Вот он и архив.

Через сорок пять минут работы в архиве Айя держала в руках старый лист бумаги. Когда она разворачивала его, он расползался на сгибах. На нем значилось описание древней фабрики, которая производила пластиковые покрытия. Тогда это место называлось «Терминал». Его за гроши продали под строительство жилого комплекса.

Айя тихонько ликовала.

Может быть, наконец-то она на что-то наткнулась.

На расстоянии двух остановок от станции Рокетмен находилась станция Терминал. Она не являлась конечной на линии, хотя вроде бы и должна быть таковой. Еще один пример того, что названия здесь отошли от изначального смысла.

Надземное сооружение Терминала ничем не отличалось от других зданий, расположенных по соседству. Общая обстановка тоже вполне обычная: покосившиеся кирпичные дома старой застройки, подпирающие их леса, грохот музыки, крики детей, запах приготовленной пищи.

Только, Айя чувствовала, специи — другие, иной ритм музыки и лица не те: бледные, угрюмые. Это район джасперийцев. На витрине магазина девушка увидела листовку организации «Джасперийская Нация». Только теперь до Айи дошло, что она здесь чужая. По ее спине пробежали мурашки.

Немного успокаивало то, что на ней желтый комбинезон Службы Плазмы. Какая-никакая, все же защита. Как кстати, что рядом Ластин и Грандшук. Разыскивая фундамент старой фабрики, тут придется обойти многие подвалы. Втроем все же веселее.

Удача не заставила себя ждать. Они проверили подряд три дома, и во всех трех обнаружили взломанные счетчики. Ясно, что здесь поработал ныряльщик.

Значит, внизу что-то есть. Возможно и не тот источник, который воспламенил несчастную женщину, но что-то. А в том, что здесь велась контрабандная торговля плазмой, сомневаться не приходилось.

Третье из проверенных зданий представляло собой административное сооружение, превращенное в жилой корпус. Суперинтендантом оказался улыбающийся мужчина в зеленых габардиновых брюках. Он любезно согласился впустить их в подвал. Впрочем, он понимал, что это являлось его служебной обязанностью. На первом же от поверхности уровне Айя с удивлением обнаружила, что идущая вглубь лестница окрашена в синий цвет. Синий — цвет Пневмослужбы. Вход в подвал преграждала металлическая решетчатая дверь. Замок размером с кулак дополняла тяжелая цепь. На металлической пластинке с трудом угадывалась надпись «Терминал». Нарисованный палец указывал вниз.

— Что это такое? — спросила Айя.

Она уже чувствовала близость плазмы по ощущениям, которые не могла бы передать.

Суперинтендант оттянул подтяжки на животе и пожал плечами.

— Как то есть «что»? — переспросил он. — Вход на старую пневмостанцию.

Айе показалось, что в голове у нее все поплыло. Она изо всех сил пыталась вспомнить, имелась ли эта информация на просмотренных транспарантах.

— Когда ее закрыли? — уточнила она.

Суперинтендант снова пожал плечами.

— Задолго до того, как я сюда пришел, — ответил он, постояв некоторое время с наморщенным лбом.

— У вас есть ключ от этой двери? — посмотрела она ему в лицо.

Он в ответ только рассмеялся.

— А кусачки? — не отступалась она.

— Нет, — покачал он головой.

— Ну уж в этом районе найти кусачки не проблема, — многозначительно заметил Ластин.

Суперинтендант ухмыльнулся.

Грандшук подошел к двери и молча потянул замок. Цепь звякнула, и замок открылся. Удивленный Ластин промычал что-то неопределенное.

Грандшук тем временем молча снял цепь и толкнул дверь ногой. Та довольно легко подалась. Грандшук многозначительно посмотрел на суперинтенданта.

— Здесь кто-то побывал, — произнес наконец Грандшук. — Причем недавно.

— Я об этом ничего не знал, — посмотрел на него суперинтендант с невинным выражением лица. — Может быть, кто-то из жильцов. Или ребятня.

Айя молча покачала головой.

— Пошли! — сказала она, включив фонарик.

Все стали спускаться вслед за ней. Тяжелые шаги эхом разносились по крутому туннелю. Эти шаги напомнили Айе годы учебы. Тогда Служба Плазмы разработала специальную программу с целью дать будущим служащим как можно более полное представление о предстоящей работе. Тогда Айя два года провела под землей, делая то самое, что сейчас делали ее помощники. В то время эта работа показалась ей просто ненавистной. Только позже ей стало ясно, что за те два года она узнала о практическом распределении плазмы больше, чем за все время обучения в университете.

На грязных ступеньках легко различались следы. В основном, небольшие. Должно быть, здесь побывали дети. Но попадались и следы взрослых.

На второй площадке валялся ветхий спальный мешок. Вокруг него Айя обнаружила множество пустых банок из-под консервов, использованные баллоны для газовой плиты и целую груду пластмассовых бутылок.

Грандшук носком сапога потрогал спальный мешок. Оттуда выскочила мышь. Айя испуганно вздрогнула.

— Тряпье, — философски заметил Грандшук, разбрасывая сапогом остатки мешка.

В тряпье шевелились и жалобно попискивали еще слепые мышата. Айя отвернулась, едва сдерживая отвращение. Грандшук стал методично давить мышат каблуком.

На следующей площадке они увидели полуразвалившуюся стену. Поработала водная эрозия. Провал зиял непроглядной чернотой. Но, присмотревшись, Айя сумела различить обломки бетона, кирпич и протекающую трубу водопровода.

Никаких следов плазмы.

Чуть ниже по лестнице весело журчала вода. Там уж точно следов плазмы не обнаружить.

Держась за ржавый поручень, Айя осторожно спускалась по скользким ступеням. Внизу образовалось целое озеро, и, когда она подошла ближе, кто-то всплеснулся у самых ее ног и уплыл. Вода доходила уже до щиколоток. Постепенно девушку охватывала дрожь. Ее носки уже промокли, а взять запасные она не догадалась.

Некоторое время она брела по коридору, шлепая высокими ботинками по холодной воде, и вдруг оказалась у развилки.

«Верхняя платформа».

Эта табличка указывала на левое ответвление. В правом ответвлении не удалось обнаружить никаких указателей. Поток воды направлялся именно в правый туннель. Значит, там уровень ниже, чем слева. Айя посмотрела на Грандшука. В свете лампы, укрепленной на каске Айи, лицо помощника выглядело желтым.

— Инструкция гласит, что разделяться нельзя, — негромко произнесла Айя.

— Все это чушь, — пробурчал тот. — Мы же знаем, что тут побывали люди.

Айя заколебалась.

— Я уже ног не чувствую, — пожаловался Ластин. — Давайте делать то, что побыстрее.

Быстрее — значит, идти сразу по двум маршрутам. Кто каким пойдет? Айя направила луч фонарика на воду. Нижний маршрут, по воде, конечно, сложнее. По нему должны идти двое. С другой стороны, Айе, как старшей, должен достаться этот нижний туннель. Но ей так не хотелось идти по воде, ведь запасных носок нет. Ладно, сколько же можно обдумывать?

— Вы вдвоем пойдете сюда, — показала она лучом фонарика направление вдоль течения. — Если там расстояние окажется более ста шагов, то пройдите сотню шагов и возвращайтесь сюда. Ждите меня здесь. Я проверю верхнюю площадку. Одна.

Они, похоже, ничего не имели против того, что она выбрала такой вариант распределения маршрутов. Без лишних слов ее помощники пошли по воде вниз. Она некоторое время смотрела им вслед, отмечая, как их силуэты постепенно растворялись в темноте. Потом двинулась налево.

Пройдя десять шагов, она обнаружила старую платформу. Поднялась на нее. Ее промокшие ботинки тихо скрипели. Все сильнее охватывало чувство страха.

Присмотревшись, она пришла к выводу, что перед ней, действительно, пневмостанция. Об этом говорила овальная форма туннеля и то, что внизу проложены не рельсы, а полозья.

Потолок поддерживался рядом металлических, довольно прочных на вид опор. Каждая из опор крепилась к платформе громадными болтами. Асбестовые изоляционные прокладки почти полностью рассыпались, а под потолком болтались металлические прутья, на которых когда-то висели лампы. Все, что можно было снять, разумеется, уже сняли, а кое-где просто выдрали из стен и потолка.