— Зачем тебе верить этому? — согласился Иона. Но его агрессия постепенно угасала. — Давай сядем и все спокойно обсудим, — предложил он, подводя ее к дивану.

— Ничего не нужно обсуждать, — резко оборвала его Лидия. Она не хотела садиться на диван рядом с ним. Она знала, что такое быть рядом с ним, но, слава богу, это длилось недолго. Тем меньше будет боль, причиненная разлукой. — Я обманула тебя. Ты вправе потребовать расторжения нашего брака. И здесь больше нечего обсуждать.

Он долго и внимательно на нее смотрел. И, когда она немного успокоилась, по-прежнему не отводя от нее глаз, он четкой ясно сказал:

— Я внес бы некоторые поправки в это утверждение. Это я обманул тебя. Я женился на тебе, потому что просто хотел этого. Поэтому я не вижу никаких причин для расторжения только что заключенного брака.

Это не было для нее огромной новостью. Он не скрывал, что хотел жениться просто потому, что пришло время. Но при чем тут была она?

— Ты мог жениться на ком угодно. Для этого не обязательно было останавливать свой выбор на мне. — На этот раз она произнесла вслух именно то, о чем в данный момент думала. Но что он имел в виду, когда сказал, что обманул ее? Это ведь она его обманула! — Извини, я, наверное, слишком сильно устала. Я просто ничего не в состоянии понять.

— Ты хочешь пойти спать? Мы сможем договорить и завтра, в более благоприятной обстановке, на острове, на котором нам предстоит провести два месяца.

— Ты по-прежнему собираешься лететь со мной в свадебное путешествие? — спросила она с удивлением.

— А ты разве так скоро об этом забыла? В тот день, когда я делал тебе предложение, я сказал, что развод для меня неприемлем. То же самое относится и к признанию нашего брака недействительным.

Внезапно она почувствовала, что ноги у нее просто подкашиваются. И присесть на диван показалось очень хорошей идеей. По словам Ионы было похоже, что он не собирался с ней разводиться.

— Я думаю, что… — промямлила она и присела на диван. Иона удивил ее тем, что взял стул и сел напротив нее. Лидия понимала, что по выражению ее лица, которое отражало мельчайшие изменения ее настроения, он и сам мог все прочитать без особого труда. Она потупила глаза и быстро заговорила: — Я приношу свои извинения, что вышла за тебя замуж. Как только тетушкин дом будет продан, я сразу же верну тебе долг.

— Это я приношу свои извинения, что ты до сих пор чувствуешь себя моим должником, — ответил ей Иона. — Надеюсь, что тебе станет немного лучше, когда ты узнаешь, что этот долг уже оплачен. Причем с процентами, на чем особо настаивал твой отец. И все это произошло две недели тому назад.

Она вскинула вверх голову:

— Оплачен? — Мозг ее был не в состоянии воспринимать информацию. — Кем он был оплачен? Ты хочешь сказать, что я вообще могла не выходить замуж? — сдавленно спросила она. Ее колотил озноб. — Ты сказал… — Она силилась вспомнить, что именно он все-таки сказал. — Ты сказал, что сам обманул меня. Так вот что ты имел в виду? Ты заставил меня согласиться на брак с тобой обманным путем? Этого просто не может быть! Потрудись объясниться! Не думаю, что выпила слишком много шампанского, но я совершенно ничего не понимаю. Кто вернул тебе долг? У отца ничего нет за душой, — она замолчала, окончательно сбитая с толку.

Прояснению ее сознания совершенно не помогло и то, что Иона встал и, подойдя к дивану, сел рядом с ней.

— Бедная моя, любимая моя, — бормотал он, беря ее за руку. — Момент моего разоблачения настал гораздо раньше, чем я предполагал. Возможно, это и к лучшему. Мы сможем начать нашу супружескую жизнь, избавив ее с самого начала от лишних проблем.

— Ты все еще настаиваешь на сохранении нашего брака? — робко спросила она.

— Это единственно приемлемое решение, — ответил он, что ровным счетом ничего не объясняло.

— Я смогу отдать тебе деньги в самое ближайшее время.

— Твои отец уже все давно отдал.

— У отца нет никаких денег!

— Они у него уже появились.

— Каким образом? — спросила удивленная Лидия. — Всего лишь два месяца тому назад он был в полном отчаянии, продал все, что только было возможно. Откуда он взял средства?

Иона сидел к ней вполоборота. Лидия высвободила свою руку и тоже развернулась, чтобы отчетливо видеть его лицо. Глаза ее молча умоляли ответить.

— Твой отец, — тихо начал Иона, — продал половину Бимхерст-Корта.

Лидия была просто шокирована услышанным.

— Не может быть! — воскликнула она. — Мать никогда бы не позволила ему этого сделать!

— Ей пришлось согласиться, — спокойно заявил Иона.

Лидия сидела в полном оцепенении. Иона так уверенно говорил, что сомнений в правдивости его слов просто не возникало. Тысяча вопросов промелькнула в ее голове. Неужели отец действительно продал половину дома? В это невозможно было поверить! Мать дала на это свое согласие? Не может быть! Но как об этом узнал Иона? Она, единственная дочь Пирсонов, не имела об этом ни малейшего понятия!

— Ты сказал, что пятьдесят пять тысяч фунтов были выплачены тебе две недели тому назад?'

— Совершенно верно, — согласился Иона и, кажется, предвкушал ее следующий вопрос.

— Но если эти деньги были тебе полностью возвращены, тогда зачем я вышла за тебя замуж? Ты позволил мне выйти за тебя замуж! — И, чувствуя, что она окончательно запуталась и ходит по кругу, добавила только следующее: — В этом же не было никакой необходимости.

— Боюсь, что была. Но она совершенно не касалась денег, — пояснил Иона. — Ты сказала отцу, что у меня есть к нему предложение.

— Но ты сказал отцу, что собираешься сделать мне предложение, — напомнила она ему содержание их разговора.

— Это была только часть моего предложения. Ты сама рассказала мне, что отец в полном отчаянии и дело доходило до того, что он был готов продать Бимхерст-Корт. Ты также упомянула, что твой брат нисколько не был заинтересован в получении наследства в виде дома.

Когда дело стало хоть немного проясняться, мозг Лидии заработал с некоторым опережением времени.

— Ты нашел выгодного покупателя? Кого-то интересовала именно половина дома? — Господи, как же это могло заинтересовать ее родителей? Мать никогда бы не согласилась ни с кем делить свой собственный дом!

— Роль покупателя в этой удачной сделке была отведена мне.

— Ты купил половину Бимхерст-Корта? — повторила она, чуть не упав в обморок.

— Мы будем жить с тобой здесь, в моем загородном доме, как и договорились. А Бимхерст-Корт теперь является совместной собственностью, и в равной степени им владеешь ты и твой отец. Я знаю, как ты любишь этот дом. Я выкупил его половину для тебя, Лидия.

— Ты купил его для меня? — смотрела она на него, не веря собственным ушам. — Ты… — Это стоило ему целого состояния! — Ты… - попробовала она выстроить фразу. — Отец… — у нее снова ничего не получалось. Но смысл только что им сказанного постепенно стал доходить до сознания. Она была так этим потрясена, что ей не удавалось сформулировать ни единой мысли.

Иона с сочувствием и пониманием смотрел на нее. Сжалившись наконец, он снова принялся объяснять подробности проведенной сделки.

— Ты помнишь, как после похорон твоей тетушки мы с твоим отцом уединились в его кабинете?

— Да. И ты сказал ему, что хочешь сделать мне предложение руки и сердца. Ты сказал еще, что когда станешь членом нашей семьи, то отцу будет легче, он автоматически станет должником собственного сына.

— Это практически ничего не решало. Я хорошо знаю твоего отца. И был бы он должен зятю или любому другому члену своей собственной семьи, он никогда бы не успокоился, пока не отдал бы этого долга. Я это прекрасно знал. И он это знал. Ты его слишком сильно любишь, поэтому всегда отдаешь предпочтение велению своего сердца, а не голосу разума. Тебя ослепили эмоции, когда тебе казалось, что настроение его улучшается. Ты перестала думать, что ждет его дальше.

— Но… — она замолчала, не успев начать. Правильность рассуждений Ионы поразила ее. Стоило отцу немного воспрянуть духом, и она успокоилась, глупо полагая, что он смирился с положением вещей. — Неужели я настолько наивна? — спросила она, все еще потрясенная услышанным.