Катер приближался к флагману экспедиции.

Я смотрел на Тамару, на ее лицо, напоминавшее древнюю камею, и думал, почему на Совет командора Анисимов вызвал архитектора, когда блоки зданий Города Надежды утонули. Ведь он не знал, с чем я еду к нему на ледокол".

Глава седьмая

ВОДА - ЧУДЕСНИЦА

"Теперь надо вернуться к перерыву в моих записках, к двадцатилетней работе на металлургическом заводе, где удалось создать "лабораторию изобретательства". В бывшей кладовой машиностроительного цеха установили столы со множеством приборов и даже станки: токарный, сверлильный, фрезерный. Все сами делали на них для задуманных новшеств.

Помогло мое предложение избавить сталеваров от заглядывания в мартеновскую печь, когда лицо обдавало жаром. По пучку охлаждаемых стеклянных нитей цветное объемное изображение передавалось на всю длину жгута. Через простейшую оптику можно видеть внутренность печи, не приближаясь к ней. То, что это не ново, меня не обескуражило. Ведь сталеварам стало легче! И лабораторию мы получили для давно задуманных исканий.

- Зачем тебе вода? Простая вода? - удивился Вахтанг.

- Мы с тобой, друг, на восемьдесят процентов из воды, а земной шар на три четверти залит водой. А свойств ее как следует не знаем.

- Почему не знаем? Зачем так говоришь? Не сжимается, электричества не проводит, не намагничивается, замерзнет - твердой становится. И расширяется!

- Вот-вот! - воскликнул я. - Именно твердой! - и я рассказал Вахтангу, как Мария научила нас на северном острове отеплять дом снежными кирпичами.

- Ледяные стены хочешь? - догадался Вахтанг. - Не растают?

- Если по трубам, заложенным в стены, пропускать холодильный раствор, вода замерзнет.

- Слушай! Мы с тобой дома из воды отливать будем! Степан, - позвал он Порошенко. - Ты литейщик, слушай! Форму сделаем для целого дома с комнатами. Водой зальем. Потом заморозим. Форму разберем. Дом готов. С балконом. С сортиром. Ва!..

- Тьфу! Ну и воображение у тебя! - отозвался Степан.

- Почему так? В книжке прочитал:

Не яйцо воображало,

Не петух воображал.

Человек - "воображало",

Нет других "воображал".

- Это царица Анна Иоанновна для потехи ледяной дом на Неве приказала построить. А нам в тепле жить надо.

Я сказал, что в ледяных домах должны быть не только каналы для охлаждения, но и теплозащитные, отопляемые панели.

- Лед охлаждаем, комнаты греем! Вместо обоев теплоизоляция. Хорошо! обрадовался Вахтанг.

- Лед - коварный материал, - предупредил я. - Ледники знаешь? Текут как речки. Медленно, но неизменно.

- А правда! Почему?

- Известное дело. Твердая жидкость - вот что такое лед, - солидно заметил Степан.

- Вот и нужно нам, друзья, придумать, как твердую жидкость в твердое тело превратить, - предложил я.

- Что делать будем? С какого конца?

- Начнем с воды. Пробовать по-всякому.

- Я ж говорю, что мы не яйца, не петухи, а человеки, воображала!

- Верно, Вахтанг. Воображение нам потребуется.

Так начались наши, может быть, и не вполне оригинальные исследования. Мы были упорны и искали десять лет.

Мы даже старались намагнитить воду, заведомо немагнитную. И обнаружили изменение ее свойств. Она активнее растворяла в себе вещества, не давала накипи. А это было уже кое-что! Узнали, что и в других местах добились подобных результатов. Потом установили, что чистая дистиллированная вода в закрытом сосуде выделяет газы по-разному в разное время суток и времен года. И разница в двадцать раз!

Но над лабораторией нависла угроза.

Однажды к нам вошел новый директор завода Аскаров, переведенный с юга Урала. По его обычно скованному лицу пробегала порой гримаса, которую он подавлял усилием воли. Ему особенно приходилось держать себя в руках, потому что его сопровождал знаменитый ученый, член-корреспондент Академии наук СССР, профессор и лауреат премий, человек высокий и по росту и по положению, с лицом по-орлиному строгим, с широко расставленными глазами и царственно-птичьим выражением.

- Какую вы тут воду из пустого в порожнее переливаете? - спросил директор и поморщился как от боли.

- Омагниченную, Садык Митхатович, - отрапортовал Неидзе.

- Что вы скажете? - обратился директор к ученому гостю.

Тот с презрительной усмешкой произнес:

- Вода диамагнитна, и потому магнитные поля ее свойств не изменят. Сомневаться в этом антинаучно.

Это был приговор. Мы с Вахтангом поникли головами.

- Понятно? - спросил новый директор.

- Понятно, но не до конца, Садык Митхатович.

- Конец будет в закрытии лаборатории, занимающейся посторонними для металлургии делами, - заключил директор и поморщился.

И они ушли.

- Жил-был царь, - начал Вахтанг. - Очень любил слушать советников и набирал их, чтоб говорили красиво, величаво...

Я махнул рукой, а он закончил:

- Так выпьем за советников чистую омагниченную воду. У нас на Кавказе большего оскорбления нанести нельзя. Мы потом ему скажем, как мы за него пили.

- Когда?

- Как только в котельную омагниченную воду пустим.

И мы дали в котельную для питания котлов омагниченную воду. Работали по ночам в лаборатории, которую "забыли" закрыть. Степан в этом помог, он как раз партийные дела сдавал прежде, чем отправиться директором совхоза, куда его перебрасывали.

- Знаешь, почему Аскаров морщился? - спросил меня Вахтанг. - Будто палец в двери защемил. Камни у него шли. Из мочевого пузыря. Я-то знаю. Потому омагниченную воду надо пить. Растворить камни должна. Ведь в котельной в трубах накипи больше нет!

Мы со страхом ждали нового прихода директора.

И он пришел, но уже без гостя, укатившего в Москву.

- Почему лаборатория не закрыта? - строго спросил Аскаров.

- На металлургию работала! - бодро отрапортовал Вахтанг.

- Домны намагниченной водой охлаждать собираетесь?

- Нет. Котлы ею питать. Посмотрите, пожалуйста. Результат в трубах есть, как у меня в мочевом пузыре. Ни накипи, ни камней. Все растворяется.

- Что? Что? - оживился директор, рассматривая приготовленные для него образцы труб из котельной и поднимая глаза на Вахтанга.

- Омагниченную воду пью, Садык Митхатович. Пью и приговариваю: "Будь здоров, кацо, потому что все можно купить, кроме здоровья".