- Так я же в январе брал.

 - Мало ли какие обстоятельства в жизни случаются. Сейчас сезон только начинается, пару недель можно еще похалявить. Она тебя любит, отпустит.

 - Любит, скажешь тоже, - усмехнулся как-то не по-доброму Глеб, а сам вспомнил прищуренные глазки директорши, скрещенные на рыхлой груди пухлые руки и её ухмылочку, когда она говорила ему: «Ты молодой парень, Глеб, полный сил и энергии, у тебя здоровые амбиции и светлая голова, неужели ты не найдешь способ продвигаться вверх, зарабатывать хорошие деньги, когда рядом с тобой будет умная и опытная наставница?» Тогда Глеб удержался, чтобы не спросить в ответ: «А как насчет всего прочего, кроме ума и опыта?», он лишь пробормотал что-то вроде «Я подумаю», но с тех пор – уже месяц как – начал систематически просматривать объявления о работе. Он не сомневался, что она имела ввиду себя, намекая на «опытную наставницу». Но что он мог предложить другому работодателю? Только своё высшее образование по специальности «менеджер по туризму», какое-никакое знание английского и опыт работы два года. В городе было множество туристических агентств, и практически со всеми Наталья Викторовна была в хороших партнерских отношениях: этот бизнес был плотным и тесным, но операторы и дилерские фирмы предпочитали дружить с конкурентами, нежели драться между собой. А за семь лет работы его директорша имела добротную репутацию, и без её рекомендации ему вряд ли что светило на этом поприще. Вот и выбирай. Какого беса она выгнала своего прежнего протеже – работал парень в комитете по туризму при администрации, горя не знал. Говорят, приспичило ему влюбиться, вот и получил полный от ворот поворот по всем направлениям: остался без работы, без BMW, а девчонке его рай в шалаше с ним явно не в кайф показался. Бедолага. Только примерно в такой же ситуации мог оказаться и он, Глеб. Но не теперь…

 - Красный..! – вывел его из задумчивости возглас Светы.

Глеб и не заметил, как проскочил на красный сигнал светофора. Он посмотрел в зеркало заднего вида – вроде всё спокойно.

- Чего кричишь так, заикаться стану!

- Я смотрю – мигающий, потом желтый, а ты будто и не замечаешь! Это я заикой останусь.

- Ладно, извини, устал сегодня. Знаешь, я, пожалуй, оставлю машину на ночь на парковке за рестораном, а завтра заберу.

- Глеб, у нас денег-то хватит? У меня, если что…

- Расслабься, денег хватит.

Он выглядел хоть и уставшим, но очень уверенным, и Света притихла. Да и в самом деле, кто здесь мужчина – пусть и беспокоится.

- Сегодня в чате тип один такие гадости загибал при сломанные ребра и окровавленные головы…

- В чате сидела?

- А что, по-твоему, мне нужно было делать? С Валюшкой сходили на шейпинг – она такая молодец: после родов, конечно, сразу отощала, но, говорит, быстро набрала и сейчас хочет все изъяны фигуры привести в норму.

- Цветик, а тебе чего не хватает?

- Мне, Глеб, не хватает твоего внимания. Вот что мне делать дома в отпуске? На пляж ходить еще рано, но мы с Таней на крыше всё-таки уже загорали, не заметно?

Он мельком оторвал глаза от дороги, обернувшись на неё и окинув всю быстрым взглядом.

- Да ты прямо шоколадка!

- Да ну тебя, - она рассмеялась. Конечно, стать шоколадкой за час невозможно, но у неё еще оставалось время в отпуске нагнать этот процесс.

В «Паласе» она ни разу раньше не бывала, и начала уже сомневаться, подобающе ли одета для такого места, но Глеб успокоил её, заверив, что всё как нельзя на ней кстати и к лицу. Сам он тоже явно приехал за ней прямо из салона мужской одежды: всё стильно, скромно и со вкусом. Ей начинала нравиться его новая работа. И этот незнакомый блеск в глазах – она готова была добавить про себя «лихорадочный», который не совсем увязывался с общей усталостью: опущенные плечи, медлительные жесты, речь, но этот блеск добавлял к его общему обаянию дополнительную притягательность, и она с нескрываемым удовольствием облокотилась на его руку, входя в холл ресторана после короткой прогулки от автомобильной стоянки.

Это был большой зал, отделанный в классическом стиле: белый матовый потолок с позолоченными инкрустациями, массивные колонны, идущие двумя рядами, отделяя танцпол и vip-зону, витые канделябры по стенам и колоннадам с электрическими свечами – всё было выполнено с подобающей месту помпезностью, отвечая вкусам постоянной публики.

Посетителей в этот час было немного. Их встретила обворожительной улыбкой дама, совсем непохожая на администраторов ресторанчиков, в которых они периодически бывали, и проводила к свободному столику у окна. Всё вокруг так было чисто и изысканно, что ей инстинктивно хотелось посмотреть на свои туфли и протереть их на всякий случай, хотя она всегда свою обувь содержала в исключительном комфорте и порядке, помня, как недешево это удовольствие обходится – покупать новые стильные вещи. Но смотреть себе под ноги было бы верхом безвкусицы в таком заведении, и Света сдержалась: подняв высоко подбородок и расправив плечи, как учила когда-то мама, она грациозно опустилась на предложенный официантом стул с высокой, обитой красным бархатом, спинкой. Глеб присел напротив.

Меню само по себе ей мало что говорило: обычный набор салатов, закусок, горячего и напитков, но стоимость была поднебесной. Она исподтишка бросила на Глеба взгляд, чтобы убедиться еще раз, что цены не вызывали у него изумления.

Цены не вызывали изумления у Глеба. Он просматривал меню, наслаждаясь свободой выбора, которую ему предоставляли аккуратно сложенные во внутреннем кармане пиджака купюры. Он прекрасно видел замешательство Светланы, и это его забавляло. Сам он тоже редко бывал в такого ранга «ресторациях», но в любом окружении предпочитал вести себя просто и естественно, а врожденная интуиция помогала не выглядеть черным квадратом Малевича на белой стене.

- Светлана, а не угодно ли вам попробовать бургундского 71-го года? – шутливо осведомился он у дамы напротив.

- С ума сошел? – прошипела в ответ Света, не отрывая глаз от винной карты. – Прошлогодний Мерло как раз под цвет лака моих ногтей, так что давай проверенное.

Глеб рассмеялся:

- Цветик, ну никакой романтики! Кстати, наверху в гостинице нас ждёт уютный номерок с гидромассажной ванной и холодным шампанским.

Подошел официант, и Глеб начал диктовать их заказ, избавив её от необходимости вникать во все тонкости кулинарии местной кухни: всё равно везде одно и тоже, только называется по-разному. Интересно, это была шутка насчет номера в «Паласе»? Впрочем, родителей она благоразумно предупредила о своём возможном переезде к Глебу, оставив им записку на кухонном столе.

Они неторопливо разговаривали в ожидании заказа, вспоминая те или иные эпизоды их «совместной» жизни, интуитивно не касаясь темы последнего празднования Дня рождения Никитича. Было уютно и тепло, и когда в зал вошла Вероника в сопровождении моложавого кавалера, Света вдруг почувствовала такой прилив любви к окружающему миру, что ей захотелось подскочить, подбежать к Вероничке и расцеловать её просто так, только за то, что та оказалась именно здесь и именно сейчас. Девушка была не в вечернем платье, как можно было ожидать в этом зале, но тоже одета с изысканностью и простотой, которой Светлана иногда завидовала – Вероника могла себя презентовать всегда и везде, и это было скорее врожденным утонченным вкусом, нежели выстраданным у модельеров и парикмахеров опытом. Её спутник казался приятным мужчиной в дорогом костюме, с галстуком и с большим бриллиантовым перстнем на безымянном пальце левой руки, который почему-то сразу бросился ей в глаза.

Светлана не заметила, как глаза Глеба на мгновение затянула пелена холодного отчуждения.

5

- Что празднуем? – был первый вопрос Вероники, когда она, увидев Глеба со Светланой, подпорхнула к их столику, сияющая и явно удивленная. Следом подошел и её спутник – высокий мужчина лет тридцати трёх - тридцати пяти, которому она тут же их и представила, не дожидаясь ответа. – Борис, это мои коллеги по работе, Светлана и Глеб. Коллеги, это мой… хороший друг – Борис.