— Да, — последовал ещё один короткий ответ.

— Так как же? — похоже, аппетита у него не будет весь остаток дня. Маг вновь повернулся к нему лицом, остановив воспроизведение. Картинка замерла. Кенвин обнаружил, что ему стоит немалых усилий оторвать взгляд от бесформенного и устрашающего чудовища, что повисло в воздухе в нескольких шагах от него.

— Мозг, — пояснил Майтен, стукнув себя несколько раз пальцем по лбу. — В отличие от оборотней, М41-12 умеет принимать произвольный облик и делиться на… несколько функциональных особей.

— Когда о подобных тварях говорили, как о неодушевлённых предметах, становилось не так страшно.

— Для того, чтобы вести себя, ему нужно сохранять некий постоянный центр… иметь нечто неизменное…

— Кажется, я начинаю понимать, — с удивлением вставил Кенвин. Майтен кивнул.

— Я не знаю, что там к чему, но после нескольких десятков делений или по достижении… критической массы М41-12 теряет мыслительный центр и быстро превращается в… так скажем, колонию простейших. Тоже не подарок, но не так опасно…

— Критическая масса? — удивился Кенвин. Не так часто Майтен делился своими познаниями о "живом оружии". — Какая именно?

— Около восьмидесяти тонн, — пояснил Майтен, залпом выпивая вновь принесённый кофе.

— И вы… такое… видели?

— Да, — ответил Майтен равнодушно, чем поверг своего напарника в неописуемый ужас. — Теперь в том месте — очень милое, очень круглое озеро. И рыба, говорят, водится преотменная… — Вам бы всё шутить, — Кенвин ощутил, как комок подкатывает к горлу. О «пожирателе» ходила масса жутких историй — но все, хвала богам, были из третьих уст. А теперь он видел человека, который сам имел дело с этим… и уже жалел о том, что начал расспрашивать.

Майтен пожал плечами.

— Мне непонятно одно, — пояснил он. — Во-первых, в первый раз никакой активности мы там не заметили. М41-12 не умеет впадать в спячку — значит, должен был бы проявить себя. А проявления таковы, что… не заметить трудно. Словно из ниоткуда появился.

— А старуха? — спросил помощник. — Её изображение сохранилось?

— В том-то и дело, что нет, — поморщился маг. — Ещё кофе, пожалуйста, — приказал он бесстрастному, словно статуя, слуге и тот бесшумно вышел. — Привыкли мы к спокойствию. Чтобы в таком месте встретить нечто действительно опасное — нет, конечно. Такого не ждали. А когда я вошёл в дом во второй раз… — он замолчал, на несколько секунд вернувшись взгядом к замершей картинке, — опознавать было уже нечего. Сжечь-то мы всё сожгли, но что толку?

— Тогда чего же бояться? — приподнял брови Кенвин. — Мои люди побывали там после вас. Всё чисто. Нормальная жизнь, нормальный лес. Никаких чудовищ.

Майтен вновь поднял глаза. Почти чёрные, они производили своеобразное впечатление.

— Что-то здесь не так, — пояснил он, постучав карандашом по подлокотнику кресла. — Не могу понять, что именно. Да и образцы тканей, — он указал кивком на ряд пробирок, вокруг которых сиял серебристый ореол, — показывают, что М41-12 был на грани распада. И вместе с тем — невероятно силён энергетически. Такого не бывает.

— А другие… модели вам встречались?

— Нет, и я не очень об этом жалею. Должны были быть четыре, с 12 по 15. Но наш общий знакомый, капитан Ортуан, спалил все архивы. Теперь одним лишь богам ведомо, во что это может вылиться.

— Богам? Но ведь все боги на нашей стороне.

— "Наша сторона", — маг подошёл к окну. Снег почти перестал сыпаться и местами сквозь прорехи в облаках появлялись холодные и острые искры. Звёзды. Наконец-то по ночам стало видно звёзды. — Была бы уверенность, что боги говорят именно то, что думают… — он замолчал. — И что "наша сторона" существует… Кенвин молчал.

— Просмотрим остальные записи, — решил Майтен, когда вдоволь налюбовался на звёзды. — Меня интересует обстановка комнаты. Все детали, даже несущественные. Может быть, мы ещё сумеем обнаружить след. — И что тогда?

— Как всегда, — маг взял новую чашку с кофе и на этот раз отпил небольшой глоток, не торопясь. — Вооружимся как следует и — пойдём по следу.

— Ты не ответил на вопрос, — напомнила Неммер, когда беспокойство и страхи мало-помалу испарились.

Заяц по-прежнему был на столе. Чудо, что он сохранился… Неммер казалось, что более не существующий (по словам Хонна) дом и всё, что там было — очередной сон, видение, которые продолжают подменять собой реальность.

Жаркое на столе отчасти опровергало это утверждение.

Комната, в которой они находились, казалась небольшой — если стоять посередине. Однако, стоило отойти в один из углов, как размеры её вдруг увеличивались в несколько раз — и, похоже, что рассчитано подобное было вовсе не на обычное зрение.

Отыскалась здесь и магическая жаровня, «печка», в которой прохладный сине-зелёный туман мог как раскалить помещённый внутрь предмет добела, так и заморозить — Хонн показал несколько дисков, прикосновения к которым было достаточно для управления этим мудрёным аппаратом, а далее Неммер разобралась сама.

Что самое поразительное, сама «печь» была стеклянной. Целиком. Ну, во всяком случае, прозрачной.

— Какой вопрос? — удивился Хонн. Умытый и одетый по росту (одежда, видимо, здесь тоже имелась), он выглядел обычным шестнадцатилетним деревенским мальчишкой. Если не вглядываться в глаза.

— Зачем ты привёл меня сюда?

— Разве здесь плохо? — удивился Хонн, держа ладони над отрезанным сочным куском. Запах был настолько аппетитным, что Неммер ощущала себя голодной по меньшей мере с месяц.

— Это не ответ.

Хонн отвёл взгляд и побарабанил пальцами по тарелке.

— Мне показалось, что я видел тебя прежде.

— Где? — резко спросила Неммер. Её возраст, как оценил Хонн, «уменьшился» лет до восемнадцати. Когда женщины превращаются в красавиц, а мальчишки всё ещё остаются сопляками… Ещё бы знать свой собственный возраст…

— К северу отсюда, — ответил он, выдержав пристальный взгляд сидящей напротив девушки. Уже никто бы не заподозрил, что совсем недавно это было тщедушное согбенное существо, обтянутое вместо кожи желтоватым пергаментом. Неужели она сама не замечает того, что с ней творится? — В покинутой деревне. Я несколько раз видел… её, — он сглотнул. — Пока не приехали охотники.

— Что было дальше? — спросила Неммер тихо.

— Дальше они сковали ей руки, одели ошейник и куда-то повели. Минут через пять я услышал жуткий крик… а потом примерно на том месте увидел кровь. Много крови.

Он замолчал.

— Мне показалось, что ты… что она спаслась, — закончил он. — Вот и всё.

— Почему ты называешь их охотниками?

— Потому что за мной тоже охотились, — ответил он неохотно. — Я уже говорил.

— Ладно, — Неммер глубоко вздохнула и вновь ощутила себя зверски голодной. — Поговорим после. Есть хочется ужасно…

— Ты не голоден? — удивилась она минут через пять, обратив внимание, что Хонн так и сидит, не поднимая рук. Тот удивлённо замигал.

— Я… в общем… я уже съел.

— Что?! — однако тарелка оказалась действительно пустой. Более того, зеркально чистой.

Неммер ощутила, как комок подступает к горлу. Помотала головой и тошнота прошла.

— Ты не мог бы… — она беспомощно оглянулась, — есть… как положено людям?

— Можно попробовать, — согласился Хонн и осторожно отрезал ещё кусочек.

Долго жевал его, проглотил и в недоумении уставился на девушку. — Ничего не чувствую, — признался он. — Совсем. Ощущаю, как что-то жую, что это — пища… и не более.

Неммер выронила вилку.

— Что же с нами сделали? — спросила она.

Хонн молча смотрел куда-то в пространство, барабаня пальцами по столу.

Испуг прошёл, и вновь вернулась усталость.

— Где здесь можно спать? — спросила Неммер, отняв руки от лица. — Вон та дверь, рядом с выходом, — указал Хонн. — Там целый город можно разместить. Выбирай любую комнату.

Неммер остановилась, как вкопанная.

— Мы точно одни здесь?