Марианн сказала, что на Хезер агентов ФБР навел кто-то, кто приезжал сюда прошлой осенью. Кто-то решил, что она похожа на ту девушку из Калифорнии, и превратил жизнь Хезер в ад. Поппи хотелось бы знать, кто это сделал.

Гриффин Хьюз разговаривал по телефону, стоя у огромного кожаного дивана в гостиной своего особняка в Принстоне, штат Нью-Джерси. Его собеседником был Прентисс Хейден, в свое время один из самых влиятельных сенаторов. Теперь, когда ему было уже за восемьдесят, он удалился от дел и жил на своей ферме в Виргинии. Гриффин писал биографию Хейдена.

– Я не хочу, чтобы вы об этом упоминали, – никак не соглашался с ним Хейден.

– Но это же часть вашей жизни, – терпеливо убеждал Гриффин. – Никто не осудит вас за внебрачного ребенка. Вы же его признали. Вы дали ему все то же, что и законным детям.

– Гриффин, я ведь гораздо старше вас. В старые добрые времена не принято было говорить на такие темы. Мы соблюдали рамки приличия. Как сейчас помню…

Гриффин вежливо выслушивал уже известный ему эпизод из жизни Хейдена. Машинально он взял пульт дистанционного управления и включил телевизор. Передавали срочное сообщение из Конкорда. Он прервал собеседника:

– Сенатор Хейден, можно будет вам перезвонить?

– Да, но я не хотел бы, чтобы вы упоминали в биографии эту деталь. Это мое окончательное решение.

– Я позвоню завтра, – закончил разговор Гриффин.

Он положил трубку и мрачно уставился на экран. Когда новости закончились, он отшвырнул пульт и схватил телефон. Набрав номер своего брата, Гриффин подошел к окну.

Брат ответил после первого же гудка:

– Слушаю.

– Где ты находишься? – спросил Гриффин.

– В трех кварталах от работы.

Значит, он не в Лейк-Генри, а в Вашингтоне. Хорошо хоть так.

– Я сейчас услышал по телевизору новости о Хезер Малоун и вот пытаюсь понять, каким образом все это выплыло. Надеюсь, ты к этому отношения не имеешь.

Рэндалл Хьюз довольным голосом ответил:

– Конечно, имею. Как же мне повезло!

– Рэнди, когда я увидел фотографию, я просто рассуждал вслух. Я всего лишь сказал, что видел женщину, которая немного похожа на ту девушку.

– А дальше я действовал самостоятельно, – с гордостью подтвердил Рэнди. – Именно так и бывает с подобного рода делами. Иногда достаточно одного случайного замечания, которое подтолкнет тебя в правильном направлении.

– Я тебя никуда не подталкивал, – настаивал Гриффин. – Я всего лишь сказал, что фотография напомнила мне женщину, которую я видел. Разве я говорил, что видел ее в Лейк-Генри?

– Не обязательно быть гением, чтобы это вычислить. Ты только что вернулся оттуда и не мог говорить ни о чем другом, кроме этого городка.

Это было действительно так. Гриффин приехал домой увлеченный Поппи Блейк, с которой встретился в Лейк-Генри.

– Ты не понимаешь. Это хорошие люди. Так с хорошими людьми не поступают.

– Эй, – осадил его Рэнди официальным тоном стража порядка. – Пятнадцать лет назад эта женщина скрылась. Теперь ФБР наконец-то задержало ее.

– ФБР задержало не ту женщину! – воскликнул Гриффин. – Если бы я знал, что ты так поступишь, никогда бы не сказал тебе ни слова. – По голосу Гриффина было понятно, что он обиделся.

– А что это ты так разволновался? Ты уже не был там больше месяца. Я думал, у тебя к тем местам интерес пропал.

Может, Рэнди так и думал, но Гриффин не забыл Поппи, и интерес к ней у него совсем не пропал. Он был заинтригован ею с того самого момента, когда первый раз позвонил начальнику полиции Лейк-Генри, намереваясь написать статью о ее сестре Лили, и Поппи ответила на его звонок. Мужество. Вот что поразило Гриффина в ее характере. Оно чувствовалось в каждом произнесенном ею слове.

Потом, когда он увидел ее в инвалидной коляске, внутри у него что-то дрогнуло. Коляска была очень легкая, сделана по последнему слову техники и… бирюзового цвета.

Ему пришлось долго уговаривать Поппи, прежде чем она согласилась поужинать с ним в ресторане. Они прекрасно провели время – часа три разговаривали обо всем на свете.

Но когда он попытался снова встретиться с ней, она отказалась. Он знал почему. Она сказала об этом в первую же минуту их первой встречи. Я не могу бегать. Не могу кататься на лыжах. Не могу танцевать. Не могу водить машину, если она специально не переоборудована. Я даже не могу стоять в душе.

Он понял: ей необходимо время, чтобы что-то для себя решить, и поэтому не стал упорствовать. Через некоторое время он заехал к Поппи на пару часов, сказав, что просто проезжал неподалеку. Каждые несколько недель он посылал ей открытки, но не звонил уже целый месяц. Это не значило, однако, что он бездействовал. Гриффин приложил немало усилий, чтобы узнать о Поппи все, что возможно.

Одно он знал с самого начала. Они с Хезер Малоун были лучшими подругами. Если Поппи узнает, что именно Гриффин подсказал ФБР, где искать Хезер, она не станет с ним больше разговаривать.

Поэтому он заявил Рэнди:

– Если ты хоть кому-нибудь скажешь, что получил наводку от меня, знай, я с тобой больше не общаюсь!

– Тоже мне угроза!

– Из уст родного брата – очень даже угроза.

– Эй! – Чувствовалось, что Рэнди был бы рад закончить этот разговор. – Я заезжаю в гараж. Связь пропадает.

Гриффин снова включил телевизор. Ведущий как раз объявил, что на связи со студией находится Рэндалл Хьюз, агент ФБР, который распутал это дело. К своему ужасу, Гриффин увидел на экране брата, который говорил, что получил информацию о Хезер Малоун от анонимного источника из числа журналистов, которые посетили Лейк-Генри прошлой осенью.

Когда интервью окончилось, Гриффин выключил телевизор и попытался оценить ущерб. Хьюз – довольно распространенная фамилия. Даже если Поппи смотрела передачу, она могла не обратить внимания на это совпадение.

Сомнения относительно того, догадалась она или нет, мог разрешить один телефонный звонок. Но ему не хотелось выяснять это по телефону. Лучше будет поехать к Поппи и выяснить все при личной встрече.

Поппи пропустила интервью с Рэндаллом Хьюзом, не слышала фамилии, не видела лица, потому что на нее в это время обрушилась куча работы. Ближе к полудню все линии коммутатора были заняты. Одни звонки были от местных жителей, которые хотели услышать подтверждение случившегося, другие – от журналистов.

Труднее всего было отвечать на вопросы вроде тех, которые задавала сестра Поппи, Роза.

– А что, если ее из тюрьмы не выпустят? Что будет делать Мика? – спросила Роза.

– Ее выпустят. Она ничего плохого не сделала.

– Мика очень переживает? – не унималась Роза.

– Конечно. Он любит Хезер.

– Да я сейчас не о любви. Кто теперь будет помогать ему перерабатывать кленовый сок?

Поппи занервничала, ей стало просто физически нехорошо. С ней часто такое случалось, когда она разговаривала с Розой. Та была настоящей паникершей.

– Что ты зациклилась на этом? – спросила ее Поппи. – Хезер выпустят.

– Понимаешь, – ответила Роза, – Хезер как раз получила кучу предложений от моего мужа Арта и собиралась применить их в этом сезоне: новый выпариватель, новая торговая марка, новая система отчетности… Мика расширил бизнес в надежде, что Хезер будет ему помогать. А ее нет. Метеорологи предсказывают солнечную погоду. Если начнется потепление, сок пойдет уже через пару недель. И надо же, чтобы все так некстати! Как это случилось?

– Я не знаю, – оборвала ее Поппи и отключила линию.

Гриффин ехал на своем сером «порше». Самым ценным в машине он считал прибор спутниковой навигации, который установил год назад. Вводишь пункт назначения, и приятный женский голос дает тебе рекомендации о маршруте. Он назвал эту виртуальную помощницу «Сейдж».

Если бы он ехал прямо в Лейк-Генри, помощь «Сейдж» ему бы не понадобилась. Дорогу он знал прекрасно. Но сейчас он ехал в другой город штата Нью-Хэмпшир, в Уэст-Имс.