Вдруг раздалась очередь из стрелкового оружия. Причём, из неожиданного места, со стороны дороги, к которой машина стояла задом. Стреляли не по нам. Я поднялся на ноги, придвинул поближе М2, стоящий на крыше, и выпустил последние патроны по бегущим к нам животным. От дороги послышалась ещё одна очередь. Ленд Ровер молчал. Бобёр схватил торчащий сзади меня КОРД, кряхтя упал с ним на землю и двумя очередями добил оставшихся тварей. Стадо пробежало мимо, только трое замыкающих самцов, так несчастливо отвлекшихся на мнимую опасность, бугрились над травой рогатыми тушами.

Я оставил пустой пулемёт, наклонился и схватил с сиденья свою четыреста шестнадцатую. Арес Шрайка не было.

Передняя пассажирская дверь Ленд Ровера открылась, но из неё никто не вышел. Вместо этого из травы поднялась Энн и заглянула в машину.

– Струна, ты всех положил, – крикнула она.

Мы с Сергеем со всех ног кинулись к девушке.

Она стояла, отвернувшись от машины и уверенно держала в руках пулемёт Арес Шрайк. Лицо девушки отдавало бледностью даже в лунном свете. Мы заглянули внутрь. Там было четверо. Двоим, в том числе пристёгнутому водителю, очередью оторвало головы. Один из сидящих был застрелен чем-то малого калибра. Судя по отверстиям, стреляли справа. Этого стоит записать на счёт Энн, подумал я.

Что меня удивило, люди в машине были индусами. Я настолько привык к расплодившимся по Дагомее многочисленным «чёрным братствам», «фронтам сопротивления белому расизму» и так далее, что подсознательно воспринимал всех бандитов как негров. А тут индусы. Один даже носил тюрбан. Мы аккуратно, стараясь не испачкаться в крови, вытащили тела из машины и сложили на землю.

– Впервые вижу индусов-бандитов, – высказал я свою мысль.

– Они, скорее всего, не профессиональные бандиты, Струна, – поправил меня Бобров. – Просто увидели, что мы отвлеклись на рогачей, вот и решили воспользоваться моментом. Даже выстрелить как следует не смогли.

Я высунулся из люка и поворочал в руках тяжёлый, длинный и неуклюжий пулемёт на вращающейся турели. Какой-то он был неказистый, будто сваренный из водопроводных труб.

– Вот это дура, – прокомментировал я. – А по звуку – как ДШК.

– Похоже на «тип-77», тот же ДШК, только китайский.

– Откуда здесь китайское оружие?

– Так рядом база «Индия и Средний Восток». Туда китайское доставлять ближе всего.

– Патроны наши? – по-деловому уточнил я.

– Они самые. Двенадцать и семь на сто восемь.

– Берём?

– Подожди, – ответил Бобёр, застелил место водителя полиэтиленовым пакетом, сел и попробовал завести машину. Мотор схватил мгновенно. Я обошёл автомобиль и заглянул под радиатор. Течи не было, зато из двигательного отсека доносились непонятные треск и свист.

– Капот открой, – попросил я друга.

Замок клацнул, я откинул крышку, и увидел, что одна пуля пробила воздуховод, и при работе двигателя обломки пластика дрожат и свистят.

– Ань! – крикнул Бобров. Он уже вылез из-за руля и стоял у меня за спиной.

Девушка появилась в мгновенье ока. Бледность с её лица уже ушла, глаза смотрели весело.

– Private Bugler is here on your order, sir (рядовой Баглер по вашему приказанию прибыл), – весело доложила она, приложив два пальца к виску.

– Отставить английский, рядовой, – командным голосом приказал капитан Бобров. – И к пустой голове, как известно, руку не прикладывают. Ты где так стрелять научилась?

– Техас, сэр! – чётко ответила Энн. – Там все должны уметь стрелять, даже если не пригодится. А то не поймут.

– Молодец, Ань, одного уложила.

Девушка улыбнулась, но как-то натянуто, было заметно, что похвала ей неприятна.

– Будь ласка, – сказал Бобёр почему-то на украинском, сходи в машину, принеси мою чёрную кожаную сумку из-под сиденья.

Энн ушла, а Серёга вернулся в салон трофейного автомобиля, с минуту там порылся, а потом выбросил наружу какие-то листы. Я присмотрелся, это было что-то вроде теста или экзаменационного задания. В строчку были записаны модели оружия, характеристики и достижения, кое-что было отмечено галочкой. Над списком стилизацией под индийское письмо брахми по-английски было написано: «Муруган Охотничий клуб»

– Серёга, мы похоже, охотников завалили.

– Я тоже сначала так подумал. У них весь кузов застелен полиэтиленовой плёнкой. И кроме пулемёта ещё и охотничьи ружья валяются.

– Это точно не охотничье, – сказал я, вытаскивая из чехла новенькую, песочного цвета винтовку Remington MSR с пристёгнутой оптикой. – Богатенькие были буратины.

– Ух ты! Отдашь? – спросил Бобёр и хитро на меня посмотрел.

– Хорош прикалываться. Знаешь же, что нет.

– Знаю. А патроны брать где будешь?

Я расстегнул клапан и вытащил горсть патронов.

– Три-три-восемь? – спросил Серёга.

– Да, вот на капсюле, Норма Маг.

– Серёжа, вот, – послышалось снаружи.

– Спасибо, Ань, – Бобёр выбрался из машины, взял сумку и полез под капот.

А я аккуратно сложил винтовку мечты обратно в чехол, разгладил рукой несуществующие складки, и снова полез на крышу, к пулемёту. Турель расстёгивалась буквально одним движением и оружие снималось с крепления за секунды. Но дальше начинались сложности. По моим ощущениям, пушка весила килограммов шестьдесят. Сбросить её с крыши я бы смог, но вытащить и закрепить в одиночку – вряд ли. Повертев стволом туда-сюда, я заметил:

– Что ж эти охотники так погано стреляют? Вон какая дура, а они со ста метров только три результативных попадания сделали.

– Это не охотники.

– Почему? Ты же сам сказал…

– Я сказал, что сначала так подумал. Струна, ты бумажки эти читал?

– Не стал разбираться. Темно. Заголовок видно и пару строк выхватил. А что?

– Это кандидатские задания в охотничий клуб Муруган. То есть, чтобы стать членом клуба, этим ребятам надо было получить все галочки. Ты заметил, какая строка подчёркнута?

Я отрицательно помотал головой, потом сообразил, что Бобёр из-под капота меня не видит и сказал:

– Нет. Говорю же, темно.

– А я лампочку в салоне включал. У них было задание добыть самца рогача трёхлетку.

– То есть, как я понимаю, своё задание они завалили, и вместо того, чтобы добыть одного, подняли всё стадо.

– Они оказались в безвыходном положении. Вот смотри. Умотали за пятьсот кэмэ от дома и, вместо того, чтобы взять самца, скорее всего, в темноте попали в тельную самку или вообще телёнка. Еле убежали от стада. Да ещё и соляра на нуле. А тут мы. Практически, подарок судьбы. Бесплатное топливо.

– Знаете, ребята, – вмешалась Энн. – Я их даже понимаю. У них выхода не было. С пустым баком эти охотники не добрались бы и до заправки.

– Ну, попросили бы, – я никак не хотел оправдывать того, кто пытался меня подстрелить.

– Кто мы такие? Вдруг бандиты. Ночами, сам знаешь, нормальные люди по дорогам не катаются.

– Ладно, философ. Что с машиной делать будем? У неё лобовое как дуршлаг.

Бобёр вышел на освещённое луной место, посмотрел на меня, потом на Энн и объявил:

– Моё предложение такое. Сейчас отъезжаем вон на тот холм, – он показал группу деревьев метрах в пятистах по курсу. – Там ночуем. Утром приводим Ленд Ровер в порядок и торжественно презентуем его Струне, как главному пулемётчику. В Нью-Дели едем двумя машинами.

Новая Земля. Дагомея. Найроби – Нью-Дели. 25 год 2 месяц 21 число. 15:15

Я ехал один на дочиста отмытой машине. Даже переднее стекло было заклеено скотчем. Сзади меня, стараясь не отстать, держались Бобёр с Энн. С утра мы выдраили Ленд Ровер до блеска, смыли все кровавые пятна и теперь ничто не напоминало о той бойне, которая в нём произошла. Обе канистры солярки перелили в бак, и можно было надеяться, что, если нас, конечно, ничто больше не задержит, до Нью-Дели мы доберёмся без проблем. На вопрос, как через КПП пройдёт Энн Баглер, Серёга просил не волноваться и предоставить всё ему. Раньше я за ним подобного авантюризма не замечал. Надо же, что с людьми делает любовь.