– Да, мистер Хоппл, это так. Договорились. Увидимся завтра в девять часов. – Анна похлопала несчастного управляющего по рукаву. Он и впрямь выглядел неважно. Она повернулась, чтобы идти, но остановилась, когда вспомнила кое-что. – Да, чуть не забыла. Какое жалованье граф предлагает?

– Жалованье? – Мистер Хоппл заморгал. – Ну э… граф платил своему последнему секретарю три фунта стерлингов в месяц. Этого будет достаточно?

– Три фунта. – Губы Анны шевелились, когда она повторяла про себя слова. Этот день в Литтл-Бэттлфорде неожиданно стал великолепным. – Трех фунтов будет вполне достаточно.

– Несомненно, верхние комнаты нужно проветрить и, возможно, также и покрасить. Вы запомнили это, Хоппл?

Эдвард перескочил три последние ступеньки парадной лестницы Рейвенхилл-Эбби и широкими шагами направился в сторону конюшен. Послеобеденное солнце грело ему спину. Собака, как обычно, трусила рядом.

Ответа не последовало.

– Хоппл? Хоппл! – Он повернулся, заскрежетав сапогами по гравию, и глянул назад.

– Секунду, милорд. – Управляющий как раз начинал спускаться по парадной лестнице. Он, казалось, запыхался. – Я буду… рядом… через… секунду.

Эдвард подождал, пока Хоппл догнал его, затем продолжил свой путь по внутреннему двору. Здесь гравий уступал место старому булыжнику.

– Вы слышали, что я сказал насчет верхних комнат?

– Э… верхних комнат, милорд? – Маленький человек тяжело дышал, просматривая какие-то заметки.

– Прикажите экономке проветрить их, – медленно повторил Эдвард. – Проверьте, не нуждаются ли они в покраске. Пожалуйста, можете продолжать.

– Да, милорд, – пробормотал Хоппл, быстро и небрежно рисуя каракули.

– Я полагаю, вы нашли секретаря?

– Э, ну… – управляющий внимательно изучал свои записи.

– Я ведь сказал, что мне понадобится секретарь к завтрашнему утру.

– Да, в самом деле, милорд, и у меня фактически есть человек, который, я думаю, может очень хорошо…

Эдвард остановился перед массивными двойными дверями конюшни.

– Хоппл, так у вас есть для меня секретарь или нет?

Управляющий выглядел встревоженно.

– Да, милорд. Думаю, могу утверждать, что я нашел секретаря.

– Тогда почему бы так не сказать? – Граф нахмурился. – Или с ним что-то не так?

– Н-нет, милорд. – Хоппл пригладил свой ужасный пурпурный камзол. – Он, я думаю, вполне вас удовлетворит как э… как секретарь. – Его взгляд был сосредоточен на флюгере в виде лошади на крыше конюшни.

Эдвард поймал себя на том, что тоже пристально рассматривает флюгер. Тот скрипнул и медленно повернулся. Эдвард оторвал от него взгляд и посмотрел вниз. Собака сидела рядом с ним, задрав голову, и тоже внимательно глядела на флюгер.

Эдвард покачал головой:

– Хорошо. Я не застану его завтра утром.

Они прошли с послеполуденного солнечного света в сумрак конюшни. Собака побежала вперед, обнюхивая углы.

– Вы должны будете показать ему мою рукопись и дать общие указания по поводу его обязанностей. – Он обернулся. Была ли это игра его воображения или Хоппл и в самом деле выглядел успокоенным?

– Очень хорошо, милорд, – сказал управляющий.

– Я поеду в Лондон рано утром, и меня не будет до конца недели. К тому времени, когда я вернусь, он должен будет переписать бумаги, которые я оставил.

– Хорошо, милорд. – Управляющий явно сиял.

Эдвард посмотрел на него и фыркнул:

– Я буду с нетерпением ожидать знакомства с моим новым секретарем по возвращении.

Улыбка Хоппла потускнела.

«Рейвенхилл-Эбби – такое унылое место», – подумала Анна, идя пешком по подъездной дороге к особняку на следующее утро. Путь от деревни до поместья составлял почти три мили, и ее икры уже начали болеть. К счастью, солнце радостно светило. Древние дубы вдоль аллеи разнообразили пейзаж после открытых полей по обеим сторонам дороги из Литтл-Бэттлфорда. Стволы деревьев были такой толщины, что два всадника едва могли проехать между ними бок о бок.

Она повернула за угол и остановилась, открыв рот от удивления. Нежную зеленую траву под деревьями легкой пеленой покрывали нарциссы. Ветки наверху приобрели пока лишь туманность новых листьев, и солнечный свет проникал сквозь них без каких-либо преград. Каждый желтый нарцисс полупрозрачно сиял, и все вместе они своим совершенством создавали хрупкую сказочную страну.

Какой человек мог находиться вдали от этого в течение почти двадцати лет?

Анна вспомнила рассказы о сильной эпидемии оспы, которая опустошила Литтл-Бэттлфорд за несколько лет до того, как ее родители вселись в дом священника. Она знала, что вся семья теперешнего графа умерла от болезни. Но при всем этом – неужели он за прошедшие годы ни разу так и не посетил поместье?

Она покачала головой и продолжила путь. После поля с нарциссами подлесок расступился, и она смогла отчетливо увидеть Рейвенхилл – особняк из серого камня, высотой в четыре этажа, построенный в классическом стиле. Парадный вход на первом этаже возвышался над фасадом. От него к цокольному этажу спускались двойные изогнутые лестницы. В море открытых полей Эбби был островом, одиноким и величавым.

Анна двинулась по длинной подъездной аллее к Рейвенхилл-Эбби, ее уверенность таяла по мере приближения. Этот парадный вход производил слишком сильное впечатление. Подойдя, она колебалась мгновение, затем повернула за угол. За углом она увидела вход для слуг. Эта дверь тоже была высокая и двойная, но, по крайней мере, до нее не пришлось подниматься по гранитным ступеням. Сделав глубокий вдох, она потянула большую медную дверную ручку и вошла прямо в огромную кухню.

Крупная женщина с белокурыми волосами стояла у массивного центрального стола. Она месила тесто, по локоть погрузив руки в глиняную чашу размером с котелок. Пряди волос выбились из пучка на макушке и прилипли к ее потным красным щекам. В кухне также были посудомойка и чистильщик сапог. Все трое повернулись и уставились на вошедшую.

Светловолосая женщина – конечно же, кухарка – подняла руки, выпачканные в муке.

– Да?

Анна вздернула подбородок:

– Доброе утро. Я новый секретарь графа, миссис Рен. Вы не знаете, где мне найти мистера Хоппла?

Не сводя глаз с Анны, кухарка крикнула чистильщику сапог:

– Эй, Дэнни, сходи за мистером Хопплом и скажи ему, что миссис Рен здесь, на кухне. И поторопись.

Дэнни бросился из кухни, и кухарка повернулась обратно к своему тесту. Анна стояла, ожидая.

Посудомойка возле очага пристально разглядывала ее, рассеянно почесывая руку. Анна улыбнулась ей. Девушка быстро отвела глаза.

– Никогда не слышала раньше о женщинах-секретарях. – Кухарка не сводила глаз с рук, быстро вымешивая тесто. Она мастерски опрокинула всю массу на стол и скатала ее в шар, мышцы на ее руках энергично двигались. – Значит, вы знакомы с его милостью?

– Мы не были официально представлены друг другу, – сказала Анна. – Я обсуждала вакансию с мистером Хопплом, и он не имел сомнений по поводу того, что я могу стать секретарем графа. – «По крайней мере, мистер Хоппл не выразил никаких сомнений», – добавила она про себя.

Кухарка пробормотала, не поднимая глаз:

– Это то же самое. – Она быстро отщипывала кусочки теста размером с грецкий орех и скатывала его в шарики. Их образовалась целая куча. – Берта, принеси мне вон тот поднос.

Посудомойка принесла чугунный поднос и стала рядами выкладывать на него шарики.

– У меня мороз идет по коже, когда он кричит, – прошептала она.

Кухарка бросила недовольный взгляд на служанку:

– У тебя мороз по коже от гиканья филина. На самом деле граф хороший джентльмен, платит нам всем приличное жалованье и регулярно дает выходные.

Берта прикусила нижнюю губу, аккуратно раскладывая шарики.

– У него ужасно острый язык. Возможно, поэтому мистер Тутлхэм ушел так… – Тут она заметила, что кухарка пристально смотрит на нее, и резко закрыла рот.