Несли гроб недолго. Минуты две. Затем поставили. Крышка открылась. И Никита невольно зажмурился. Его ослепили солнечные лучи. «Откуда взялось солнце? — пронеслось у Никиты в голове. — Сейчас же ночь...» Он открыл глаза. Ночи как не бывало. За окнами сияло солнце. Но теперь Никиту поразило другое. За теми же окнами он увидел — воду. Одну только воду. До самого горизонта.

Что за чертовщина?.. А где же Москва?..

— Москва тю-тю, — раздался знакомый голос. — Ты на моем острове, паренек. Посредине Тихого океана.

Никита выскочил из гроба.

— Кощеев?! — воскликнул он.

Да, перед ним, покачиваясь в кресле-качалке, сидел Кощеев, как всегда вертя в руках свою тросточку. Справа от Кощеева стоял его телохранитель Тимофей. А слева, на зеркальном столике, лежал какой-то круглый предмет, накрытый покрывалом.

— Я не Кощеев, — усмехнулся Кощеев. — Я — Кощей Бессмертный. Глава Ордена Черных Магов.

Никита растерянно озирался. Позади него стояли четыре человека в черных масках. Стены комнаты были выкрашены в кроваво-красный цвет. За окнами слышался шум морского прибоя.

«Бред какой-то», — подумал Никита.

— Ну рассказывай, паренек... — уже без усмешки произнес Кощеев.

— Что рассказывать?

— Расскажи, на кого ты работаешь?

— Ни на кого не работаю.

— А с генералом Облеуховым ты разве не знаком?

— Нет, не знаком.

Кощеев погрозил Никите пальцем:

— Ай-ай-ай. Нехорошо. Такой большой мальчик — и врешь.

— Ничего я не вру. Не знаю я никакого Облеухова.

— А вот мы сейчас это проверим.

Кощеев резко взмахнул тростью — и солнце за окнами мгновенно погасло, словно его выключили. На секунду стало темным-темно. Затем комната озарилась яркими вспышками, точно такими же, какие были в квартире колдуна Ворона, когда тот вызывал Белову. И точно так же, как у колдуна, с потолка ударил зеленый луч. Заклубился белый дым. Он стал быстро-быстро разрастаться, загустевать, принимая формы человеческого тела...

И вот уже посредине комнаты стоял... генерал Облеухов.

Он был весь бело-прозрачный. Сквозь него можно было смотреть, как сквозь стекло.

— Где твой хозяин? — строго спросил у Облеухова Кощеев.

— Спит, о мой повелитель, — кланяясь, ответил генерал. — И я должна вернуться в него до того, как он проснется.

«Это не генерал Облеухов, — сообразил Никита. — А его душа».

— Вернешься, дорогуша, — заверил Кощеев, поигрывая тросточкой. — У меня к тебе всего один вопрос. — Он указал тростью на Никиту. — Облеухов знает этого парня?

— О да, мой повелитель, — ответила душа генерала, снова кланяясь. — Этот мальчик и его брат-близнец принимают участие в операции «Капкан».

— Ладно, свободна, — бросил душе Кощеев и опять резко взмахнул тростью. Душа генерала Облеухова тотчас растаяла в воздухе.

За окнами вновь засияло солнце и зашумел океан.

— Ну? — Кощеев грозно свел брови. — Что ты на это скажешь, паренек?

А что Никита мог сказать? Он потрясенно молчал.

А Кощеев продолжал с презрительной ухмылкой:

— Жалкие людишки! Вы вздумали вступить в схватку с самим Кощеем Бессмертным — Архидьяволом пятого Инфернального Мира. Да я вас всех в порошок сотру! Да вы у меня вот такими все будете. — Кощеев сбросил покрывало с круглого предмета, лежащего на столике.

Никита чуть не вскрикнул. На столике лежала голова капитана Беловой.

— За что вы ее убили? — пересохшими от волнения губами спросил Никита.

— За дело, парень, за дело. Впрочем, я могу ее оживить. Но при одном условии. — Кощеев подался вперед. — Скажи, кто из моих людей работает на ФСБ?!

— Вы сами прекрасно знаете, кто. Вам душа Облеухова сказала.

Кощеев расхохотался:

— А ты, парень, не дурак. Да, знаю. И колдун Ворон жестоко поплатится за свое предательство. Я превращу его в дохлую ворону. — Кощеев взглянул на своего телохранителя. — Тимофей, тащи вторую половину.

— Слушаюсь, господин Кощеев.

Телохранитель скрылся за дверью и тотчас же вернулся, неся на плече обезглавленное тело.

Кощеев приставил голову Беловой к телу и замазал шею то ли замазкой, то ли пластилином.

— Готово, — сообщил он.

Капитан Белова открыла глаза.

— Извините, — смущенно пробормотала она. — Кажется, я задремала.

— Ничего, бывает, — ответил Кощеев, при этом хитро подмигнув Никите.

Белова глянула на часы:

— Ой, я же должна быть на Лубянке. У генерала Облеухова.

И она выбежала из комнаты.

У Никиты было такое ощущение, будто он находится в кошмарном сне. Или в фильме ужасов. Его сознание отказывалось принимать происходящее за реальность. Просто отказывалось.

— Что, паренек, эффектно? — посмеивался Кощеев. — Да, я умею оживлять мертвецов. Скоро я оживлю всех людей, которые умерли за всю историю человечества. А это восемьдесят миллиардов мертвецов. И они уничтожат вас, живых!

«Может, у меня крыша поехала? — в страхе думал Никита. — И это все галлюцинации?..»

В комнату тем временем вошел еще один Кощеев.

Тот Кощеев, что сидел в кресле-качалке, сразу помрачнел.

— Здорово, мужики! — весело гаркнул второй Кощеев, обращаясь к людям в черных масках.

Первого Кощеева буквально затрясло от злобы.

— Эй, ты! — заорал он. — Проваливай отсюда! Второй Кощеев посмотрел на первого:

— Что-то я тебя не пойму, милейший.

— Все ты отлично понимаешь! — зло бросил первый Кощеев.

— Хорошо, — отрывисто сказал второй Кощеев. — Давай говорить начистоту. Когда ты умер...

— Это ты умер! — сорвавшись на фальцет, перебил первый Кощеев. — А я — бессмертный! Бессмертный!..

Второй Кощеев пожал плечами:

— Я тоже бессмертный. И надо еще посмотреть, кто из нас бессмертнее.

«Что за бред? — думал Никита. — Что за бред?..»

— Чего тебе нужно? — перестав орать, с угрозой спросил первый Кощеев.

— А ты будто не знаешь? — Второй Кощеев указал пальцем на трость. — Дай ее сюда.

— На! — хрипло выкрикнул первый Кощеев, кинув трость к ногам второго Кощеева.

Второй Кощеев с победной ухмылкой наклонился... В ту же секунду первый Кощеев выхватил из кармана блестящую коробочку и направил ее в сторону второго Кощеева. Послышалось легкое, можно даже сказать, бархатное жужжание.

И второй Кощеев — вспыхнул! Словно его заранее облили бензином.

Он распрямился, объятый пламенем, выронил трость, сделал несколько шагов в сторону первого Кощеева, покачнулся... Все происходило в абсолютной тишине. Молчал потрясенный Никита, молчал первый Кощеев, молчал второй Кощеев, молчал телохранитель Тимофей, ну и, конечно же, молчали люди в черных масках... Затем второй Кощеев стал проваливаться сам в себя. Сначала голова, проломив плечи, ушла в туловище, потом рассыпались ноги; тело бесшумно упало на пол и тоже рассыпалось.

От второго Кощеева осталась лишь горстка пепла.

— Тимофей, убери мусор, — с брезгливой гримасой распорядился первый и теперь уже единственный Кощеев.

— Слушаюсь, господин Кощеев.

Телохранитель взял стоящий в углу веник, аккуратно замел пепел на совок и, приоткрыв оконную раму, высыпал его за окно. Прямо в Тихий океан.

— Ну что, парень, убедился в моем могуществе? — глядя на Никиту, криво усмехался Кощеев. — Небось хочешь теперь служить мне верой и правдой?

Никита не ответил, медленно приходя в себя после кошмарного зрелища.

— Хочешь или нет? — добивался от него Кощеев.

— Нет, — тихо, но твердо сказал Никита.

— Ах нет. — Кривая усмешка превратилась в злобную. — Ну ладно, паренек. — Кощеев перевел взгляд на телохранителя: — Тимофей, проводи мальчишку.

— Куда прикажете, господин Кощеев?

— На тот свет.