Остальные мужчины к великому счастью сидели ко мне спинами и хорошо, потому как я уже не уверена что хотелось бы еще больше травмировать свою психику.

В зале наступило заметное оживление после появления плотного тумана в проеме двери, из которого вышло еще одно существо — практически голое, ну, то есть главное стратегическое место было прикрыто кожаной юбкой, держащейся на широком ремне, но то, что это существо было босоногим, как мне кажется, было перебором. Это были первые мысли, которые проскочили в моей голове, а потом с легкостью забылись, когда мой взгляд споткнулся об рога этого существа, потому как вспомнилось убийство, где жертвой выступал такой же рогатый. Из чего следовало сделать вывод, что не все из присутствующих как знакомые мне вампиры и оборотни являются добряками по отношению к человеческому роду.

Хотя, о чем я вообще? В каждом обществе можно найти психопатов, даже в человеческом. Например, я. Тут играет роль, кто этому психопату станет жертвой.

— Время вышло, считаю совет рас открытым. — Прогремел жесткий голос Богдана и оживленная толпа сопровождающих, которая стояла рядом с нами замолкла.

— А как же мы? Или ты Богдан думал, что я могу пропустить такое событие? — Раздался спокойный, мягкий голос, который заморозил всю действительность вокруг меня.

В ту секунду как я услышала этот голос, мой новый мир стал распадаться на миллион частиц и осыпаться. В ту секунду я совершила одну, самую непростительную ошибку в своей жизни и этим подставила и себя и всех своих друзей  под прицел. Я одним резким движением в замерзшей в ступоре толпе, развернулась на девяносто градусов, прячась за спиной Грегори, и этим самым привлекла к себе внимание.

Реальность начала стираться в мутной дымке ночных кошмаров, а тщательно хранимый устой жизни просто исчез. Мое сердце остановилось на время, а затем, вместо размеренного темпа забилось вольной птичкой посаженной в клетку, тугой комок подкатил к горлу, в ушах зазвенела тишина, взгляд тщательно сосредоточенный на деревянном полу затмило черное кружево камня, который кажется я запомнила в мельчайших подробностях. Попыталась сморгнуть видение — не помогло, губы задрожали наперегонки с коленками. Впервые не имело значение чужое тело, на которое сейчас я наклонилась, скорее исходившее от него тепло немного отрезвляло. Всего несколько секунд тягучей, звенящей тишины, а я, не смотря на набат от стука сердца слышу, как ножка стула шершаво проскрипела по полу, как спинка отклонилась принимая на себя развитое тело, резьба болта поддалась тяжести, как шумно прозвучал его глубокий вздох, а улыбка, от которой повеяло холодом, растянула красные губы.

— Надо же…. Приятно. — Издевательская интонация, подгибает мои колени. Теплая спина друга, деревянный пол, мягкий свет, чьи-то ботинки — глупые попытки зацепиться за реальность. — Здравствуй мой Ангел.

Старая история, буря из непонятно чего внутри нарастает, душит, в прямом смысле слова, потому просто не могу вытолкнуть что-то из себя, но он знает, все знает. Ему это знание всегда играло на руку. Он прекрасный дирижёр, который легко управляет мной как личным оркестром.

— Выйди. — Сухой, строгий голос звучит в тишине зала, как приказ. Не мне, нет, только моему телу и оно, не смотря на мой протест, разгибает колени и выходит из укрытия. — Сними. — Руки плети, которые еще несколько минут назад тряслись, с легкостью поднимаются к капюшону, забывая о том, что необходимо поправить прядь волос, скрывающую его роспись. Капюшон снят, но я не настолько бесхребетна, я сопротивляюсь, и моя голова еще ниже склоняется к подбородку. Не видеть его, оттянуть момент, когда опять буду смотреть в желтые глаза и точно знать, что это не кошмар, а гребаная реальность. Не спряталась. Глупо подставилась. Дура. Какая же я дура, нужно было понять, мое шестое чувство, не настолько часто кричит об опасности, чтобы его игнорировать.

— Прекрасна. — Шумный вздох. И это он не моей внешности. Эта часть меня, не сильно выделяется на общем фоне от аромата моего страха. Я как его любимый парфюм, который украшал его комнату своим благоуханием.

— Так вот ты какой? — Мой подбородок дергается, а щеки начинают гореть. Стыдно знать, что меня видят такой… Безвольной куклой. Но Лис это не волнует, она смотрит сейчас прямо на него, и думаю, смотрит своим даром. Только от этого не легче, боюсь, что совет может сорваться от банальной драки.

— Какой? — Голос заметно изменился, но так как не смотрю в его глаза, не могу определить, чем это грозит в дальнейшем Лис.

— Хм… злой, грязный, черный, прогнивший… Я могу еще много эпитетов описания твоего нутра назвать или тебе и этого хватит, чтобы проникнуться? — Лис, что же ты делаешь? Я не стою всего этого. Но сказать это вслух не выходит.

— Такая бесстрашная, или просто бесшабашная? — Неприкрытая угроза, это легко расслышать, не смотря в холодное лицо, а я до сих пор как ледышка не способная предупредить.

— Скорее второе, а первое автоматически включается в это определение. — Голос звонкий, расслабленный, с легкой смешинкой, а глаза сейчас, скорее всего, сверкают маниакальным огоньком — называется «Лис вышла на охоту». И даже понимаю, почему остальные молчат, чревато последствиями вмешиваться в ее разборки.

— А мы похожи. — Смешок срывается.

— Тю, это ты меня, Шакал, с собой сейчас сравнил?

— Ты правильно поняла меня, Избранная.

— Эээ нет, я имею что-то на подобии души, которая все же различает нормы морали, она как раз и запрещает мне похищать и ломать судьбу молодой девушки. — Его издевательский смех расходится волнами и звучит как эхо от затихающего выстрела. В цель. Меня скручивает спазмами моего кошмара.

— Бери выше. — Слышу вздох, пытается успокоиться.

— Я начал ломать еще ребенка, а не девушку, или ты думаешь, такого послушания можно добиться всего за несколько месяцев?

— И ты еще возмутился, когда я сказала кто ты?

— Может мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? — Вмешивается Богдан в содержательную беседу и правильно делает, они взрывоопасны. Оба. А я случись худшее не смогу ничем помочь. Я себе сейчас не принадлежу.

— А что тебе не ясно? Наша маленькая звездочка была несколько месяцев в гостях у самого безжалостного существа. Живой пример гостеприимности Шакала у нас перед глазами.

— Не ясно, почему этот пример еще жив? Насколько я помню, гости от стаи не уходят! — Надо же, Богдан озадачен, не понятно чем, или мне кажется, что этот вопрос, как минимум, оскорбителен?

— Как сказать Богдан, видимо годы берут свое.

— Женя, хуйню не пори. Слава о твоей кровожадности идет впереди тебя.

— Не спорю, но и такие как я имеют свои слабости. Одной такой я позволил выжить. Жду благодарности.

— Обойдёшься, и запомни, теперь твоя слабость под защитой.

— Этого мальчишки? — Скорее всего, он кивнул в сторону Грегори.

— Да. — Твердо Грегори.