Катя, покраснев до корней волос, сняла с себя лифчик и трусики.
— Ничего, — причмокнул губами толстяк. — Сойдет…
— Не в этом дело, — махнул рукой Кандыба. — Все к удовольствиям сводите… Жрать, пить, да трахаться — больше вам ничего не надо… Но сейчас все нужно для дела… Давайте, трахните ее по очереди. Скидывайте свои грязные штаны, и за работу! Живее, живее, неповоротливые вы какие, — продолжал кривиться он.
Сладострастно улыбаясь, кавказцы стали разоблачаться. И вот, голые до пояса, они стояли перед окаменевшей от ужаса и омерзения Катей, демонстрируя свои мощные прелести.
— Минутку, минутку, я сейчас, без меня не начинайте, — произнес Кандыба и вышел из комнаты.
— Развлечемся, дамочка, — улыбался толстяк, наступая на нее. — Получишь кайф. Пока никто не жаловался…
Катя отступала к стене, медленно, как кролик под взглядом удава. А они так же медленно шли на нее.
Тут вошел Кандыба с фотоаппаратом в руке. Щелкнул раз, потом подошел к Кате поближе.
— Раком становись! — приказал он. — Так будет нагляднее…
— Не надо!!! — истошно закричала она, но мощные руки кавказцев поставили ее в нужную позу. Толстяк пристроился сзади, приготовился начать, демонстрировал перед объективом гигантский орган. Кандыба щелкнул еще раз, еще…
— Хватай ее!!! — приказал он, и толстяк мгновенно выполнил столь приятный приказ. Кандыба щелкнул еще раз. Катя закричала так, что казалось, у нее от этого крика вот-вот разорвется горло…
Тут послышались шаги, и дверь приоткрылась.
— Что за шум? — раздался негромкий голос. — Что такое? А ну прекратить безобразие… Покоя от вас нет… Приведите себя в порядок! Все время хотите совместить полезное с приятным…
Толстяк поднялся и как ни в чем не бывало, стал натягивать свои широченные штаны прямо на голую волосатую задницу. Трусов у него не было вовсе. У длинного же, наоборот, были и трусы, и в дополнение к ним голубые грязные кальсоны. Он натянул их, и уже после засаленные шаровары и мягкие сапожки.
Катя с ужасом подняла глаза, продолжая стоять на коленях. В двери стоял невысокий человек с азиатским типом лица, смуглый, с жиденькими усиками, одетый в белый модный свитер и бордовые брюки. Шею обматывал пестрый шейный платок. Глаза волчьи, желтого цвета. На вид ему было лет сорок.
— Одевайтесь, — приказал он Кате. Но та от ужаса не могла и шевельнуться.
— Помогите ей, — произнес властным тоном вошедший. Кандыба молча, с равнодушным видом приподнял ее с пола и сунул ей в руки трусы, лифчик, колготки.
— Одевайся, — проворчал он. — А то простудишься…
Одевалась Катя долго, пальцы не слушались, дрожали от страха.
— Красивые у вас пальчики, — заметил вошедший. — Жаль, что один из них сейчас придется отрубить… Эй, Абибон! — крикнул он бородатому. — Принеси топорик, только тот, что поострее, незачем женщину мучить… Это не в моих правилах.
Катя в этот момент как раз натягивала джинсы. Услышав страшные слова вошедшего, она в ужасе присела на пол…
— Да не беспокойтесь вы, будет не очень больно, — произнес вошедший. — Но посудите сами, должны же мы вместе с фотографиями послать Олегу Николаевичу от вас сувенир… А потом мы обработаем рану, перевяжем вас, аптечка у нас имеется…
Катя нашла в себе силы застегнуть пуговицу на джинсах и встать с пола.
— Садитесь, — он указал ей на стул. — Поговорим…
Она присела.
— Как вам у нас? — улыбнулся вошедший.
Катя, как затравленный мышонок взглянула на него.
— Понял. Кандыба, принеси бумагу и ручку.
В двери появилась бородатая физиономия Абибона. В руках он держал топорик.
— Этот? — спросил он.
— Нет, не этот!!! — рассердился хозяин. — Не этот, понял ты?! Этот тупой, тупой, такой же как и ты сам… Мы не собираемся мучить женщину, мы должны сделать ей ампутацию, как можно менее болезненную… Помоги ему найти острый топор, Абди…
Бритый Кандыба принес несколько листов бумаги и шариковую ручку.
— Пишите, — приказал хозяин. — Под мою диктовку.
Катя взяла дрожащими пальцами ручку и умоляюще поглядела на хозяина.
— Дорогой Олег, — стал диктовать хозяин, заложив ногу на ногу. Катя послушно стала писать. — Я нахожусь в ужасных условиях, сижу в холодном подвале, где кишат голодные крысы. Кормят меня ужасно…Они меня изнасиловали… — При этих словах Катя вопросительно поглядела на него. — Вы что, плохо слышите? — холодно спросил он. — Меня изнасиловали… Сейчас мне отрубят палец на правой руке и пошлют тебе…
Ручка выпала из ее рук на стол, она обхватила лицо руками и зарыдала. Хозяин помолчал.
— Ладно, — произнес он. — Пишите так — если ты немедленно не передашь требуемую сумму, они отрежут мне не только один палец, но и все пальцы на руках, а что будет дальше, ты можешь себе представить…Пожалей меня, Олег… Разве деньги — это самое главное в жизни? Пожалей хотя бы детей. С ними тоже может случиться самое страшное… Сделай, как тебе говорят, умоляю тебя. Твоя жена Катя. Все…
— Этот? — в комнату вошел толстый Абди и показал топор хозяину.
— Этот, этот, но ты унеси его, припрячь пока. Кандыба, отправь письмо и фотографии Савченко. А вам придется пока отправиться обратно в подвал, Вы там будете находиться пока ваш муж не заплатит деньги, которые он нам должен. Все, — встал хозяин. — Разговор окончен. Абди, Абибон!!! — крикнул он. — В подвал ее!!! А я пошел обедать!
Приоткрылась дверца. Там продолжала висеть веревочная лестница.
— Вниз!!! — скомандовал Кате Кандыба. Та встала и побрела к дыре в полу.
— Сильно не расстраивайтесь, — обнадежил ее хозяин. — Скоро вам будет не так скучно. Скоро вы будете находиться в приятной компании!!! Это будет мой подарок к вашему дню рождения…
Катя полезла вниз. Там уже горел свет.
— Свет пока не тушить! — скомандовал хозяин. — И дайте ей покушать что-нибудь приличное! Поделитесь, наконец, вашим хваленым шашлыком, если вы еще не все сожрали. А ты, Кандыба, не теряй времени! Оно в наше время очень дорого!