— Боюсь, Мекон, ты чересчур увлекся, — сказал Высокородный. — Оскорбление Ее Высочества обойдется тебе дороже, чем потеря двух—трех Пунктов Жизни. В колонии вышвыривают и за меньшие проступки.

— Но здесь другая история, Галиан, — заметил Словиель. — Ведь Волк напал первым. Думаю, ты понимаешь — как должен был поступить в данном случае любой Высокородный. Конечно, если он достоин своей крови.

Глаза человека, названного Галианом, встретились с глазами Словиеля. Несколько мгновений они сверлили друг друга взглядами. Наблюдая эту молчаливую дуэль, Джим догадался: перед ним соперники. «Когда-нибудь, — читалось во взглядах, — наши дорожки пересекутся. Когда-нибудь. Потом».

Принцесса Афуан поняла причину внезапной перемены в настроении собравшихся и поторопилась вмешаться.

— Чепуха! — заявила она. — В конце концов, он всего лишь Волк! А ты, Высокородный, стремишься ему уподобиться? — Последняя фраза относилась к Мекону. — Немедленно залечи рану!

Словно очнувшись, Мекон уставился на раненую руку. Буквально на глазах царапина стала затягиваться. Сама собой. Прошло не более двух секунд, и от нее не осталось следа. Лишь багровела на правом предплечье Мекона засохшая кровь. Мекон потер кожу здоровой рукой — кровь исчезла. Теперь рука Мекона выглядела так, будто на ней сроду не бывало ни шрамов, ни царапин.

Джим отправил кинжал в ножны.

— Так-то лучше, — презрительно бросила Афуан и повернулась к своему спутнику. — Займись этим, Галиан. Мекона следует наказать.

— Ты, девушка, тоже можешь идти, — произнес Галиан, когда принцесса исчезла — Сожалею, что не имел чести знать Волка раньше. После недавних событий хотелось бы познакомиться с ним поближе.

Ро заколебалась. Облачко странной тоски набежало на ее лицо.

— Ступай, — мягко, но решительно сказал Галиан. — Я его не съем.

Ро мешкала еще мгновение, затем, кинув в сторону Джима умоляющий взгляд, исчезла. Возможно, она опасалась за его способность удержать себя в должных границах при беседе с Галианом.

— Пойдем со мной, Волк. — Галиан исчез, но спустя секунду появился вновь. Понимающе улыбнулся. — Ты не умеешь перемещаться? Хорошо. Давай руку.

Джим очутился в просторной комнате овальной формы, с низким потолком и желтыми стенами. Надо сказать, из всех земных аналогов комната больше всего смахивала на рабочий кабинет. Здесь было несколько столов — если, конечно, можно так именовать массивные, похоже, каменные, плиты, без всяких подпорок висевшие в воздухе. За столами сидели и трудились какие-то люди, темнокожие и низкорослые, явно неблагородного происхождения. Рост их не превышал пяти с половиной футов. Правда, один из работавших был дюймов на пять выше своих коллег. И на сотню фунтов тяжелее, благодаря развитым мускулам и кряжистому телосложению. В то время как остальные обладали довольно длинными и густыми шевелюрами, в подражание Высокородным свисавшими до плеч, он был абсолютно лыс. В глаза бросалась непропорционально развитая голова — шишковатый, обтянутый серой кожей череп был так велик и выпукл, что лицо — глаза, нос, рот и уши — выглядело по сравнению с ним каким-то мелким, сморщенным, неправильным, словом — напоминало плохо пригнанную, слишком маленькую маску.

При виде Галиана человек встал.

— Все в порядке, Рис, — махнул рукой Галиан. — Продолжай работать.

Атлет с лицом младенца послушно сел и вернулся к созерцанию какой-то карты.

— Рис — нечто вроде моего телохранителя, — пояснил Галиан. — Хотя, признаться, телохранители мне ни к чему. Как и любому Высокородному. Это удивляет тебя?

— Я слишком многого не знаю, чтобы чему-то удивляться или не удивляться, — заметил Джим.

Галиан кивнул и уселся на одну из подушек и протянул свою длинную руку.

— Покажи-ка свое оружие. Ну, которым ты ранил Мекона. Давай сюда.

Джим вынул кинжал и подал рукояткой вперед. Галиан осторожно взял клинок большим и указательным пальцами. Потом столь же аккуратно вернул Джиму.

— Наверное, таким оружием можно прикончить обычного человека, — сказал он.

— Да, — ответил Джим.

— Так. — Галиан задумался. С минуту он сидел не шевелясь, погруженный в мысли. Затем его взгляд вновь остановился на Джиме. — Любопытно. Надеюсь, ты отдаешь себе отчет, что такие люди, как ты, не должны расхаживать по кораблю и причинять ущерб Высокородным посредством подобных орудий?

Джим смолчал. Наблюдая за ним, Галиан улыбнулся — как несколько минут назад улыбался Мекону. Отчасти равнодушно, отчасти надменно.

— Ты — интересный тип, Волк, — задумчиво проговорил он. — Весьма интересный. Видимо, ты даже не догадываешься, кто ты на самом деле. А на самом деле ты — да будет тебе известно — букашка, которую любой Высокородный способен раздавить одним-единственным щелчком. Взять того же Мекона. Достаточно было легкого движения с его стороны — и от Волка осталось бы мокрое место… Кстати, именно так Мекон и собирался поступить. И поступил бы, не останови его мы с Афуан… Однако я — не Мекон. Начнем с того, что я справедлив, как сам Император. Ведь мы с Императором братья, к слову сказать. Посему я не использую своего права на щелчок, Волк. У меня одна цель — побеседовать с тобой на равных. Как с Высокородным.

— Благодарю. — Джим поклонился.

— Незачем меня благодарить, — мягко сказал Галиан. — Тебе, Волк, не надо ни благодарить меня, ни проклинать, ни умолять, ни восхвалять. Если я говорю, тебе не надо делать ничего, только внимательно меня слушать. А когда задам вопрос — отвечать. Итак, начнем. Каким образом ты попал в эту компанию — Мекон, Трахи, Словиель?

Джим рассказал все как было — сжато и без эмоций.

— Понятно, — выслушав, произнес Галиан. Он обхватил колено длинными руками и откинулся на подушки, не спуская с Джима глаз. — Стало быть, ты целиком полагаешься на факт, что принцесса Афуан бережет тебя для очей Императора. И отсюда делаешь вывод, дескать, никто не посмеет причинить твоей персоне какой-либо вред. Так? Однако, даже если бы это и было так, все же, Волк, ты выказал пример поразительного самообладания. Не повести бровью, когда разъяренный зверь кидается прямо в лицо… Каково!

— Галиан умолк, как бы предоставляя Джиму право слова. Но Джим по-прежнему хранил молчание.

— Я разрешаю тебе говорить, — подсказал Галиан с едва заметным недовольством.

— Что именно ты хотел бы от меня услышать? — поинтересовался Джим.

Лимонно-желтые глаза Галиана по-кошачьи сверкнули в полутьме.

— Да-а, — протянул он озадаченно. — Ты крепкий орешек, Волк. Хотя… не смею утверждать наверняка, что достаточно хорошо постиг ваши волчьи повадки… Оттого и объективность моих суждений под сомнением. — Он придирчиво оглядел Джима. — Ты достаточно крепок и росл, чтобы… Скажи-ка, Волк, мужчины твоего народа — ведь они ниже тебя ростом?

— В среднем — да, — ответил Джим.

— В среднем? Стало быть, есть и выше?

— Да, — ответил Джим, не желая вдаваться в подробности.

— Скажем, как Высокородные? — допытывался Галиан. — Найдутся ли среди вас люди одинакового со мной роста?

Подумав, Джим ответил утвердительно.

— Но ведь такие — редкость? — Глаза Галиана лучились странным блеском. — Ведь таких людей у вас один на тысячу, они — редкость в вашем племени, не правда ли?

— Правда, — признался Джим.

— Между тем, — продолжал Галиан, — их презирают. Их гонят, их кличут выродками, отщепенцами. Так или нет? — Пальцы нервно теребили колени. — Я прав, Волк?

— Отчасти — да, — согласился Джим.

— Я так и знал. — Галиан вздохнул. — Видишь ли, Волк, у нас, Высокородных, дело обстоит как раз наоборот. Мы, Высокородные, — не отщепенцы. Напротив, мы единственная благородная раса. Ибо превосходим вас, цветных, во всех отношениях — умственно, эмоционально, физически… Возможно, ты просто не успел осознать это. Ну и, разумеется, случай не замедлил подсказать тебе, на чьей стороне сила, — причем не самым безобидным способом. Тебе повезло, что тобою заинтересовался я.