает, как произошла Мутация.

На соседском балконе начинается возня. Все, спокойное утро кончилось. Время заняться делами более нужными, но менее интересными.

Сингапур, 12 сентября 2017 года

— На сегодня все. Коллеги, разрешите поблагодарить вас за сегодняшнюю работу.

Шершень захлопнул ноутбук, успев украдкой взглянуть на часы. Две минуты седьмого. Панг — молодец. Панг никогда не затягивает совещаний.

Тихая прохлада офиса, в которой до этого только тихо гудел кондиционер и размеренный английский Панга, подведшего итог сегодняшним испытаниям кластера, всколыхнулась. Люди поднимались со своих мест, пакуя бумаги и компьютеры в папки и сумки. Шутки на английском, китайском и даже русском оживили переговорный офис на тридцать восьмом этаже офисной «свечки» в сингапурском деловом районе поблизости от Boat Quay. Шершень продолжал сидеть на своем месте, не обращая внимания на усиливающуюся суету. Ребята действительно хорошо поработали. И его и Панга. Завтра пятница. Хорошо завершать неделю, успев почти все сделать в четверг.

— Ник, с вами все в порядке?

Панг был действительно слегка обеспокоен.

— Все в порядке, в порядке…

Шершень снял квадратные очки без оправы и положил их в футляр. Пять минут седьмого. Пять минут седьмого по местному времени. Тридцать пять градусов по Цельсию снаружи. Сорок шесть каналов с китайским и английским контентом в номере «Марриота». Левостороннее движение на улицах, и кажется, даже в офисах. Он любит этот город, но три дня — это слишком мало для того, чтобы человек слегка за пятьдесят перестал страдать бессонницей по ночам и дремать на утренних совещаниях из-за разницы во времени и климате.

Он поднялся со своего кресла и спрятал футляр с очками в коричневый кейс.

Скоростные лифты выгружали партии клерков в просторном фойе офисного центра. Самое тяжелое время для охранников и секретарш ресепшена. Слишком много людей, которым надо улыбнуться и сказать «до свидания». Его ребята ждали его около выхода из центра. Еще несколько минут, и свежий воздух, разгоняемый кондиционерами, сменится жарой со стопроцентной влажностью.

Группа двинулась в сторону микроавтобуса. Шершень глубоко втянул в себя воздух и подумал о том, что все не так уже и плохо. Он переложил кейс в левую руку и потянулся правой за пачкой сигарет в нагрудном кармане рубашки. Закурить ему не дали, шутками загнав на переднее сидение микроавтобуса. Ребята о чем-то весело болтали, для троих из них это была первая поездка в Сингапур. Шершень сидел на переднем сиденьи, все еще не понимая, чем сегодняшний день не похож на вчерашний. Смена часового пояса редко проходила безболезненно, но в этот раз рассредоточенность слишком часто брала верх.

Автобус ехал по дуге Fullerton Street, и Шершень подумал о том вечере, который ожидал его. Яркий широкий экран терминала с калейдоскопом беспорядочных образов по-прежнему чуждой для него культуры, вездесущая прохлада кондиционера, бесплатный алкоголь из бара. Дальше в программе — безуспешные попытки заснуть, и два-три часа беспокойного сна. Надо менять курс. После того, как они проехали Парламент, Шершень знал, чего он хочет.