Зеленоватые волны океана бесшумно лизали сверкающий берег, разбиваясь о кристаллические скалы чужой планеты. На мелководье резвились юные обитатели здешних мест, прозванные «певцами». Взрослые особи прятали свои неповоротливые тела в узких гротах.

К играющим в пене прибоя серебристо-белым существам осторожно подбирались охотники. Юные создания с нежно-голубыми глазами на бесхитростных мордочках казались милыми и очаровательными, в отличие от родителей, чьи маленькие головы изредка выглядывали из расщелин. Потемневшие с возрастом, иссиня-черные глаза равнодушно взирали на происходящее. Лишь некоторые, словно беспокоясь, издавали грозные, похожие на рык звуки, тонущие в нескончаемой песне детенышей.

Среди охотников бытовало мнение, что нет ничего более загадочного и трогательного, чем доверчивые глаза «певца» в момент убийства. Наивно-удивленные, они доводят человека до исступления, и мало кто из охотников не вскакивает по ночам, преследуемый жалобным плачем и слезами беззащитных существ.

Не смотреть в глаза! Этому правилу охотники старались следовать неотступно. Быстро и умело делая свое дело, они думали лишь о вознаграждении. Вожделенная добыча – кристаллообразные слезы – самое модное украшение сезона поставлялось на рынки Земли, Ригеля и сотен других планет.

Несчастные существа не предпринимали ни малейших попыток избежать смерти. До самых последних минут они хранили гармонию с окружающей их природой. А люди…

Люди неторопливо взбирались на кручи, спускались на берег и невозмутимо приставляли свое смертоносное оружие к основанию черепа ничего не подозревавшей жертвы. Резкий хлопок выстрела и испуганный предсмертный крик разрывают бесконечную гармонию звуков, существо заваливается на бок, а из глаз его выделяется несколько капель прозрачной субстанции, мгновенно застывающей в драгоценный кристалл.

Спрятав шесть кристаллов в кожаный мешочек, охотник в раздумье повертел в руке последний, только что добытый камень. Он поднес его к глазам и заметил вкрапления песчинок. Имеет ли смысл везти на рынок низкосортные драгоценности? Недовольно сморщившись, человек изо всей силы швырнул испорченный кристалл о скалу. Мелкие сверкающие осколки с печальным звоном упали на песок к его ногам.

Джеймс Кирк изнывал от скуки. Нельзя сказать, что это чувство часто посещало капитана «Энтерпрайза», однако рутина технического осмотра навевала хандру и меланхолию. «Раскисаю, как в ловушке», – объяснял он всем свое состояние.

Кирк вертел в руках миниатюрный передатчик, предаваясь размышлениям о том, какие настали времена. Привлекательная молодая особа, на которую капитан положил было глаз, как назло, оказалась системным программистом, и весьма дотошным. К неудовольствию Спока она нахально продолжала копаться во всех компьютерах корабля.

Нет уж, к черту слишком умных красавиц, ему больше по душе привычная компания – экипаж «Энтерпрайза». Вот только где они сейчас? Разумеется, если обойти сейчас десяток-другой местных ночных заведений, без сомнения, рано или поздно он наткнется на пьяного Маккоя, на еще более пьяного Скотти или на обоих вместе. Однако даже веселые похождения потеряли в глазах капитана Кирка былую привлекательность.

Капитан вздохнул и осушил бокал бодрящего напитка, отгоняя мысли о предстоящих четырех днях, которые осталось провести на базе. Словно в ответ на его тревоги прозвенел звонок.

– Войдите! – громко крикнул Кирк, боясь, что пришедший передумает и уйдет, а ему так необходима компания.

– Здравствуйте, капитан, – сказала Ухура, переступая порог каюты. – Я так рада, что мы застали вас на месте.

Девушка нарядилась в просторное золотистое платье, спадавшее до пола и соблазнительно обнажавшее темные плечи. При каждом шаге массивные золотые серьги в ее ушах позванивали, как колокольчики. Вслед за ней в каюту вошел Спок. Его наряд также мало походил на мундир офицера Звездного Флота…

Приветствуя своего первого офицера, Кирк радушно улыбнулся:

– Вы оба одеты явно для вечеринки. По какому же случаю?

– В последнее время, нам кажется, вы явно не в своей тарелке, капитан. Вот мы и пришли проведать вас, а заодно спросить, не пойдете ли вы с нами на концерт? – ответила Ухура.

– На концерт… – не то сомневаясь, не то осуждая, протянул Кирк.

Музыка не входила в число его любимых развлечений, хотя иногда он вполне искренне наслаждался музицированием Спока и Ухуры в кают-компании «Энтерпрайза».

– Конечно, это сложновато для непосвященных, капитан, однако, стоит послушать. Ги Мартэн дает два концерта. Он будет играть Шопена, Рахманинова, Уэстона, С'урака, а также что-то из своих сочинений, – принялась уговаривать Ухура, бросая при этом на Кирка умоляюще-вопросительные взгляды.

– Очередной халтурщик от классической музыки, верно? – как ему самому показалось, очень тонко сыронизировал капитан.

– Да нет, что вы… – запротестовал Спок. – Мартэн, несомненно, может считаться Моцартом или С'ураком нашего времени.

– Однако его межзвездная какофония явно противопоказана моим ушам, мистер Спок, – признался Кирк, лукаво подмигивая.

– Мне с таким трудом удалось выпросить лишний билет у командующего Ли, – настаивала Ухура. – Было бы чудесно, если бы вы составили нам компанию.

– А вы как считаете, Спок? – заколебался капитан. – Честно говоря, мне не хотелось бы мешать вам и лейтенанту… – Он выразительно посмотрел на ослепительную красавицу – старшего офицера связи.

– Бросьте, сэр. Нас связывает с лейтенантом Ухурой лишь увлечение классической музыкой, и ваше присутствие не помешает нам наслаждаться игрой маэстро.

Кирку ничего не оставалось, как развести руками в знак согласия:

– Ну тогда я вынужден принять приглашение.

Капитан вышел в спальню и через несколько минут предстал перед друзьями в своем единственном выходном костюме.

Концерт доставил капитану на удивление большое удовольствие. Мартэн был действительно виртуозным пианистом. Огромный роскошный зал под открытым небом, устремленные в черное небо силуэты деревьев и алмазные звезды над головой дополняли картину, и от мрачного настроения Кирка вскоре не осталось и следа. Симфонический оркестр Двадцать Четвертой Базы был, конечно, не того класса, что терранский филармонический, но музыканты играли с таким старанием и энтузиазмом, что временами, пожалуй, дотягивались до таланта маэстро.

Началось второе отделение концерта. Погасли все огни за исключением прожекторов, освещавших сцену. Сидя на самом краю кресла, выпрямив спину и сжав в руках программу, застыл в ожидании Спок. Замерла и Ухура.

Склонившись к ее уху, Кирк неожиданно прошептал:

– Красотой с вами не сравнится ни одна женщина во всей Федерации.

Ухура, казалось, не расслышала слов капитана. Бросив на него удивленный непонимающий взгляд, она вновь повернулась к сцене.

В разноцветных лучах появился Мартэн, вызвав взрыв аплодисментов. Нетерпеливым движением маэстро откинул длинные фалды фрака и сел за рояль.

Кирк развалился в кресле, забыв о неудачном комплименте, и погрузился в мир музыки. Внезапно он почувствовал, что кто-то дергает его за рукав. Оторвав глаза от сцены, капитан увидел молодого человека.

– Сэр, – прошептал юноша. Слова его заглушались мощным вступлением оркестра. – Срочное сообщение от командующего Ли. Вы должны немедленно связаться со штабом.

Выслушав посыльного, Кирк дотронулся до руки Спока, привлекая внимание вулканца.

– У нас наверху проблемы, и, по-моему, без тебя не обойтись.

Не говоря ни слова, Спок вскочил с места и последовал за капитаном. Ухура тоже хотела отправиться в штаб, но мужчины буквально насильно усадили ее обратно в кресло.