— Он хоть иногда узнает тебя?

— Вряд ли. Я навещаю его каждый день, и каждый день я надеюсь. Он называет Чифа Сардж. Так звали нашу собаку, когда я был подростком. — Джо глубоко вздохнул. — Я думал, что он действительно узнал тебя, но, очевидно, он говорил о ком-то другом. — Детектив, как будто боясь, что его услышат, наклонился к девушке. — А ты и правда помнишь, как он приходил к вам домой?

Арианна утвердительно кивнула.

— Он приходил к нам несколько раз. Я вспомнила о визитах твоего отца только сейчас, глядя на него. Мама просто с ума сходила от горя. Когда он приходил к нам, она обращалась с ним очень плохо, и с каждым разом все хуже и хуже. А он молча глотал все оскорбления, которыми моя мать щедро награждала его. Теперь я понимаю, в чем была причина такого поведения: мама, должно быть, очень расстраивалась и сердилась на детектива за то, что убийцу не покарало правосудие. Но тогда ситуация представлялась мне в ином свете — казалось, твой отец обижал маму каждым словом, исходившим из его уст. Если бы ты взглянул на мою мать сейчас, ты бы ни за что не поверил, что она могла так себя вести. Сейчас ни одна неудача не выбьет ее из седла.

— Какова мать, такова и дочь. — Джо завел мотор, и они наконец-то поехали.

Арианна не знала, оскорбляет он ее или делает комплимент, поэтому решила ответить нейтральной фразой:

— Это качество необходимо для такой работы, как у меня.

— Несомненно.

Девушка понимала его настроение, поэтому постаралась свести разговоры к минимуму:

— Спасибо за то, что ты привез меня к отцу. Я понимаю, что это было нелегко, учитывая его теперешнее состояние.

Джо бросил испытующий взгляд в ее сторону.

— Я не стыжусь своего отца.

— Я не имела в виду…

— Я просто не хотел, чтобы ты подвергала его тотальному допросу, зная, что он не сможет адекватно отреагировать.

— Я все прекрасно понимаю. Ты защищаешь его. Он очень милый.

Мне еще повезло, что он послушный. Некоторые больные с его диагнозом начинают враждебно относиться к людям, их невозможно контролировать. И он тоже может дойти до этого. В любой момент.

— Он когда-нибудь говорит о твоей маме?

— Да. Но дело в том, что при болезни Альцгеймера жизнь человека раскручивается в обратном направлении, он регрессирует. Вот почему сейчас отец называет меня Томми: мне столько же лет, сколько было Томми на момент его смерти. Если бы я показал ему фотографию мамы незадолго до того, как она скончалась, он бы не узнал ее. Но он бы понял, что это его жена, возьми я снимок мамы в возрасте пятидесяти лет. — Голос Джо дрогнул. — Однажды я застал его плачущим. Он понял, что мамы больше нет. Но когда период просветления закончился, он снова погрузился в свой мир.

Арианна изучала Джо, пока он вел машину. Из его трогательного рассказа она поняла, что ему приходилось много заботиться об отце. Очевидно, невеста Джо на некоторое время выпала из его жизни. Кто же тогда облегчал его существование — так, чтобы его собственный груз не казался ему совсем неподъемным?

Вне всякого сомнения, он был домашним, семейным человеком, хотя сейчас его семья была немногочисленна. Он имел прекрасный дом, любил своих родителей и заботился о них. Он полюбил женщину достаточно сильно для того, чтобы предложить ей руку и сердце. И, начиная с этого момента, вся его жизнь пошла вкривь и вкось.

Полицейские редко бывают счастливы в браке. На своей работе они видят так много ужасов, что, не желая делиться ими со своей второй половиной, скрывают свои эмоции. Но зачастую эта сдержанность выливается в то, что они прячут и все остальные чувства. Возможно, его невеста, столкнувшись с подобной проблемой, не смогла пробудить в нем вкус к нормальной жизни? А может, она почувствовала себя одинокой потому, что он не хотел делиться с нею своими заботами?

Арианна тоже не могла похвастаться большим опытом в построении доверительных отношений с людьми. С момента окончания школы первое место в ее жизни занимала карьера. За долгие годы ничего не изменилось. Так же, как и ее отец, она была предана работе. Успех имел большое значение для нее. А уважение еще большее.

— Хочешь, съездим куда-нибудь поужинать? — спросил Джо, когда они остановились у гаража. — Или можно заказать ужин домой.

— Я не голодна. Но все равно спасибо. — Она прижала сумку с материалами к груди. Девушка хотела поскорее доехать до дома, чтобы начать разбираться в записях его отца.

— Арианна.

— Да?

Джо слегка постучал по пакету.

— Здесь есть видеозапись похорон твоего отца.

Несколько ослабив хватку, она посмотрела на пакет.

— Хорошо. Буду иметь в виду.

— Я не хочу, чтобы ты смотрела пленку одна, по крайней мере, в первый раз.

— Почему ты не хочешь? Что там такое? — В ее голосе послышались нотки паники. Какие кадры он так упорно не желает ей показывать?

— То, что ты помнишь о похоронах, — это одно.

А снова увидеть их от начала до конца — это совсем другое. Я считаю, что ты не должна смотреть это в одиночестве.

— Ну ладно. Мы можем посмотреть пленку сейчас?

— Да.

Через несколько минут они сидели в его гостиной.

— Не забывай, что это служебная запись, снятая для полицейского расследования, — напомнил Джо. — Полиция снимала эти кадры в надежде увидеть человека, не входившего в круг родственников, друзей и коллег твоего отца. Такой человек считался бы предполагаемым убийцей. Поэтому на большинстве кадров ты увидишь толпу людей. Съемка начинается в церкви, затем все переходят на кладбище. — Его голос был ровным и спокойным. Джо говорил сухо, полностью лишив свою речь эмоций.

Интересно, всегда ли он утешал подобным способом людей, попавших, в беду?

— Хорошо. Я готова, — ответила девушка.

Он сел на диван в метре от нее и запустил видеозапись. Арианна тут же пожалела, что рядом с ней Джо. Она не хотела смотреть эту пленку при свидетелях. Ей было бы проще не тратить силы на то, чтобы скрыть свою естественную реакцию от посторонних глаз. Джо и так чаще, чем другие, видел ее уязвимость с тех пор, как она, Нэт и Сэм, сидя под завалами в ожидании смерти, поделились друг с другом самыми сокровенными тайнами и мечтами. Она всегда считала тот случай самым страшным в своей жизни и надеялась, что ничего подобного больше не повторится.

Арианна молча смотрела запись. Кадр за кадром, как и предупреждал Джо, она видела толпу. Качество пленки оставляло желать лучшего, помехи и шум толпы ухудшали звук, но девушка зачарованно наблюдала за всем происходящим на экране. Она бы не отказалась просмотреть запись еще раз чтобы разобрать почести, воздаваемые ее отцу. Когда церемония в церкви закончилась, шеф полиции взял под руку ее мать и отвел в сторону.

Джо придвинулся к ней, когда началась церемония прощания у могилы. Арианна не смогла разобрать речь священника, но отчетливо услышала оружейный залп и вздрогнула. Затем гроб опустили в могилу, и маленькая девочка кинулась к могиле, закричала диким голосом и стала звать отца. Это была она, Арианна. Мама пыталась удержать и утешить ее, в то время как остальные беспомощно наблюдали за этой сценой.

Пленка стала еще хуже, почти ничего не было видно. И вдруг Арианна поняла, что она плачет уже не пленке, а в действительности. Она не помнила сцены у могилы, и теперь горько сожалела о том, что увидела ее. Ее сердце разрывалось от боли и жалости к той маленькой девочке, которой она была двадцать пять лет назад.

Арианна почувствовала, как рука Джо легла на ее плечо, и сбросила ее. Он протянул ей коробку с салфетками. Арианна не могла ни смотреть на него, ни говорить. Она схватила несколько салфеток и промокнула слезы. Рыдания разрывали ей грудь, ища выхода.

— Мне очень жаль, — сказал Джо, чувствуя, что должен что-то сказать.

— Это было слишком давно…

— Арианна…

— Не говори ничего, хорошо? Просто помолчи. — Она встала и потерянно огляделась. Что же теперь делать? Ей нужно ехать домой, а она не может даже вести машину. — Я должна выяснить, кто убил моего отца, — прошептала она.