Нелегко сосредоточиться на карбюраторе грузовика, когда губы еще горят от поцелуев, а кровь пульсирует как раскаленная лава. Под своими пальцами он до сих пор чувствовал гладкую шелковистую кожу Донны. Он был настолько возбужден желанием обладать ею, что и сейчас едва дышал от напряжения в паху.

Джейк бросил гаечный ключ на верстак и уставился в пустоту. Может, ему не надо было видеться с Донной? Он выпустил на волю свои чувства и эмоции, которые сдерживал много лет, и теперь не знал, как справиться с этим.

— Привет!

Джейк резко повернулся и увидел лицо мальчика, как две капли воды похожего на Мака. На одно мгновение ему показалось, что это и есть Мак. Вернулся из небытия, чтобы укорить Джейка за то, что тот целовал его подружку?

Джейк потряс головой, избавляясь от наваждения.

— Привет!

Эрик окинул взглядом гараж, зашел внутрь. Затем посмотрел на Джейка и пару минут разглядывал его.

— Я видел, как ты целовал мою маму.

Черт! Джейк потер шею. Эрику было всего четырнадцать, но он пришел сюда как мужчина, а не как маленький мальчик. Значит, и Джейку надо вести себя с ним соответственно.

— Я знаком с твоей мамой очень давно.

— Да, я знаю. — Парнишка прислонил свой велосипед к верстаку и засунул обе руки в карманы мешковатых джинсовых шорт. — Ты — двоюродный брат моего отца.

— И твой родственник, — добавил Джейк.

— Я догадался. — Эрик пожал плечами, оглянулся назад и снова обратился к Джейку: — Так почему ты целовал ее?

Потому, что желал ее больше всего на свете? Потому, что, даже просто находясь с ней в одной комнате, волновался как подросток?

— Это касается твоей мамы и меня.

— Мне не нравится это, — нахмурился мальчик.

— Жаль, если так, но, может быть, узнав меня получше, ты изменишь свое мнение?

Эрик подумал пару секунд.

— Может быть. Но мама не хочет, чтобы я приходил сюда.

— Однако ты все равно пришел.

Эрик снова пожал плечами.

— Хотел сказать, что видел, как ты смылся из магазина.

Джейк все понял. Парень явился сюда, чтобы защитить мать.

— Я сожалею, что ты видел нас, но я ни капельки не жалею, что поцеловал твою мать.

— Ты собираешься повторить это?

— Если она позволит мне.

— Она не позволит.

— Посмотрим.

Джейк стоял, широко расставив ноги, и смотрел на мальчика. В сердце больно отзывалось старое чувство сожаления и вины. Уже много лет он истязал себя мыслями о смерти Мака. А сейчас ему было невыносимо тяжело. Мак умер, так и не узнав своего сына...

— А мой дед здесь? — спросил Эрик.

— Он в доме. Вместе с другими братьями твоего отца.

— Я хочу встретиться с ним.

Помолчав, Джейк решил уточнить:

— Я правильно понял, твоя мать не знает, что ты сейчас здесь?

— Правильно.

— Отлично, — кивнул Джейк, пряча улыбку. — Давай я провожу тебя в дом, и ты встретишься со всеми. А потом можешь позвонить маме и сказать ей, где ты находишься.

— Хорошо, — сказал Эрик, — но мне все равно не нравится, что ты целовал мою маму.

— Понимаю.

Джейк шел рядом с Эриком и боролся с желанием крепко обнять его за узкие угловатые плечи. Однако момент был неподходящий. Ребенок сейчас слишком смущен и расстроен. Но теперь, когда контакт наконец установлен, Джейк непременно убедит Донну позволить им строить свои отношения. Он не потеряет звено, соединяющее его с Маком.

Донна свернула на подъездную дорожку, ведущую к ранчо Лонерганов, и направила машину во двор. Она надеялась просто забрать Эрика и быстро уехать. Может быть, ей повезет и Джейка не окажется дома.

Завернув за угол, Донна припарковала машину. Семейство Лонерганов находилось в полном составе; похоже, у них намечалось небольшое торжество в честь Эрика.

Джереми уже направлялся к ней навстречу, его морщинистое лицо светилось радостной улыбкой. Несмотря ни на что, Донна тоже улыбалась, выходя из машины. Она, как и Мак, сильно любила этого старика и скучала по нему все это время.

Захлопнув дверцу машины, Донна попала в медвежьи объятия Джереми.

— Донна, я так рад, что ты приехала! Эрик немного ошеломлен количеством своих новых родственников. — Джереми отступил назад, держа ее на расстоянии вытянутой руки, чтобы как следует разглядеть. — Могу я пригласить тебя к нам на барбекю?

Донна посмотрела через плечо Джереми на стол для пикника в углу двора в тени старого дерева. Купер, Сэм, Джейк и Эрик толпились вокруг барбекю, ароматный дымок разносился ветерком по округе. Невеста Сэма, Мэгги, несла из дома стопку тарелок, а другая женщина стояла рядом с мужчинами.

Какое-то сладкое и одновременно острое чувство пронзило Донну, когда она подумала, что Мак должен был быть в центре собравшейся семьи. Вместо него теперь там был его сын. Эрик казался счастливым в окружении трех мужчин, так похожих на него. Он переводил взгляд с одного на другого и внимательно слушал их разговор. Понятно, что они рассказывали ему об отце, которого он никогда не знал. Как она могла оторвать его от этого? Как могла помешать ему узнать об отце?

— Донна, — тихо спросил Джереми, — ты останешься?

Она оглянулась на милого пожилого человека и улыбнулась:

— Я останусь.

— Возьми свой велосипед и положи его в багажник, — сказала Донна Эрику, передавая ключи от машины.

Эрик опустил голову и посмотрел на нее из-под упавшей на лицо пряди темных волос.

— Ты сердишься за то, что я пришел сюда, не сказав тебе?

— Нет, — вздохнула Донна, — не сержусь. Давай поговорим об этом позже.

Эрик поднял голову и улыбнулся.

— Хорошо. — Потом посмотрел мимо нее и заявил: — Я вижу тебя, Джейк.

Услышав, что к ней подходят сзади, Донна съежилась. Эрик убежал, и она осталась с Джейком наедине. Она так явно ощущала его присутствие, словно он прикоснулся к ней. Если бы это произошло на самом деле, подумала Донна, я бы выпрыгнула из собственной шкуры. Она была натянута как струна. Одно неосторожное движение — и эта струна лопнет. В течение двух последних часов она была окружена Лонерганами. Эрику доставляла удовольствие каждая минута, проведенная здесь, а Донна была слишком напряжена, чтобы расслабиться.

Невесты Сэма и Купера ей очень понравились, но она снова и снова прислушивалась к разговорам, которые вели мужчины. Братья и сам Джереми рассказывали историю за историей о Маке. Конечно, все это делалось для Эрика. Сын жадно слушал все, что касалось отца. За этот короткий период времени он узнал о нем больше, чем за все четырнадцать лет. Безусловно, Донна много рассказывала ему о Маке, но то, с какой любовью говорила о нем его семья, помогло Эрику создать образ реально существовавшего человека.

Донна с трудом справлялась с нахлынувшими воспоминаниями. По глазам Джейка она поняла, что с прошлым у него гораздо больше проблем, чем у его братьев. Много раз их взгляды встречались за столом, в них она читала боль и сожаление.

— Я рад, что ты осталась, — произнес Джейк, нарушая молчание.

Она оторвала взгляд от сына, пытавшегося поместить свой велосипед в багажнике ее небольшой машины, и посмотрела на Джейка. Внезапно она ощутила мощную волну желания, прокатившуюся по ее телу. Смутившись, Донна попыталась отвлечься, и ее взгляд, скользнув мимо Джейка, устремился к дому. Все окна были залиты светом, из открытой двери доносился смех.

Ночь была ясной и свежей, даже звезды, казалось, светили ярче обычного. А может, это обострившаяся чувственность Донны создала такое ощущение.

— Я осталась здесь только ради Эрика. Это никогда не повторится.

— Никогда не говори никогда.

Донна перевела дыхание.

— Джейк, сегодняшний день ничего не меняет. Я по-прежнему не хочу, чтобы Эрик находился рядом с тобой.

Брови Джейка сошлись у переносицы.