Намучившийся от бездомной жизни кот просто не верил в свое счастье. Вот если бы ещё можно было избавиться от глупой надоедливой птицы, блаженство его было бы полным. Всё время, пока кот осваивался у Борисовых, в доме звучали вопли попугая. Вопли были премерзкие, чуткое ухо кота от них страдало. «Как это Костик его выносит? — удивлялся Трюша. — Ох, лишняя здесь эта птица!» Но Рокки (это что ещё за имечко?), видно, прочно обосновался в этой замечательной квартире и требовал много внимания со стороны их общего теперь хозяина. Во всяком случае, покормив кота, Костик тут же стал кормить и попугая, слава богу, всякой ерундой типа морковки и проса. Трюша при этом изо всех сил старался отвлекать внимание своего мальчика: он терся об ноги, он выдавал самое нежное свое «мур-мур-р-р» и быстро добился успеха. «Ах, ты мой хороший», — умиленно прошептал мальчик и взял кота на руки. Нельзя сказать, что Трюшке было очень удобно висеть на плече хозяина, вообще-то он не любил, когда его таскали на руках, но сейчас он ликовал. Это была, хоть маленькая, но победа!

— Вот так теперь будет всегда! — метнул он торжествующий взгляд в сторону клетки, и Рокки нервно забегал по своей жердочке.

Здесь нужно сказать, что все животные прекрасно понимают друг друга. Это люди, привыкнув общаться человеческими словами, совсем перестали понимать язык животных. Вот, например, «мяв» бывает разный: с опущенным хвостом — один «мяв», а с поднятым — совсем другой! Но людям некогда различать эти нюансы. Зато Рокки прекрасно понял, что сказал ему рыжий захватчик. Попугай разволновался, долго думал, чем бы сразить неожиданного врага и, наконец, придумал:

— Я — герой! — гордо выпятил он грудь. — У меня настоящее геройское имя, меня так сам Костик назвал! Вот ты знаешь, кто такой Рокки?

— Не знаю и знать не хочу! — отвернулся кот, задетый за живое. Но от хвастливой птицы трудно было отделаться.

— Я — лучший из всех попугаев! Я — лучший! Я — Рокки! — на все лады верещал он.

Выдерживать такое было трудно. Хорошо мальчику, он надел наушники и слушал что-то приятное для себя, а что было делать коту? И тот отступил, ушёл на кухню, но в душе поклялся не просто отомстить глупой птице, а решить эту проблему кардинально! «Погоди ужо!» — говорил он словами бабки Аксиньи. — Будет тебе маслице!»

Здесь нужно рассказать историю появления попугая в семье Борисовых и то, какое место он занимал в сердце Костика, а также других членов этой семьи. У мамы Костика был двоюродный брат — дядя Лёша. Дядя Лёша был очень хорошим человеком, но у него было одно маленькое качество, не то, чтобы плохое, но не очень удобное для окружающих. Он очень любил поражать воображение и удивлять других. Он одевался так, что Косте, когда приходилось идти с дядей рядом, было немножко неловко. Он обожал устраивать разные розыгрыши, а на праздники и дни рождения дарил только неожиданные подарки. Два месяца назад был день рождения Костика. Конечно, подарок в виде попугая был очень неожиданным. Но хоть дядя Лёша и поразил всю семью, однако, не так чтоб очень. Всё-таки, это был попугай, а не варан, например. Он сидел, молча нахохлившись в клетке, и не обещал никаких особых проблем. Выгуливать его было не нужно, кормить просто, а вид у птички был трогательный и забавный. Так что семья, оправившись от первого изумления, умилилась, а Костик пришел в неописуемый восторг. Он давно хотел завести какое-нибудь животное, но это желание расходилось с желанием мамы, так что по этому вопросу велись долгие переговоры. А тут раз — и попугай! Правда, Костик больше мечтал завести кота, но и попугаю был очень рад.

— Как назовешь-то? — обратился к счастливому имениннику папа.

— Рокки! — без раздумий отозвался тот.

— Это у него сейчас любимая компьютерная игра «Рокки», — смеясь, пояснила мама, — там все бьют друг друга!

— Рокки — это настоящий герой, он боксер, про него ещё фильмы есть! — возразил сын.

— А вы видите, что это нимфовый попугай! — стал радостно объяснять дядя Лёша. — Видите, насколько он больше волнистого, и посмотрите, какой у него хохолок!

Все подтверждали, что да, хохолок очень красивый, и птица очень красивая, белая с красными щёчками! Очарование!

— А он не очень громкий? — поинтересовались родители.

— Что вы, это же не волнистый попугай! Во-первых, он может запоминать и говорить больше двухсот слов! А когда он не говорит по-человечески, он нежно курлычет.

— Какая прелесть! — сказала мама.

На следующее после вручения подарка утро (это было воскресенье, когда все могли поспать подольше), часов этак в шесть квартира огласилась пронзительными криками. Это Рокки начинал новый день радостной утренней песней. Ошеломленные и ещё сонные Борисовы всей семьей сгрудились возле клетки. Сидя на верхней жердочке и закинув назад красивую головку с хохолком, Рокки самозабвенно заливался трелью до того звонкой, что закладывало барабанные перепонки. Все попытки отвлечь попугая от его «концертного выступления» были тщетны. Тогда уже окончательно проснувшийся папа засел за компьютер, открыв в Интернете страничку, повествовавшую о привычках нимфовых попугаев. Через несколько минут выяснилось, что нимфовый попугай — птица не говорящая, а поющая, обладающая очень громким, высоким, то есть попросту пронзительным голосом. Мудрые люди на интернетной страничке советовали всем, желающим завести дома нимфового попугая, прежде хорошенько подумать и взвесить все «за» и «против». Среди советов о содержании этой птицы был один подходящий: так, для того чтобы попугай спал подольше, было рекомендовано накрывать клетку, что сейчас же и было сделано Борисовыми, мечтающими лечь и досмотреть воскресные сны. Однако разошедшийся попугай отреагировал на мамин платок, накинутый на клетку, ещё более сильным вокалом. Так началась совместная жизнь Борисовых и попугая Рокки.

В дальнейшем методом проб и ошибок было установлено, что для того, чтобы неуемный вокалист спал подольше, клетку на ночь необходимо было накрывать светонепроницаемой материей таким образом, чтобы нигде не оставалось ни щелки. Но тогда мама и Костя (поскольку клетку обычно укутывали они), тревожились, что попугаю будет душно и плохо без постоянного притока воздуха. Ещё одним поводом для тревоги была мысль, что Рокки скучает. Как только кто-то из членов семьи появлялся дома, Рокки начинал голосить, требуя к себе постоянного внимания. Его старались развлекать, как могли, но у всех были свои дела… Таким образом, нимфовый попугай Рокки, хоть и нежно всеми любимый, был «головной болью» семьи Борисовых, чего, конечно, не мог знать кот Трюша. Поэтому разговор Костика с мамой Еленой о внедрении в семью ещё одного животного не обещал быть легким.

Трюша сидел и не сводил с мамы Елены умоляющих глаз, на большие действия по завоеванию её сердца он не решался. Мама была настроена категорически против, но старалась аргументировать свой отказ, она не хотела выглядеть в глазах сына бездушным человеком. Костя же, отчаянно желающий уговорить маму, на каждый довод «против» находил множество доводов «за», он изо всех сил сражался за своего кота. Переговоры продолжались уже пол часа.

— Я совершенно замотана! Я не вижу белого света! А ты хочешь усложнить мою и так непростую жизнь! У меня нет времени ухаживать ещё и за котом! — говорила мама несчастно-обвиняющим тоном.

— Мамочка, я буду сам его поить и кормить, и мыть его тарелки! А ещё я обещаю мыть всю нашу посуду, честное слово! Теперь я никогда не буду говорить, что мне «некогда»! — с горящими глазами уверял сын.

— От кота в доме будет много шерсти, посмотри, какой он пушистый! — продолжала мама, глядя на притихшего Трюшу и невольно любуясь его веселой ярко-рыжей шерсткой.

— Мамочка, я обещаю каждый день после школы пылесосить весь дом! — с энтузиазмом продолжал навешивать на себя обязанности Костя.

— И потом, в доме птица, кот будет её пугать! А если случится, что попугай вылетит из клетки, то этот рыжий разбойник может её съесть!

«Рыжий разбойник» округлил янтарные глазищи: «Кто я? Как можно! Да более безобидное существо, чем я трудно найти! Если уж кто кого обидит, так это не я попугая, а он меня!» — вот что было написано на невинной рыжей мордочке. Мама посмотрела на эту мордочку и сказала, впрочем, довольно беззлобно: «Не смотри, не смотри, не верю я тебе!»