– Биллу отдайте, он такие любит, – проворчал продавец. – Вы хотите поменять оптику на коллиматорный прицел?

– Нет. Мне нравится оптика. Но она же не всегда нужна, чаще дистанция не требует увеличения. А открытого прицела у пулемёта нет. Так что без коллиматора никуда.

– Добавьте пятьсот экю, и я дам вам коллиматор, а также цинк бронебойных патронов.

Я ещё пытался торговаться, но Ксавье был непреклонен. Мне даже показалось, что он обиделся. Так я отдал шесть тысяч шестьсот экю, получив за это пластиковый ящик, куда, кроме штатного набора, был уложен коллиматорный прицел, и зелёный цинк с тонкой проволочной ручкой.

Хоть пулемёт и весил меньше восьми килограммов, я запыхался, пока донёс покупки до автомастерской. Вошёл внутрь, с грохотом сбросил всё на бетонный пол, и заметил, что водительской двери у машины уже нет, а Олег увлечённо гнёт из проволоки какую-то затейливую конструкцию.

– Эй, Профессор, я пулемёт принёс!

Он бесцеремонно распахнул ящик, взял «Печенег» в руки, повертел, и недовольно заявил:

– Непонятный какой-то. Это какой станок под него делать?

– Зачем станок? Достаточно крышу ковролином застелить, – улыбнулся я.

– Да! – Олег положил пулемёт на место, задумчиво почесал нос, и поднял указательный палец. – Не ковролином. Сделать пластиковое нескользящее покрытие, и никуда он не денется. Ладно, размеры я прикинул, можешь забирать. Давай пока смету выведем.

Финансы отняли у нас не меньше получаса. Профессор, видимо, собирался сделать из машины бронетранспортёр. Причём, предлагаемый фронт работ оставлял меня пешеходом ещё на пару месяцев. Олег ругался, отстаивая необходимость своих предложений, я высказывал свои требования к машине, в результате остановились на поднятой и усиленной подвеске, внедорожной резине, металлопластиковом покрытии крыши вокруг люка, рации, и скобах для оружия под потолком. Естественно, не считая замены двери и стекла.

– Четыре тысячи, – высказал цену Проф, и спор начался по новой.

Сошлись на трёх, что меня вполне устраивало, кроме того, я выторговал на время ремонта маленький, но удобный скутер. В самом деле, не пешком же мне ходить? Оседлав двухколёсную технику, я всё-таки добрался до грузового терминала.

Иван и Игорь лежали под машиной. Сначала я решил, что Татра сломалась, но прислушался, и понял – они так отдыхают.

– Ау! – позвал я.

Под кузовом заворочались, и показалась всклокоченная голова Игоря.

– Чего надо? – неприветливо спросил он.

Потом узнал меня, и помрачнел ещё сильнее.

– Ну здравствуй, Гена. Как там Аня поживает?

– Здравствуй, – ответил я. – Наверное, нормально. Я пришёл узнать, когда отправляемся.

– А хрен его маму знает. Ты же видишь, – он обвёл рукой пустой двор. – Все уже уехали, мы одни тут торчим.

– Мне сказали, что раньше, чем через неделю каравана не будет.

– Знаю, – он сплюнул под ноги, потом поднял на меня глаза. – Почему «наверное»?

– Что? – не понял я.

– Ты сказал, что, наверное, нормально Аня поживает. Вы что, не вместе?

– Кто о чём, а голый про баню. Игорь, я женат.

– Так и я женат, и что?

– А то, что Аня – сестра моей жены. Теперь понятно?

– Тьфу ты! Так бы сразу и сказал.

Его взгляд тут же повеселел. Он нырнул под машину, и выбрался, держа в руке бутылку водки со старой Земли.

– Тяпнешь? – на этот раз доброжелательно предложил водитель.

– Не могу. Это вы загораете, – я показал на торчащие из-под Татры ноги. – А мне ещё весь день бегать.

Он сделал глоток, заговорщицки посмотрел по сторонам и вполголоса спросил:

– Слушай, а может, мы этот груз где-нибудь здесь сдадим? Задолбались уже караулить.

– Хорошая идея. Вы пока отдыхайте, а я разузнаю, – ответил я, и, не прощаясь, покатил в порт.

Впечатление от экипажа грузовика было неприятное. Скользкие какие-то ребята. Надо предложить Ане альтернативный вариант доставки, подумал я.

Гордона Страйкера я услышал ещё на подходе. Судя по тематике и экспрессии выкриков, он всё-таки нанял палубного матроса, и теперь приучал беднягу к судовой дисциплине.

– Эй, шкипер, – крикнул я с пирса.

Гордон был мрачнее тучи. Хозяин судна сообщил ему, что капитана ждать ещё не меньше двух недель, но денег на оплату стоянки не прислал. Ещё немного, и бедный старпом будет вынужден распотрошить найденную заначку. А самое обидное, не факт, что потом получится эти деньги вернуть.

Мы прошли в бар, где за стаканом местного кубинского рома Страйкер мне всё это поведал.

– Гордон, а как ты посмотришь на небольшой левый рейс?

– Гена, ты хочешь моей смерти?

– Зачем? Наоборот. Хозяин не оставил денег на стоянку Белухи?

Тот отчаянно замотал лысой головой.

– А они нужны. Значит, если ты их заработаешь, никто не сможет тебя ни в чём упрекнуть. Ты поступил по совести – старался как мог сохранить корабль. А за две недели мы точно обернёмся.

– Говори, что и куда ты хочешь везти.

– Пять тонн медной проволоки в Зион.

– В Зион? – Гордон заржал и радостно хлопнул меня по плечу так, что голова загудела.

Я недоуменно глянул ему в глаза.

– Так хозяин судна в Зионе. Торговый дом Бандервильдов. И капитан тоже пока там. Так что, если я приду туда сам, мне только спасибо скажут. Они же просили ждать здесь, чтобы на солярку не тратиться, это я тебе точно говорю. Гена! Ты меня спас. Не будет никакого левого рейса. Я отзвонюсь, скажу, что нашёл фрахт в Зион, Бандервильды только обрадуются. Тащи свою проволоку.

Вот и решились сразу две проблемы, думал я, катясь на скутере в гостиницу. И нужный груз доставим, и от неприятной компании избавимся. А если считать Страйкера, то сразу три.

Анна выглядела великолепно. Настолько сногсшибательно, что все три официанта подпирали стену напротив столика, за которым она сидела.

Я заметил её случайно. Подъезжая к гостинице, вспомнил, что мы ничего с утра не ели, и машинально посмотрел на уличное кафе. А там она. Сидит за столиком с видом королевы и пьёт что-то бледно-зелёное из высокого фужера. А одета так, будто сейчас пойдёт по красной ковровой дорожке каннского кинофестиваля. На ней было бордовое платье, в основном состоявшее из кружев, на голове совершенно немыслимая причёска, над макияжем девушка, похоже, тоже долго работала. Я подъехал, молча сел за столик и посмотрел на мгновенно нахмурившихся официантов.

– Зай, где ты был? Я же скучала, – протянула Аня.

Перед нами тут же материализовался молодой человек в длинном чёрном переднике, и, глядя почему-то на девушку, спросил у меня:

– Что будете заказывать, сэр?

Я, не глядя в меню, попросил жаркое, картофель и холодной воды.

– Аня, ты водителям должна заплатить на месте прибытия?

– Ну… – замялась она. – Мне пришлось отдать им половину сразу. Игорь сказал, что это на топливо.

– Понятно. Сколько ещё осталось?

– А тебе зачем? – во взгляде сквозило желание оставить наличные себе.

– Ты же не хочешь трястись две тысячи километров по жаре в грузовике? – ответил я вопросом на вопрос.

Анна помотала головой, и вопросительно посмотрела на меня.

– Гена, а ты что, меня разве не довезёшь?

– Мой друг идёт в Зион на своём корабле. Я поплыву с ним. Вот, хотел предложить тебе погрузить туда же свою проволоку, и доставить её морем. Так будет быстрее и надёжнее.

– Это дорого?

– Дешевле, чем наземный транспорт.

– А что я водителям скажу?

– Каравана не будет ещё пару недель. Объясни, что заказчик ждёт груз. А главное, поясни, что деньги, выданные на горючее, ты забирать не будешь. Тогда они точно согласятся.

– Гена, а почему ты не сказал, как я выгляжу? Я, между прочим, для тебя всё утро старалась.

– Да? А мне показалось, что ты хотела поразить в самое сердце всех местных официантов.

– Фу, какой ты неромантичный, – она скривилась, внимательно следя за тем, чтобы губки сложились как можно привлекательнее.

Я развёл руками. И чуть не сбил с подноса тарелку с салатом, потому что как раз в этот момент официант принёс мой заказ.