Линда остановилась.

- Ты слышал, что я сказала?

- Я слышал.

Он не пошевелился.

- Возвращайся домой, Сэм.

Но когда она посмотрела на него, он выглядел довольным.

- Я ничего не могу сделать с репортером. Юридически. Но, возможно, твой художник появится сегодня ночью. - Он обернулся через плечо, бросив взгляд в сторону коридора. - Есть место, где я мог бы поспать?

Ей стало интересно, разводит ли он у себя крупнорогатый скот, потому что, ох, Боже, выражение его лица было очень упрямым.

Полчаса спустя, пока Сэм оттирал черные буквы с дома Линды, ярость бушевала в нем, словно шторм. Что за ублюдком надо быть, чтобы издеваться над женщиной, любой женщиной, тем более над той, которая уже достаточно настрадалась? Он не мог дождаться, когда доберется до этого человека. Он с радостью преподаст ему короткий, но жесткий урок хороших манер.

- Сэм.

Она была в шортах, достигающих середины икры, как бы они там не назывались, и вьетнамках. Её полные груди натянули ткань зеленого топа, пока она собирала свои пышные рыжие волосы в короткий хвост. Если бы её волосы были чуть длиннее, он бы смог намотать их на свой кулак. Меньшее количество одежды его бы тоже устроило. Но не важно, что она носила, она по-прежнему заставляла его кровь кипеть.

Держа щетку в руках, она присоединилась к нему.

- Тебе действительно необязательно это делать.

- Конечно же, обязательно.

Места, которые уже были протерты до деревянной поверхности стены, определенно были исписаны не один раз.

- Что ж, я ценю это.

Она начала энергично оттирать черную краску, и он заметил, что её покрытые веснушками руки выглядят хорошо натренированными.

Проверяя, он провел ладонью по верхней части её руки и почувствовал мышцы под мягкой кожей.

Она замерла, уставившись на него.

- Что ты делаешь?

Почему он всегда чувствовал магическое притяжение к ней, когда смотрел в её большие карие глаза?

- У тебя развитая мускулатура. Ты занималась?

Он продолжал удерживать свою руку на её плече, чувствуя небольшую дрожь. Похоже, на место страха пришла нервозность.

- Я-я была в гостях у сестры. В Калифорнии. - Она вырвалась из его хватки и осмотрела свою руку, будто никогда не видела её раньше. - У неё огромный сад.

- Сады – отличное место для восстановления.

Она наклонилась к нему, уставившись на него неверящим взглядом.

- С тобой произошло что-то, после чего приходилось восстанавливаться?

Его челюсти напряглись, рот сжался. Но зато он, наконец-таки, вытянул её на разговор. Отступив, он снова заставил её замолчать.

- Вьетнам.

- Но... - она прошлась по нему изучающим взглядом. - Разве ты был достаточно взрослым, чтобы отправиться во Вьетнам?

- Мой кузен, вербовщик, состряпал для меня документы.

Потому что его кузен знал, насколько была тяжелая рука у его отчима. Па был хорошим человеком, но второй раз Ма сделала не такой удачный выбор.

- Господи Боже. - Она смотрела на него так, будто видела перед собой высокого долговязого паренька, которым он тогда был. Смотрела на него с материнской заботой. - Это неправильно.

- Много воды утекло с тех пор. - По крайней мере, ему исполнилось шестнадцать, прежде чем их отряд дислоцировали. Тем не менее, следующие два года он провел будто в аду. - Америка вывела свои войска, когда мне исполнилось восемнадцать.

- Ты был всего лишь ребенком.

Ее глаза наполнились слезами, вызывая в нем воспоминания о том времени.

- Не-а. Люди не назовут ребенка "сержантом".

Он оставался в армии до тех пор, пока его мать и отчим не погибли в аварии на лодке.

Чтобы смахнуть слезы Линды, он обхватил её подбородок. Её губы были мягкими, сладкими. И немного дрожали под его пальцами. Когда она уперлась рукой ему в грудь, он немедленно её отпустил. Будут и другие возможности.

- Где ты садоводничаешь?

Она говорила с придыханием, и он подавил улыбку.

- У меня несколько акров. - Хотя его отчим распродал часть отцовской фермы и сравнял то, что осталось, с землей, Сэм смог все заново отстроить. Выкупил назад все распроданные площади и даже расширился. - И огород с овощными культурами.

У неё была небольшая ямочка на правой щеке. Он не замечал этого раньше.

- Ким сказала, что у тебя есть своя земля в собственности, но она не могла точно сказать: ранчо это или ферма.

Значит, она обсуждала его с другими. Когда его губы изогнулись в улыбке, её щеки покрылись румянцем.

- Вряд ли это можно назвать ранчо, при наличии лишь нескольких лошадей и небольшого количества рогатого скота.

Он нахмурил брови, когда показался еще один клочок коричневого дерева из-за оттирания букв. Выглядело ужасно. Вытащив телефон, он набрал номер Нолана Кинга.

- Кинг.

- Дэвис. Дом моего друга разрисовали граффити. У тебя есть специальная краска? Нужно чтобы хватило для фасада.

- В данный момент нет. Она чертовски быстро кончается. Но я уже заказал для работ в деловой части города. Сможешь взять, сколько тебе надо, когда она придет.

- Так и поступим. - Захлопнув телефон, он заметил растерянное выражение лица Линды. – Что такое?

- Почему бы просто не купить такую в магазине красок?

- У них есть только обычная краска для фасадного покрытия. А если использовать промышленное покрытие Кинга, то краска из аэрозольного баллончика просто стечет по стене, не оставив даже следа.

- Оу. - Её глаза загорелись, и она ухмыльнулась ему. - Хотелось бы мне посмотреть на лицо этого болвана, когда это произойдет.

Он рассмеялся, радуясь, что смог поднять ей настроение. По сути, он приходил в замешательство от того, на что готов был пойти, лишь бы этот блеск не покидал её глаз.

Но когда он вернул своё внимание к последней букве на стене, его злость снова дала о себе знать. И, возможно, она не исчезнет до тех пор, пока он не встретиться с этим ублюдочным художником лицом к лицу.

Линда бросила взгляд на кухонный стол, за которым сидел Сэм. Большой настырный садист выполнял свое задание и аккуратными кубиками нарезал овощи. Должно ли её волновать то, как хорошо он обращается с ножом?

- Очень хорошо.

Собрав овощи в миску, она сбросила её содержимое в мясной соус, кипящий на плите.

Его брови приподнялись.

- Да, я знаю, большинство людей не кладет овощи в соус спагетти, но мои дети были очень привередливыми. Я называю это партизанским питанием.

- Ловко.

Его улыбка была такой же спокойной, как и его голос. Он не растягивал слова, просто не торопился. И улыбка не задержалась надолго на его лице, но на какой-то момент она совершенно его преобразила.

Нечестно, что он выглядит таким привлекательным и довольным, сидя на её кухне. Она снова отвернулась к плите. Промыв лапшу в дуршлаге, Линда начала готовить лазанью. Эта работа занимала много времени, но ей хотелось занять свои руки и мысли. Присутствие Сэма в её доме было равноценно приглашению гризли на обед.

И все же его присутствие здесь обнадеживало. Он знал, кем она была, через что она прошла. Она все еще... нравилась ему. Или нет. Может, он просто чувствовал себя виноватым перед ней.

- Милая кухня, - отметил он. Его взгляд переместился с сосновых шкафов кремового цвета к темно-синим стенам и затем к золотистым мраморным столешницам. Он нахмурился, когда заметил плетеную корзинку с апельсинами, высокую спиралевидную корзинку с деревянными ложками и комнатные растения в цветных плетеных горшках. Когда он заметил коробку с тростником на одной из кухонных полок, то задал вопрос: - Ты сама плетешь корзины?

- Большинство из них. - Поставив блюдо с сыром и крекерами на стол, она указала рукой на корзинку размером с ладонь, наполненную камешками. Форма была немного странной, и плетение выглядело так, будто она сделала её в состоянии сильнейшего опьянения. - Я начала, когда была в старших классах.