В ладье

Уже к чертям повез меня Харон...

Adieu!*

Я сплю, я сплю, я сплю со всех сторон.

[1909]

        * Прощайте! (франц.).- Ред. 

          Саша Черный. Стихотворения. Ленинград, "Советский писатель", 1960.

Профиль тоньше камеи,

Глаза как спелые сливы,

Шея белее лилеи

И стан как у леди Годивы.

Деву с душою бездонной,

Как первая скрипка оркестра,

Недаром прозвали мадонной

Медички шестого семестра.

Пришел к мадонне филолог,

Фаддей Симеонович Смяткин.

Рассказ мой будет недолог:

Филолог влюбился по пятки.

Влюбился жестоко и сразу

В глаза ее, губы и уши,

Цедил за фразою фразу,

Томился, как рыба на суше.

Хотелось быть ее чашкой,

Братом ее или теткой,

Ее эмалевой пряжкой

И даже зубной ее щеткой!..

"Устали, Варвара Петровна?

О, как дрожат ваши ручки!"

Шепнул филолог любовно,

А в сердце вонзились колючки.

"Устала. Вскрывала студента:

Труп был жирный и дряблый.

Холод... Сталь инструмента.

Руки, конечно, иззябли.

Потом у Калинкина моста

Смотрела своих венеричек.

Устала: их было до ста.

Что с вами? Вы ищете спичек?

Спички лежат на окошке.

Ну, вот. Вернулась обратно,

Вынула почки у кошки

И зашила ее аккуратно.

Затем мне с подругой достались

Препараты гнилой пуповины.

Потом... был скучный анализ:

 Выделенье в моче мочевины...

Ах, я! Прошу извиненья:

Я роль хозяйки забыла

Коллега! Возьмите варенья,

Сама сегодня варила".

Фаддей Симеонович Смяткин

Сказал беззвучно: "Спасибо!"

 А в горле ком кисло-сладкий

Бился, как в неводе рыба.

Не хотелось быть ее чашкой,

Ни братом ее и ни теткой,

Ни ее эмалевой пряжкой,

Ни зубной ее щеткой!

[1909]

          Саша Черный. Стихотворения. Ленинград, "Советский писатель", 1960.

1

Он сидит среди реторт

И ругается, как черт:

"Грымзы! Кильки! Бабы! Совы!

Безголовы, бестолковы

Йодом залили сюртук,

Не закрыли кран... Без рук!

Бьют стекло, жужжат, как осы.

А дурацкие вопросы?

А погибший матерьял?

О, как страшно я устал!"

Лаборант встает со стула.

В уголок идет сутуло

И, издав щемящий стон,

В рот сует пирамидон.

2

А на лестнице медички

Повторяли те же клички:

"Грымза! Килька! Баба! Франт!

Безголовый лаборант...

На невиннейший вопрос

Буркнет что-нибудь под нос;

Придирается, как дама,

Ядовито и упрямо,

Не простит простой ошибки!

Ни привета, ни улыбки..."

Визг и писк. Блестят глазами,

Машут красными руками:

"О, несноснейший педант,

Лаборашка, лаборант!"

3

Час занятий. Шепот. Тишь.

 Девы гнутся, как камыш,

Девы все ушли в работы.

Где же "грымзы"? Где же счеты?

Лаборант уже не лев

И глядит бочком на дев,

Как колибри на боа.

Девы тоже трусят льва:

Очень страшно, очень жутко

Оскандалиться не шутка!

Свист горелок. Тишина.

Ноет муха у окна.

Где Юпитер? Где Минервы?

Нервы, нервы, нервы, нервы...

[1909]

          Саша Черный. Стихотворения. Ленинград, "Советский писатель", 1960.

Холостой стаканчик чаю

(Хоть бы капля коньяку),

На стене босой Толстой.

Добросовестно скучаю

И зеленую тоску

Заедаю колбасой.

Адвокат ведет с коллегой

Специальный разговор.

Разорвись - а не поймешь!

А хозяйка с томной негой,

Устремив на лампу взор,

Поправляет бюст и брошь.

"Прочитали Метерлинка?"

- "Да. Спасибо, прочитал..."

- "О, какая красота!"

И хозяйкина ботинка

Взволновалась, словно в шквал.

Лжет ботинка, лгут уста...

У рояля дочь в реформ'е,

Взяв рассеянно аккорд,

Стилизованно молчит.

Старичок в военной форме

Прежде всех побил рекорд

За экран залез и спит.

Толстый доктор по ошибке

Жмет мне ногу под столом.

Я страдаю и терплю.

Инженер зудит на скрипке.

Примирясь и с этим злом,

Я и бодрствую, и сплю.

Что бы вслух сказать такое?

Ну-ка, опыт, выручай!

"Попрошу... еще стакан"...

Ем вчерашнее жаркое,

Кротко пью холодный чай

И молчу, как истукан.

[1908]

          Саша Черный. Стихотворения. Ленинград, "Советский писатель", 1960.

В трамвае, набитом битком,

Средь двух гимназисток, бочком,

Сижу в настроеньи прекрасном.

Панама сползает на лоб.

Я - адски пленительный сноб,

В накидке и в галстуке красном.

Пассаж не спеша осмотрев,

Вхожу к "Доминику", как лев,

Пью портер, малагу и виски.

По карте, с достоинством ем

Сосиски в томате и крем,

Пулярдку и снова сосиски.

Раздуло утробу копной...

Сановный швейцар предо мной

Толкает бесшумные двери.

Умаявшись, сыт и сонлив,

И руки в штаны заложив,

Сижу в Александровском сквере.

Где б вечер сегодня убить?

В "Аквариум", что ли, сходить,

Иль, может быть, к Мэри слетаю?

В раздумье на мамок смотрю,

Вздыхаю, зеваю, курю

И "Новое время" читаю...

Шварц, Персия, Турция... Чушь!

Разносчик! Десяточек груш...

Какие прекрасные грушки!

А завтра в двенадцать часов

На службу явиться готов,

Чертить на листах завитушки.

Однако: без четверти шесть.

Пойду-ка к "Медведю" поесть,

А после - за галстуком к Кнопу.

Ну как в Петербурге не жить?

Ну как Петербург не любить

Как русский намек на Европу?

[1910]

          Саша Черный. Стихотворения. Ленинград, "Советский писатель", 1960.

Тихо тикают часы

На картонном циферблате.

Вязь из розочек в томате

И зеленые усы.

Возле раковины щель

Вся набита прусаками,

Под иконой ларь с дровами