— Это зависит от того, куда приходится ехать в каждый конкретный день. Но до моей городской конторы я добираюсь примерно за сорок минут. Вокруг нет других домов. Помимо этого, я владею несколькими акрами земли. Так что некому нарушить мое уединение.

— Это для тебя так важно?

Себастьян усмехнулся.

— После детства и юности, проведенных в переполненных клоповниках? Пожалуй, очень важно.

— И тебе часто приходится покидать свой дом?

— Бывает. Иногда я отсутствую по нескольку дней подряд. Но в основном моя работа проходит в городе. Я всегда могу ограничить свои поездки за его пределы. — Думаю, для не семейного человека в этом нет проблемы.

Бранди не могла себе представить жизнь в подобной изоляции. В отрыве от соседей, друзей и семьи. Но она видела, что Себастьян не тяготится этим.

— По-видимому, ты доволен такой жизнью?

— Внешне в моем доме нет ничего особенного. Но это удобное, крепкое строение. И, самое важное, это мой дом. Я люблю его, мне нравится заниматься им, переоборудовать его. И в этом отношении я не скуплюсь на расходы и знаю, что не закончу жизнь, как множество бродяг, ночующих где попало.

— Мне трудно представить тебя беспокоящимся о деньгах. Сразу видно, что ты весьма преуспевающий человек. И ты был так щедр…

— Мне просто понравилось платье. Я сразу понял, что это — твое.

— Оно действительно очень красивое. Такого у меня еще не было.

— В таком случае оно стоит потраченных денег.

— Весьма экстравагантный подарок, ты не находишь? Не считая тебя, разумеется.

Себастьян сжал ее ладонь.

— Я рад, что Шэй выбрала для подарка меня, а не кого-нибудь другого.

— От другого я бы отказалась. Кстати, Шэй заметила мой интерес к тебе. Уникальный случай для меня. А по глупости посвятила ее в свои новые планы.

— Ах, да. Совсем забыл. И что же это за неприличные планы?

— Ничего такого. — Бранди пожала плечами. — Просто надо было как-то устраиваться в этой жизни. Слишком долго я вела себя как отшельница, придавая слишком большоё значение прошлому. Следовало его преодолеть. Что же до мужчин, я о них не думала, тем более что никто особенно меня не домогался. И никто из них не вызывал во мне никаких чувств.

— Пока ты не увидела меня, — криво усмехнулся он.

— Я хотел бы стать частью твоих планов.

— О, Себастьян, — Она наклонилась и поцеловала его пальцы. — Говоря о твоей щедрости, я имела в виду не только платье. Оно изумительное, прекрасный подарок. Прежде всего, ты подарил мне себя, свое понимание и тепло. Ты научил меня понимать то, что без тебя я вряд ли смогла бы понять, — Бранди чувствовала, как горит ее лицо. — То, чем мы занимались ночью, нельзя назвать любовью хотя бы в физическом смысле, не так ли? Ведь в любви оба отдают друг другу часть себя. Я же ничего не отдавала, а только брала, в отличие от тебя.

Он покачал головой.

— Ты не права. Это была восхитительная ночь. Ты была великолепна. Ты дала то, о чем я мог только мечтать. Бранди хотела поверить ему. Но кончится их отпуск, он исчезнет из ее жизни, а она снова останется одна.

Внезапно Себастьян встал, поднял ее со стула и потянул за собой.

— Что ты делаешь?

— Нам пора. Мне еще нужно тебе кое-что объяснить, а переполненный ресторан не самое удобное место для этого.

Они вышли на ночную улицу и сели в арендованный для них автомобиль. Себастьян обхватил ее одной рукой и прижал к себе.

— У мужчин, как и у женщин, бывают свои фантазии, — вдруг прошептал он. — Не ошибусь, если скажу, что немало мужчин мечтают о том, чтобы их связала прекрасная женщина и стала подвергать любовным пыткам. Мне было очень хорошо, милая. Даже сейчас я не могу спокойно вспоминать об этом. Тут же загораюсь.

Он снова поцеловал ее.

— Какие еще фантазии бродят в твоей голове? — спросила Бранди.

— Тебе действительно хочется знать?

— Да.

— Некоторые из них чисто сексуального свойства. — Он рассказал о нескольких и вдруг заметил, как удивленно округлились ее глаза. Ей было трудно поверить, что такое бывает. — Другие больше основываются на эмоциях. Приятно воображать себя защитником, считать, что женщина во всем зависит от тебя, даже в смысле физического удовлетворения.

— Именно этого ты бы и хотел?

— Ну, в общем, да.

— Мне казалось, в наше время мужчинам нравится в женщинах независимость.

— Мы говорим о фантазиях, а не о реальной жизни, Бранди, — улыбнулся он. — В жизни я предпочитаю уверенных в себе и умных женщин. В спальне — это совсем другое дело, как для мужчин, так и для женщин. Там нет того, что называют правильным или неверным. Это место, где есть только одна правда — возбуждает тебя что-то или нет. Мы с тобой испытали свою правду, и не скажу, что это было так уж плохо.

— Расскажи мне о других своих фантазиях.

Он прикоснулся к ее щеке своей широкой ладонью и провел пальцем по виску.

— Привязать тебя к постели так же, как ты это делала со мной.

— Я никогда не смогу такое выдержать.

— А я никогда не попрошу тебя. Если тебе это неприятно, то нет смысла настаивать. А у тебя есть фантазии, Бранди?

Она замялась.

— Не думаю.

— Это поправимо. У нас еще в запасе целых три дня, — пообещал он сорвавшимся от желания голосом. — Нам, пожалуй, пора трогать, — сказал Себастьян, заводя машину. — Иначе не успеем до закрытия в аптеку.

— Зачем нам ехать в аптеку?

— Хочу купить еще несколько контрацептивов.

— Мне казалось, этой ночью ты просто собирался спать рядом со мной.

Себастьян сверкнул, белозубой улыбкой.

— Так я и сделаю, но только после.

Бранди ничего не ответила, но про себя тоже улыбнулась.

Бранди быстро привыкла ко всем тонкостям и приемам любви, которым обучил ее Себастьян. Он испытывал особую нежность к ее телу. Она чувствовала такую же нежность к нему.

Ему не составило большого труда окончательно сломить ее оборону. После вечера, проведенного в танцевальном клубе, он привез Бранди в коттедж, и не успели они переступить порог, как Себастьян стал целовать ее. Затем отнес на руках в спальню и бережно уложил на кровать.

И опять его страстные и нежные ласки заставили Бранди позабыть о страхах. Себастьян никогда не был груб с ней в постели и ни к чему не принуждал. Она всегда была сверху и чаще всего засыпала на нем.

Бранди знала, что всю жизнь будет хранить воспоминания о проведенных с ним таких радостных днях. Но она совершила ошибку, влюбившись в него. Еще пять дней назад Себастьяна для нее не существовало. Теперь, в последний день совместного отдыха, ей пришлось признать, что такой человек существует, только он не для нее. Он заворочался в постели и спросил:

— Который час? Бранди разомкнула глаза и посмотрела на часы, стоявшие на специальной подставке.

— Половина пятого.

— Тебе стоит еще поспать. Через несколько часов начнем паковаться.

Его голос показался чужим, и Бранди едва не расплакалась.

Пять дней отдыха были похожи на волшебную сказку. Особенно эта ночь. Они оба помнили о том, что это их последняя ночь, Бранди прильнула к нему на мгновенье.

— Что с тобой? — сонно спросил Себастьян.

— Мне не хочется спать. Это наша последняя ночь вместе.

Он нахмурился, затем жадно поцеловал ее.

— Я не хочу сейчас думать об этом.

— Ты знаешь, что бы мне хотелось сделать. Пойти с тобой к озеру и закутаться в одно одеяло. Мы могли бы любоваться звездами, слушать стрекотание сверчков и… любить друг друга.

— Это одна из твоих фантазий, милая?

— Думаю, что да.

Озеро находилось неподалеку от коттеджа. Они уже были там несколько раз, прогуливались по берегу, собирали цветы и время от времени замечали то белку, то кролика.

Рассвет они встречали у озера, молча сидя рядом и держась за руки. Когда стало всходить солнце, Бранди пришлось сделать над собой усилие, чтобы не возненавидеть наступающий день, Себастьян согревал ее теплом своего тела. Перед самым рассветом они опять любили друг друга. Ей казалось, что у нее разрывается сердце, — так самозабвенно, с каким-то неистовым отчаянием ласкал ее Себастьян.