– Великий вождь АрбанСин совершил это, – гордо сообщил Хунну. – Он поверг во прах этот город, на страх нашим недругам.

– Безумец! Что он натворил! – воскликнул Крис. – Мы же в чужой стране. Среди врагов. Ну как мы теперь сможем договориться с Абиссарихом, чтобы он не причинил вреда нашим соплеменникам, находящимся у него в плену.

– А разве нам надо с ним договариваться? – недоуменно спросил Хунну. – Разве ты, О Всемогущий, не указал нам путь, который приведет нас к победе?

– Какой путь? – удивленно спросил Крис. – Свергнуть власть Каменного Бога – Балитума и убить его верховного жреца Ишшинкулла.

– Ну, это еще шкура неубитого льва, – смешался Крис, сетуя в душе на то, что его слова были неправильно истолкованы. – Конечно, я сказал, что существует такая возможность. Но ведь это не значит, что мы должны предавать смерти всех и каждого, кто встретится на нашем пути.

– Но если мы не убьем их, тогда они убьют нас, – резонно заметил Хунну. Крис промолчал. Ему, не одобрявшему в душе действий АрбанСина, не оставалось ничего другого, как смириться и молча взирать на происходящее. В какой-то мере в том, что случилось он винил и себя. Ведь это была его идея – захватить Балитума и убить Ишшинкулла, в надежде, что тогда Абиссарих будет сговорчивее и дарует пленникам свободу. Но до Тиллы еще далеко, а кровь невинных людей уже обагрила землю и неизвестно сколько ее еще прольется и чьей.

Столица марицегов – город Тилла был огромен. В нем проживало народу, больше, чем было песчинок в пустыне. Город располагался посреди плодородной долины, окруженной со всех сторон невысокими холмами и представлял собой скопище одно-двух, реже трехэтажных домов, обнесенных двумя поясами мощных крепостных стен. Внешняя стена была сложена из огромных каменных блоков, доставленных сюда из близлежащих каменоломен многочисленными рабами, количество которых постоянно пополнялось за счет ведения бесконечных захватнических войн. Толщина внешней стены была такова, что по ней свободно могла проехать повозка, запряженная двумя лошадьми. Внутренняя стена была образована стоящими вплотную друг к дружке двухэтажными домами, глухие стены и плоские крыши которых служили продолжением внутренней стены.

Крепостные стены окружал широкий ров, заполненный водой из протекающей неподалеку реки. На поверхности воды во рву плавали длинные толстые бревна. Такие же бревна валялись там и сям на берегу. Однако не стоило их использовать для переправы, ибо это были крокодилы, питающиеся человеческим мясом, в основном трупами рабов, умерших от непосильного труда или казненных за какую-нибудь, порой незначительную, провинность.

Дома, находящиеся под защитой крепостных стен, были отделены друг от друга кривыми улочками, такими узкими, что два всадника, движущихся друг навстречу другу, с трудом могли бы разъехаться, не говоря уже о колесницах. В центре города, на широкой площади, отделенный от остальных строений свободным пространством, стоял гигантский храм-зиккурат, в котором обитал Каменный бог – Балитум.

С виду зиккурат напоминал многоступенчатую пирамиду, покоящуюся на могучем квадратном фундаменте, сложенном из громадных базальтовых плит. Сам массив зиккурата был сложен из сырцового кирпича и выкрашен асфальтом в черный цвет. В стенах зиккурата имелись потайные ходы, лестницы, ведущие из темных сырых подземелий в верхние этажи, где размещались кельи жрецов, а на самом верхнем этаже находились апартаменты грозного Балитума. С верхнего этажа зиккурата до самого его основания вел глубокий колодец, оканчивающийся водоемом. Снаружи к зиккурату была пристроена широкая лестница с высокими ступенями. По этой лестнице поднимались те, кто был предназначен в жертву Балитуму.

– Мы у цели, СелильУбарум, – проговорил АрбанСин, показывая на город. – Это Тилла. А вон та черная гора, что вознеслась в самое небо – зиккурат Балитума. Что нам делать дальше? – обратился он к Крису с вопросом.

«Откуда мне знать! – подумал про себя Крис, весьма удрученный увиденным. – Разговор шел о простом городе, а это настоящая крепость. Чтобы ее захватить необходимо разрушить крепостные стены, но для этого нужна лазерная пушка или, на худой конец, взрывное устройство… а тут еще эти крокодилы».

Крис повращал глазами-антеннами. АрбанСин, Хунну и окружающие их воины выжидательно смотрели на него. Вера и надежда светились в их глазах.

– Приходилось ли тебе, Вождь, брать города? – обратился Крис к АрбанСину.

– Приходилось, – ответил тот и добавил. – У нас были стенобитные машины, время, пища и сильное войско. Да и город был не так уж сильно укреплен.

– Сколько же вы потратили времени на осаду?

– Дважды ночная богиня умирала и рождалась вновь, – ответил АрбанСин, имея ввиду вращающуюся вокруг планеты небольшую луну, – Когда она умерла в третий раз разрушенный город лежал у наших ног.

– Около трех месяцев? – подсчитал Крис. – Нам это не подойдет. В нашем распоряжении не более двух дней…

В это время до их слуха донесся победный треск барабанов.

– У нас нет ни минуты, – перебил его АрбанСин. – Абиссарих снова обманул нас. Мы окружены.

– Как он догнал нас? – удивился Хунну.

– Спроси об этом у него самого, если представится такая возможность, – раздраженно проговорил АрбанСин.

Слева и справа от них на гребнях холмов показались воины Абиссариха. Они стремительно приближались. Впереди бежали пешие воины, вооруженные бронзовыми топорами, заткнутыми за пояс и тугими луками, вместе с запасом стрел висевшими за их спинами в колчанах. Из всей одежды на них были черные набедренные повязки, на голове войлочные шапки, на ногах легкие кожаные сандалии с твердыми подошвами.

Это были лучники, которые, нападая первыми, осыпают противника тучами стрел и тут же отходят, прячась за спинами тяжеловооруженных копьеносцев, идущих следом.

Вооружение копьеносцев состояло из длинных копий, с наконечниками в локоть длинной и огромных, в рост человека, щитов, изготовленных из натянутых на деревянную раму нескольких слоев кожи или войлока, обитых сверху медными пластинами. Их головы прикрывали медные шлемы на войлочной подкладке, укрепленные под подбородком кожаными ремешками. Доспехом им служили длинные толстые войлочные плащи с нашитыми поверх медными бляхами, надежно защищающие грудь и ноги до самых щиколоток. На ногах были кожаные сапоги. Сражались неповоротливые тяжеловооруженные воины в сомкнутом строю и не было силы, которая могла бы устоять против них.

Помимо этого, АрбанСин, оглядевшись по сторонам, заметил впереди выстроенные в ряд боевые колесницы, имевшие форму ящика, поставленного на четыре сплошных колеса, обитых по краям медными пластинами. В каждой колеснице находилось по два воина: управляющий лошадьми возница и стрелок, вооруженный луком со стрелами и десятком дротиков, помещенных в большой колчан, притороченный к передней стенке колесницы.

– Назад! – вскричал АрбанСин, разворачивая в спешке своего коня. Но было поздно. Сзади проход закрыла конница Абиссариха. Мышеловка захлопнулась. С трех сторон войско АрбанСина окружали воины противника, с четвертой стороны возвышались неприступные крепостные стены Тиллы и ров, кишащий крокодилами.

– Умрем как воины! – зазвучал сильный голос АрбанСина, вытаскивающего из ножен меч.

Послушные его приказу воины развернулись лицом к врагу, ощетинившись остриями копий. Когда расстояние между противоборствующими сторонами сократилось до двух-трех стадий, лучники Абиссариха остановились и натянули луки. От группы всадников, стоящих на вершине холма отделился один и поскакал по направлению к АрбанСину. АрбанСин выехал ему навстречу.

– Кто это? – спросил Крис у Хунну.

– Это сам Абиссарих, полководец Ишшинкулла, – ответил тот.

– Чего он хочет? – Не знаю. Наверное предлагает нам сдаться, чтобы не проливать кровь своих солдат.

Абиссарих был уже стар. Его седые волосы, были коротко подстрижены. Под седыми кустистыми бровями прятались пронзительные глаза. Торс полководца прикрывал позолоченный панцирь, поверх которого сзади был накинут короткий плащ, красного цвета, крепившийся спереди золотой пряжкой, выполненной в виде львиной головы. Короткий меч в позолоченных ножнах висел на поясе. Остановившись в нескольких метрах друг от друга командующие двумя противоборствующими армиями приветствовали друг друга.