И здесь нет зеркал! Что за наказание!..

Может быть, я оттуда родом? — подумала она. Вполне возможно. Одежда не только была приятна на ощупь, она и сидела на ней, словно многие годы Неммер одевала лишь подобную ей.

За очередным поворотом (проходы среди множества стоек и прочего создавали немыслимый лабиринт) она увидела одежды, принадлежавшие, несомненно, странствующим артистам. Слишком много всего разнородного, пёстрого, подчёркнуто яркого.

Неммер улыбнулась и попыталась вспомнить… хоть что-нибудь. Ведь доводилось же ей видеть странствующие труппы. Несомненно. Или?… Она прикрыла глаза и прижала пальцы к вискам. Странно. Прежде этот жест помогал ей выхватить ускользающие воспоминания… а теперь всё произошло наоборот. Воспоминания моментально… нет, не забылись. Скрылись. Ушли в нору. В уютную такую норку… Нет, Неммер. Не пытайся вызвать их силой. Она прикрыла глаза и позволила окружающему миру нести её, куда вздумается.

…Запахи ярмарки, звуки и прочие её признаки постепенно сгущались. Ощущение было неясным, зыбким, но казалось, несомненно, подлинным. Слишком много деталей. И ни одна не кажется лишней.

Звуки музыки.

Звуки слов.

Отчего голос музыканта кажется ей столь знакомым? Неммер попыталась сосредоточиться на песне и видение немедленно начало таять. Пришлось подчиниться и вслушиваться, вглядываться, вживаться в видение. Как это странно — слышать, не прислушиваясь и видеть, не вглядываясь. Слова стали чётче.

Неммер затаила дыхание, словно это могло помочь услышать слова… Но помогло!

И… странно… Слова были чёткими, но язык был ей неизвестен. Но тем не менее, слова откладывались в памяти, накрепко, прочно. "Il kin maynn'te il'levin mai mann…"

Что бы это могло значить?…

Видение стало настолько ясным и сильным, что Неммер боялась открывать глаза. Пусть оно продолжится… Пусть… "…Seyvitin an'vaile mit tein…"

Неммер осознала, что ходит по ярмарке не одна. Кто-то выше её ростом, нетерпеливый, тянул её за руку — куда-то в сторону. Не сразу она осознала, что это могло бы значить… Люди, кажущиеся такими большими… Вздымающиеся до небес шатры и лошади-гиганты… "Il gey'par a minn sey'levin mai mann…"

Неммер открыла глаза. Ей стало страшно.

Детство.

Видение было откуда-то оттуда.

"…Seyvitin, sey'arkinn tiar uann…", донеслось до неё и — как обрезало.

Я не помнила ничего подобного, подумала Неммер, пытаясь унять вновь начавшуюся дрожь. Здесь было тепло и уютно, но… Она оглянулась и — поначалу наугад, затем более уверенно — направилась к выходу отсюда. По пути она попыталась отыскать простыню, что оставила где-то рядом, но тщетно.

И — ещё одно приятное изменение. Новая, молоадя кожа, перестала, наконец, зудеть и чесаться; утратила красноватый оттенок. Теперь Неммер выглядела совершенно нормально.

Стук в дверь выбросил его из сна.

Теммокан уселся, не вполне понимая, где он и почему. Снилось ему кошмарное возвращение домой, прочь от Штормового пояса. Насколько легко оказалось провести корабль к безумно пляшущим волнам — хоть это место и предполагало ураганные ветра, на деле поблизости от Пояса царил штиль. На расстоянии десятка миль — да, там действительно бушевали ураганы. А поблизости — сравнительное спокойствие и медленно вращающееся кольцо тёплой воды, притягивающее всё к центру, всё ближе и ближе к неистовым пляскам, насыщающим воздух иссушающей морской горечью.

Полмесяца они выбирались оттуда. Ни магия, ни божественная воля не могли или не хотели служить людям поблизости от запретного места… Но они выбрались. Потеряв всего лишь двух человек из тех тридцати, что отправились в путь… Постучали вновь. Теммокан, видевший в темноте подобно кошке, споткнулся почти о каждый предмет обстановки и едва не сломал руку. Окончательно проснулся он, лишь когда увидел, кто стоит по ту сторону. Даллатер. Задумчивый, со слегка виноватым видом (Светлейший! С виноватым видом!!) — да к тому же с поросшей пылью бутылкой в руке.

— Извини, что так поздно, — произнёс он, глядя чуть выше глаз своего собеседника. Теммокан, только что пришедший в себя, вновь решил, что спит.

— Заходи в ту комнату, — предложил Светлейший, молча вручая своему подчинённому бутылку, — поговорим. Если, конечно, есть настроение.

Повернулся и пошёл.

Путь в оперативный центр на сей раз был ещё более похож но сон. Навигатор ощущал себя на редкость глупо, поскольку держал в руке ту самую бутылку — так и не придумал, куда её деть.

Разумеется, никакой тихой музыки, никакой таинственности. На сей раз это была обычная ночь. С полагающимися скрипами, шорохами и доносящимся откуда-то пением сверчка. Магические барьеры не помогали, а средствами от насекомых Светлейший не пользовался принципиально.

Наверное, ему нравится пение сверчков. Чего ещё от него ожидать? Перед той дверью Теммокан остановился и совсем было собрался постучать, как заметил, что она вновь приоткрыта. А на табличке чёткими серыми буквами написано "Оперативный центр". Вот так-то. На всякий случай он постучал.

— Войдите, — донеслось изнутри и Теммокан, пряча улыбку, вошёл в помещение, где бывал уже дважды.

Раз во сне и раз наяву.

И вновь граница меж сном и явью исчезла на миг. Светящиеся молочно-белым «экраны», многочисленные килианы — от стандартных шариков до огромных, редкостной красоты кристаллов — повсюду, пульсирующие своим едва уловимым подобием жизни.

Посреди этого изящного беспорядка сидел Даллатер, молчаливый и словно бы похудевший и держал между пальцев незажжённую сигару. Взглянув навигатору в глаза, он вздохнул и вернул сигару в ящичек.

— Присаживайся, — указал он на кресло рядом с собой. — И… раз уж принёс, наливай.

На столе появились два тончайших бокала и Теммокан, вновь начавший сомневаться в реальности происходящего, молча наполнил их тёмно-янтарным вином.

— Сегодня не получится, — покачал головой Майтен и его помощник удивлённо поднял брови.

— Не получится? Почему же?

— Смена вахты, — пояснил маг. — Наш друг-капитан вместе со своими головорезами возвращается домой. Его сменит отряд из армии Венллена. Я, кстати, до сих пор не знаю, кто придёт на замену.

— Кто бы ни был, хуже не будет, — вздохнул помощник. Едва различимый шорох привлёк его внимание. На столе, рядом с ладонью Майтена появилось откуда-то существо, похожее на крупного богомола. Е32-9, машинально подумал помощник. Милая зверушка, которую когда-то прозвали «недотрогой». "Богомол" сам выбирал себе хозяина, и крайне недвусмысленно заявлял о своём выборе всем остальным. А шипы на передних лапах были очень, очень убедительны… — Берёте его с собой? — улыбнулся помощник, глядя, как Недотрога тщательно чистит свои огромные глаза.

Майтен молча кивнул.

— Будешь вести протокол, — добавил он сухо. — Надо поскорее избавиться от капитана и… — он воровато оглянулся, хотя в комнате никого больше не было. — И возвращаемся в Шеттаму.

— Играть в крысоловов?

— Ты уже передумал? — последовал немедленный вопрос.

В ответ помощник показал дудочку-манок и несколько охранных амулетов.

Оба мага понимающе посмотрели друг на друга и едва заметно улыбнулись.

Светлейший долго держал бокал в руке и навигатор не спешил подносить свой к губам. Пауза затягивалась, но Теммокан неожиданно догадался, что его начальник смотрит на дальнюю стену, где бесстрастно светились часы. Конечно же, от обычных часов, какие можно отыскать в любом доме, эти часы отличались, и даже очень… Ровно в полночь Светлейший очнулся от транса и кивнул, чуть приподняв руку с бокалом.

— За жизнь! — объявил он и навигатор не осмелился не присоединиться к тосту. Вино было редкостным. На что уж Теммокан мог считать себя знатоком, а вот поди ж ты — ничего знакомого вкус ему не напомнил. Да и не было желания об этом задумываться — из уважения к напитку. — Ну вот, — Даллатер сверился с собственным хронометром (тоже не очень-то похожим на популярные модели, отметил Теммокан — судя по количеству шкал и кнопок). — Даже и не знаю, с чего начать… Теммокан по-прежнему ждал молча, как вдруг его осенило. Полночь! Сегодня в полночь истёк срок действия договора, согласно которому он… одним словом, Даллатер только что перестал быть его начальником. Можно зайти за вещами в номер, сдать "друга до гроба" и уйти, наконец, отсюда. Куда глаза глядят.