Стих 14. Что узкая врата, и тесный путь вводяй в живот… Что поставлено вместо: весьма. Увеличивает узкость и тесноту, чтобы, заранее зная это, мы возбуждались к борьбе и заблаговременно приготовлялись к терпению и перенесению трудов. Если постигнет нас какая-либо печаль, о которой мы заранее знали и которой ожидали, то она обыкновенно переносится гораздо легче. Итак, желая, чтобы ученики были весьма сильны в борьбе и терпеливы, открыл, что указанный путь тесный и полон скорби. Утешая же их относительно долженствующего последовать мучения и облегчая тяжесть его, открыл, куда этот путь ведет, именно к жизни, разумеется — вечной, чтобы ты в то время, как беспокоишься, видя все труды, возбуждался, взирая на конец их, и получал новые силы от надежды на воздаяние. И не очень малое утешение назвать эти ворота и путь, потому что ни одно из них не остается, но проходит.

Стих 14. И мало их есть, иже обретают его. Там, конечно, много, по причине приятности пути и отсутствия трудов на нем, а здесь — мало, по причине неудобства и трудности. Следует знать, что теперь Он назвал путь небесной жизни узким и тесным ради Его временных страданий, а в другом месте Он говорит, что иго заповедей Его — благо и бремя предписаний Его легко (11,30) ради надежды на вечные блага. Добродетель — тяжела по причине тяжести трудов, а легка по причине воздаяния за нее; ожидание будущей радости смягчает и уменьшает ощущение скорби.

Стих 15. Внемлите же от лживых пророк, иже приходят к вам во одеждах овчих, внутрь же суть волцы хищницы. Сказав о пути, присоединяет и о злоумышляющих на этом пути, чтобы мы были внимательнее и осторожнее. В предыдущих стихах Он дал наставления относительно псов и свиней, а здесь приводит другой, более опасный род, именно волков, покрытых овечьеею кожею, потому что те видимы, а эти скрыты и невидимы. Некоторые говорят, что это необыкновенные и безбожные люди, которые обходят и обольщают многих. Лжепророками названы они, так как толкуют и предсказывают будущее, — приходящими в овечьих одеждах, так как они в образе разумных овец приходят на пастбища Христовы, — а хищными волками, так как они молча и тайно обольщают более простые души и увлекают в погибель. Но Златоуст говорит, что это христиане, отличающиеся порочною и зловредною жизнью и проповедующие незлобие и благочестие, беседы которых портят добрые нравы. Показывая различие между ними и вышеупомянутыми псами и свиньями, Христос повелел тем не вверять таинственного учения, а этих остерегаться, как ядовитых животных, чтобы не сделаться участниками их погибели. А чтобы слушатели не смущались тем, что нелегко узнать такого рода людей, научает, каким образом узнать их, говоря:

Стих 16. От плод их познаете их. Хотя, говорит, они кажутся скрытыми, однако легко изобличаются. Тот путь, по которому Я повелел идти Своим ученикам, трудный и неудобный, и лицемеры не могут идти по нему. Подобно тому, как хорошее дерево, т. е. дерево хорошего сорта, узнается не по цветам, а по плодам, так точно и их мы должны распознавать не по речам, а по делам. О них и апостол Павел сказал, что они ласкательством и красноречием обольщают сердца простодушных (Рим. 16,18). Затем поставляет и соображение на основании примера, чтобы удобнее было распознавать их.

Стих16. Еда объемлют от терния грозды, или от репия смоквы. Еда, т. е. разве, неужели — вопросительно. Следовательно, Он говорит: разве собирают люди с терновника виноград? и т. д. Репейник есть также вид терновника.

Стих 17. Тако всяко древо доброе плоды добры творит, а злое древо плоды злы творит. Спросив о деле, не согласном с природою и потому невозможном, прибавляет, что как невозможно это, потому что терновник и репейник — деревья злые, т. е. бесполезные для принесения годных в пищу плодов, а виноград и смоквы — годны для пищи, — так и всяко древо доброе плоды добры творит и т. д. Злым, гнилым называется не только гнилое, но и бесполезное. Под злыми деревьями разумеются здесь вышеупомянутые лицемеры, которых плоды, т. е. дела, достойны их гнили и бесполезности.

Стих 18. Не может древо добро плоды злы творити, ни древо зло плоды добры творити. Чтобы кто-нибудь не полагал, что доброе древо может приносить и худые плоды, т. е. бесполезные, а злое дерево — добрые, показывает, что это невозможно. Но почему Давид, будучи добрым деревом, принес худые поды, именно: прелюбодеяние и убийство, а Павел, будучи худым деревом, принес добрые плоды, став избранным сосудом Христовым? Почему? Потому что они переменились, первый — от добродетели к пороку, а второй — от порокак добродетели; но до тех пор пока Давид оставался в добродетели, а Павел — в пороке, они не могли принести такого рода плодов. Следовательно, Он сказал, что это невозможно по отношению к неизменным.

Стих 19. Всяко убо древо, еже не творит плода добра, посекают е и во огнь вметают. Тех Он не повелел наказывать, а только остерегаться их; но этим угрожает самым беспощадным иссечением из здешней жизни и наказанием неугасаемого огня, с одной стороны, утешая обижаемых ими, с другой — устрашая их самих.

Стих 20. Темже убо от плод их познаете их. Темже убо употреблено в утвердительном смысле — именно так. Представив соображения на основании примеров и показав, каким образом распознавать таких людей, присоединяет: именно так, как показано, вы будете узнавать их по их худым делам.

Стих 21. Не всяк глаголяй Ми: Господи, Господи, внидет в Царствие Небесное: но творяй волю Отца Моего, Иже есть на небесех. Смотри, что Он здесь говорит. Не всякий, верующий в Меня, войдет в наслаждение небесными благами, если только он не делает того, что Я говорю; так прибавил Лука (6, 46). Ни одна только вера не достаточна для спасения, если не присоединяется и жизнь, достойная веры; ни одна только добродетельная жизнь, если мы не обогащаемся верою. Нужно соединять и ту и другую вместе и не разделять одной от другой. Назвать же Его Господом есть дело одной только веры. Почему Он не сказал: но исполняющий волю Мою? Потому что хотел высказать почтение Отцу и показать, что воля Отца не есть другое что-либо, отличное от воли Сына. Воля Отца — это заповеди Сына.

Стих 22–23. Мнози рекут Мне во он день: Господи, Господи, не в Твое ли имя пророчествовахом, и Твоим именем бесы изгонихом, и Твоим именем силы многи сотворихом? И тогда исповем им, яко николиже знах вас: отыдите от Мене, делающии беззаконие. Что грешников ожидает наказание, это Он показал выше; теперь же говорит и о том, кто будет наказывать, именно Он Сам. Сказав, что не всякий верующий в Меня войдет в Царствие Небесное, если не позаботится и о лучшей жизни, присоединяет нечто еще более достойное удивления, именно, что не удостоятся такого Царства и творящие знамения и чудеса, если проводят недостойную жизнь. Даже и они, сделавшие много такого, одинаково будут отвержены, потому что нерадели о своей жизни. Многие, говорит, будучи отвержены, скажут Мне то или другое. Оным днем назвал день Суда, как известный и ожидаемый, а силами — знамения и чудеса. Исповем, т. е. отвечу. Но как Он не знает их, когда они многое сделали во имя Его? Так как они проводили противоречащую этому жизнь. Нужно знать, что у Бога есть двоякое знание: одно, так сказать, по естеству, по которому Он знает все, как всевидящий и как знающий все прежде его бытия; а другое — по усвоению, по которому Он знает одних только праведных. Яко весть, говорит, Господь путь праведных (Пс. 1, б); весть Господь пути непорочных (Пс. 36, 18); и еще: позна Господь сущыя Своя (2 Тим. 2,19). Что же касается проводящих жизнь порочную, то Он показывает вид, что не знает их, как живущих недостойно Его знания. И в другом месте Он отрекается от них, так как они отреклись от Него своими делами. Он сказал через Пророка: людие сии устнами своими почитают Мя, сердце же их далече отстоит от Мене (Ис. 29, 13). Презирающий заповеди Его, презирает и Его; поэтому и сам справедливо презирается Им. Но если они были недостойны, каким образом действовал в них Дух Святой? Без сомнения, это было по двум причинам: чтобы обнаружилась щедрость благодати Божией, которая изливается и на недостойных, и чтобы чрез них было оказано благодеяние другим, именно тем, которые были исцелены ими, или, видя их чудесные дела, уверовали во Христа. Поэтому должно удивляться не тем, которые творили чудеса, потому что сами они ничего не привнесли туда, но Богу, Который даровал благодать им, даже таковым. Таков был изгнавший бесов, но не последовавший за Ним; таков был и Иуда предатель. Хотя они были недостойны, однако восприняли благодать. И в Ветхом Завете благодать действовала во многих недостойных, чтобы чрез них облагодетельствовать других. Но эти все по крайней мере имели веру, хотя жизнь их была достойна порицания. А Валаам пророчествовал, хотя был чужд веры и благочестивой жизни. Даже и фараону, Навуходоносору и его сыну Валтасару, хотя они были самые нечестивые и законопреступные, Бог возвестил будущее ради управления другими. Но что я говорю о людях? Даже в Валаамской ослице благодать показала свою силу, даровав ей человеческий голос, чтобы ее понял сидевший на ней. Следовательно, так как, при отсутствии правильной жизни, не могут спасти ни вера, ни чудеса, то нам больше всего должно заботиться о жизни. Если даруются нам знамения, должно принимать; если не даруются, не должно скорбеть. Добродетельный, хотя и не творит чудес, не терпит от этого никакого ущерба, потому что хорошая жизнь всегда спасает верного, а чудеса не всегда. Кроме того, за добродетельную жизнь Бог обязан нам вознаграждением, а за чудеса скорее мы обязаны Ему. Но причины, по которым Бог не всем святым подает благодать чудес, и наоборот, не всем недостойным, знает верно один только Он, так как Он все делает разумно.