Галиан обернулся к Рису.

— Эй, принеси сюда трубки.

Телохранитель прервал изучение карты, удалился и через несколько минут принес две уже знакомые Джиму черные трубки.

— Спасибо, Рис. — Галиан принял оружие. — Так вот, Волк, я уже сказал, что второго такого Высокородного, как я, не найти нигде и никогда. Всяких там расовых предрассудков в отношении цветных я начисто лишен. Не потому, что сентиментален, а единственно потому, что практичен. Смотри внимательно. Я кое-что тебе покажу.

Он сделал знак одному из темнокожих работников. Вызванный немедленно встал и, приблизившись, остановился позади Риса. Галиан протянул ему одну из трубок, которую тот без слов заткнул за пояс.

— Рис — мой телохранитель, — пояснил Галиан. — Он буквально рожден быть им. Полюбуйся, до чего ловко он управляется с оружием. Я сейчас дважды хлопну в ладоши, — Галиан повернулся к Рису и его противнику, стоявшему в двух шагах от атлета. — Первый хлопок — сигнал для нападения. Однако заметь: Рис имеет право воспользоваться собственной трубкой лишь по второму хлопку. Смотри внимательней, Волк.

Галиан вскинул руки и негромко хлопнул в ладоши — дважды, с промежутком не более чем в полсекунды. Едва послышался первый хлопок, как темнокожий выхватил из-за пояса свою трубку и прицелился в Риса. Второй удар — конец трубки вспыхнул, и прямо в грудь атлету рванулась дуга пламени. Но не достигла цели, ибо атлет непостижимым образом успел занять оборонительную позицию: выстрел темнокожего наткнулся на встречный, извергнутый трубкой Риса — оба сгустка энергии с треском взорвались в точке соприкосновения.

— Браво, — произнес Галиан.

Противники опустили оружие и отвесили Высокородному поклон. Галиан забрал у темнокожего трубку и, отпустив его взмахом руки, повернулся к Джиму.

— Смотри дальше, Волк.

Галиан сунул трубку в петлю на поясе. Словно по команде, Рис проделал то же самое.

— Представление продолжается, — вкрадчиво молвил Высокородный. — Теперь — никаких сигналов. Рис выстрелит, когда ему вздумается.

Атлет шагнул вперед и очутился на расстоянии вытянутой руки от Галиана. Мгновение помешкав, он как бы невзначай кинул взгляд в дальний конец комнаты, и одновременно его ладонь скользнула к висевшей на поясе трубке.

Раздался короткий и громкий щелчок — КЛИК!

Джим моргнул. Длинная, похожая на жердь, рука Галиана была вытянута вперед. Трубка атлета так и осталась в петле, намертво прижатая оружием Высокородного. Галиан коротко рассмеялся и убрал руку.

— Видел? — улыбнулся он. — В быстроте реакции с Высокородным не потягается ни один смертный. Такой как ты — тем более. Вот почему Мекон хотел тебя заставить драться с ним на трубках. Твои шансы практически равнялись нулю.

Галиан сделал паузу.

— Как было сказано, мы — единственная благородная раса. Аристократы. Мои рефлексы быстрее, память — глубже, ум — проницательней, эмоции — острее… А в совокупности я, Галиан, превосхожу не только вас, цветных, но и собственных Высокородных собратьев. Несмотря на это, в услужении у меня достаточно цветных, даже больше, нежели у любого из наших. И они всегда загружены работой. Спросишь, зачем я так поступаю, когда сам могу сделать все гораздо лучше и быстрее?

— Полагаю, — сказал Джим, — ты поступаешь так потому, что не способен находиться в нескольких местах одновременно.

Загадочная искорка мелькнула в глазах Галиана.

— А ты умен, Волк! В самом деле, работа с цветными приносит мне определенную пользу. И удовольствие — ведь я для них царь и бог… Но вот что пришло мне в голову: очень может быть, когда-нибудь мне пригодится и Волк со своей маленькой, но острой игрушкой. Ты удивлен?

— Нет, — Джим покачал головой. — Ты потратил на меня кучу времени. Как я могу чему-то удивляться?

Галиан вновь откинулся на подушки.

— Что ни слово — в точку, — пробормотал он. — Определенно, у этого зверька есть что-то в башке. Сыроватое и серенькое, но есть. Нет, не зря я битый час здесь распинаюсь… Да, Волк, ты можешь сослужить мне службу. Потом. В свое время. Почему я заговорил об этом сейчас — догадываешься?

— Вероятно, ты хотел бы оплатить мои услуги вперед? — предположил Джим.

— Верно. — Галиан кивнул. — Знаешь, я уже немолод. Хоть Высокородные не любят упоминать о своем возрасте, тебе я скажу: я далеко не молод. Однако имею достаточно влияния, чтобы заставить работать приглянувшихся мне цветных. И при этом снабдить их всем, о чем они могут мечтать.

Джим молча выжидал.

— Так что, Волк? — вопросил Галиан спустя минуту. — Говори. Называй свои желания. И не надейся, что я их угадаю. Сам понимаешь, будь ты одним из наших, я бы ничего такого и не спрашивал, просто исполнил и все. К сожалению, я плохо знаю нравы дикарей. Ну, чего тебе больше всего хочется? А?

— Свободы, — ответил Джим.

— Конечно. — Губы Галиана растянулись в улыбке. — Свободы жаждут все, попавшие в неволю. По крайней мере, думают, что жаждут. Свобода… Как это понимать? Наверное, ты желаешь получить право шататься где вздумается и когда вздумается. Так?

— Это главное, — сказал Джим.

Галиан наморщил лоб.

— Понимаешь, Волк… Не знаю, задумывался ли ты над одним очевидным фактом. Видишь ли, ты скоро попадешь в Мир Владык, оттуда нет возврата Ты знал это? Что никогда в жизни не сможешь вернуться на родину? Что дорога домой заказана тебе отныне и навек?

Джим удивленно воззрился на Галиана.

— Нет, — сказал он. — Признаюсь, такое не входило в мои планы.

Галиан вздохнул.

— Значит, твое положение хуже, чем ты ожидал. Он поднял кверху длинный тонкий палец.

— И все же. Для меня нет невозможного. Да будет тебе известно, Волк, что я могу в конце концов предоставить тебе возможность вернуться. Само собой, при условии, что ты сослужишь мне посильную службу.

Галиан согнул ноги в коленях и неожиданно встал, нависая над Джимом.

— Сейчас я отправлю тебя к Ро, — произнес он. — И пусть все сказанное здесь останется при тебе. Запомни: единственная твоя надежда вновь увидеть родной мир целиком и полностью зависит от одного обстоятельства — останусь я тобой доволен или нет.

Кончив говорить, Высокородный, казалось, не пошевелил и пальцем, однако Джим внезапно обнаружил себя перенесенным в питомник Афуан. Неподалеку он увидел Ро, которая была занята тем, что рыдала над трупом животного. То была кошка с лошадиной мордой. Точное ее подобие, зверь из коллекции принцессы, оглашал пространство жалобным воем и метался внутри невидимой клетки, будучи не в силах добраться до мертвой подруги. Труп выглядел так, словно его полоснуло молнией.

Джим устремился к Ро. Охваченная горем, та не сразу его заметила. Джим приблизился и обнял ее — девушка испуганно вскинулась, но, узнав Джима, обмякла и доверчиво прижалась к нему.

— Ты в порядке. Хоть ты-то в порядке… — бормотала она сквозь слезы.

— Это что? — Джим кивнул на дохлую кошку.

Поначалу вопрос его вызвал лишь новый прилив скорби, но, постепенно оправившись, Ро рассказала, как было дело.

Когда-то этот зверь принадлежал к числу питомцев Афуан, и Ро любила его, как и всех остальных. Однако принцесса, из непонятных соображений, подарила кошку Мекону, который натаскал ее на людей.

— Странно, — сказал Джим. — Когда я встретился с ней в первый и, слава Богу, в последний раз, она была в порядке. Что произошло?

— Разве ты не слыхал? Афуан велела наказать Мекона за нанесенное ей оскорбление, а Галиан решил, что, дескать, лучшим наказанием послужит…

Она всхлипнула и, не в силах продолжать, кивком указала на труп.

— Немного странное наказание, — задумчиво молвил Джим.

— Ты считаешь? — Ро взглянула с недоумением. — От Галиана нельзя ожидать иного. Он сущий дьявол, этот Галиан. Другой лишил бы Мекона, скажем, любимых слуг либо какой-нибудь особо ценной вещицы… Но избрать жертвой несчастную бессловесную тварь, прекрасно зная, что с потерей своей ученой кошки Мекон потеряет по крайней мере один Годовой Пункт, — на такое способен только Галиан. Конечно, Годовой Пункт намного меньше, чем Пункт Жизни, ибо Галиану известно — Мекон без того проиграл и проштрафил достаточно, чтобы где-нибудь в ближайшем будущем с позором отбыть в изгнание