— И кто же это ему подсказал? — растягивая слова, спросил Флэндри. — Уж, наверное, не граф Сидрат, которому вы показывали достопримечательности, когда пришло известие о том, что Виксен пая?

— Молчать! — скорее взвизгнул, чем прокричал Фенросс, и его лицо с впалыми щеками передернуло от боли. Он потянулся за таблеткой. — Если я не буду угождать сословной знати, — скороговоркой выпалил он, — мне придется просить милостыню в подземке, а в этом кабинете будет сидеть тот, кто не умеет говорить «нет».

Флэндри молчал и с напускной сосредоточенностью прикуривал новую сигарету. «Похоже, я не прав в своем отношении к нему, — подумал он, — Бедняжка — не очень-то весело быть на месте Фенросса».

«И все же, — размышлял Флэндри, — Айхарайх покинул Солнечную систему столь незаметно, что те, кто устроил на него засаду в космосе, так и не смогли засечь его корабль. А двадцать с чем-то часов назад потрепанный кораблик пробился к Терре, чтобы известить имперские власти о том, что Виксен вынужден был сдаться безымянному врагу, который сначала осадил, а затем высадился крупными силами на планете. В последних сводках из Сиракса сообщается о столкновениях, в которых терране потеряли больше кораблей, чем мерсейцы. Загадкою сиял Юпитер в ночном небе. Ходят слухи о том, что после отлета гостей с Терры Руэтхен со товарищи выкатили огромные бочки с пивом, и пировали, как тролли, долго-долго — должно быть, был у них повод для веселья.

Нельзя во всем винить Фенросса, но неужели весь долгий путь человечества вверх — из джунглей в космос — сведется просто к его гибели, и никто за это не будет в ответе?»

— А что слышно насчет подкреплений, которые были посланы к Виксену? — спросил Флэндри.

— Они все еще в пути. — Фенросс проглотил таблетку и немного расслабился. — По имеющимся у нас сведениям о силах противника и всем таком прочем, снова складывается патовая ситуация. Пришельцы недостаточно сильны, чтобы выбить нас из этой звездной системы…

— Ничего не выйдет, раз там Том Уолтон. Я слышал, его назначили командующим? — У Флэндри даже как-то потеплело на душе.

— Да, его. Ив то же время теперь, когда противник закрепился на Виксене, нет ясности в вопросе, как выбить его оттуда без массированной бомбежки, которая приведет к полному уничтожению жизни на планете. Конечно, Уолтон попытается перерезать их пути снабжения и взять их измором, но ведь как только они обустроятся, снабжение будет осуществляться непосредственно с Виксена. Или же он попытается выяснить, откуда они прилетели, и напасть на их планету. А то, возможно, и договориться до чего-нибудь с ними. Не знаю. Сам император дал адмиралу Уолтону чуть ли не карт-бланш.

«В тот день его величество, должно быть, делами не занимался, — решил Флэндри, — вот и получилось хоть что-то путное».

— Нашим действиям очень мешает то, что наши противники знают о нас все, а мы о них — почти ничего, — продолжал Фенросс. — Так что боюсь, основные усилия нашей разведки должны пока сосредоточиться на Юпитере, но кому-то придется собирать информацию о пришельцах и на Виксене. — Он вдруг замолчал.

Флэндри набрал в легкие дыма и, задержав его на секунду, неспешно выпустил.

— Это точно, — бесстрастно протянул он.

— Вот именно. Ваше новое задание.

— Но как же… одному на Виксене? Наверняка с силами Уолтона летит куча наших.

— Конечно же. Они свое дело сделают. Но в разведке, как, наверное, даже и вам известно, наряду с основной проводится обычно и параллельная операция. Кроме того, виксениты предприняли скорее драматический, чем логически обоснованный шаг. После того как их планета капитулировала, им удалось послать в космос корабль с одним человеком на борту. Вовсе не для того, чтобы попытаться найти какой-нибудь терранский космический корабль, что было бы вполне разумно. Те крохотные силы, которые были посланы с Альдебарана, к этому времени были уже разбиты и совершали только внезапные нападения, но виксенский корабль не пошел и на Альдебаран, нет, он прямым ходом двинулся сюда, так как пилот надеялся на личную аудиенцию у императора.

— Но не получил ее, — угадал Флэндри. — Его величество слишком занят цветами, чтобы еще тратить время на простого смертного, представляющего какую-то планету.

— Цветами? — заморгал Фенросс.

— Мне рассказывали, что его величество выращивает прекрасные анютины глазки, — пробормотал Флэндри.

Фенросс глотнул воздуха и затараторил;

— Да нет же, конечно, все не так. Я хочу сказать, я сам разговаривал с пилотом и прочел доставленный им доклад. Не слишком много сведений, однако поучительный. Вот у Уолтона есть несколько беженцев с Виксена, а также проводники и советники, а тут пилот, единственный, кто видел пришельцев вблизи, когда они высаживались, вступали в перестрелку с людьми; он несколько дней прожил в условиях оккупации, прежде чем улететь на Терру. Уолтону надо будет переслать копию доклада; но ведь и сведения из первых рук о поведении противника, тамошних порядках — все эти мелочи, которые нельзя предугадать, — они ведь тоже могут оказаться весьма существенными.

— Конечно, — согласился Флэндри. — Для засылки разведчика на Виксен. Скажем, меня.

Фенросс натянуто улыбнулся:

— Именно это я и имел в виду.

Ничуть не удивившись, Флэндри кивнул. Фенросс никогда не откажется дать ему возможность погибнуть. Хотя, по правде говоря, у Доминика Флэндри, несомненно, больше шансов, чем у кого другого, провернуть этот номер и вернуться живым и невредимым.

— В решении лететь прямо в Солнечную систему есть своя логика, — сказал он, лениво растягивая еловая — Если бы пилот пошел на Альдебаран, то оттуда к нам бы послали нарочного доложить о случившемся и испросить распоряжений. Окольный путь. А так мы получили известие несколькими днями раньше. Нет, у него голова правильно сработала.

— У нее, — поправил Фенросс.

— Даже? — выпрямился в кресле удивленный Флэндри.

— Она сообщит вам все интересующие вас подробности, сказал Фенросс. — Я распоряжусь, чтобы все ваши заявки были выполнены, так что берите с собой все, что сочтете нужным. Но помните, если вернетесь живым, я потребую отчета за каждый грош. Теперь идите и займитесь делом. А мне работать надо.

«Хулиган» угрем вывернулся из неба Терры. Какое-то время он шел на первичной тяге с таким ускорением, что для снятия перегрузок бортовое силовое поле работало с перенапряжением, а уйдя на безопасное расстояние от Солнца, перешел на вторичную тягу. От доплеровского эффекта и аберрации обзорные экраны словно взбесились, но вскоре их схемы подстроились к частоте пульсаций корабля по отношению к привычным уровням пространства, времени и энергии, погасили явления, возникающие при псевдоскорости, и Флэндри снова видел холодную многозвездную тьму такой же, как если бы находился в состоянии покоя.

Он оставил Чайвза в рубке откорректировать курс и прошел в салон.

— Полный порядок, — улыбнулся он Катрин Киттридж. — Расчетное время полета до Виксена тринадцать земных суток.

— Как это? — Девушка даже привстала. — Да мне понадобился целый месяц, чтобы добраться до Терры, а у меня был самый быстроходный на нашей планете гоночный катер.

— Да я здесь покумекал над своим, — сказал Флэндри, — а вернее, нашей специалистов, которые в этом деле кумекают. — Он сел рядом с девушкой, скрестив свои длинные ноги и облокотясь на стол красного дерева, вдоль которого полукругом шел шикарной обивки диванчик. — Дайте мне в руки отвертку, и нет такого в космосе оружия, которое не заработало бы как часы, а вот у космических двигателей устройство, я бы сказал, чудное.

Ему хотелось, чтобы она чувствовала себя непринужденно. Ей, бедняжке, довелось пережить вторжение на ее планету, лежащую далеко вглубь от границ Империи, на которых, как считалось, и ведутся все войны; она видела, как гибли в боях с неизвестными нелюдьми ее Друзья и близкие; она слышала топот вражеских сапог по столь близким ее сердцу улицам. Она бежала на Терру, как бежит ребенок к своей матери, а ее холодно порасспросили в каком-то кабинете И, не мешкая, засунули в другой космический корабль вместе с хвостатым инопланетянином и учтивым незнакомцем. Чиновник, несомненно, сказал ей, что она мужественная девушка и теперь ее долг состоит в том, чтобы вернуться на родную планету разведчицей и, вполне возможно, погибнуть. А в парках Терры полыхали холодным огнем рододендроны, и смеющееся молодое поколение терранской аристократии пролетало мимо в какой-нибудь только что открытый дом развлечений. Ничего странного в том, что Катрин Киттридж смотрит на все широко открытыми от удивления глазами