— Привет, дорогой, — сказала она.

Очевидно, он все-таки знал ее лучше, нежели я.

— Привет, милая, — ответил он.

— Ты почему так долго?

— Никак не мог найти трусы.

Он явно знал ее намного лучше, чем я.

— О, Джерри, — вздохнула она. — Они там же, где и всегда.

— Ага, я их там и нашел.

Поверьте, это был гнусный разговор. И от нарочитой откровенности становился еще противнее. Сидевшая рядом пара встала и ушла, и дружок монголки уселся на освободившийся стул. Потом он понизил голос, но не настолько, чтобы я не мог его услышать, и задиристо проговорил:

— Я видел, как ты болтала с этим мерзавцем, который сидит рядом с тобой. Он тебя доставал, Нейра?

— Да, — ответила она. — Ты заметил, какие у него грязные руки? Наверное, он работает в гараже.

— Руки? Он… он не дотрагивался до тебя?

Хлюст склонился над ней и в буквальном смысле оглядел ее прелести, словно хотел удостовериться, не остались ли там грязные следы от моих заскорузлых, изношенных тяжелым трудом лап.

— Господи, нет! — воскликнула она. — Что-что, а вкус у меня есть, дорогой.

— Ах, конечно, милая. Предоставь это мне. Я разберусь с подонком.

Я изучал свой стакан — пустой стакан, — когда он подошел и постучал меня по плечу. Я обернулся:

— Да?

Он придал своему лицу устрашающее выражение, над выработкой которого, видимо, долго тренировался.

— Эта дама справа, — с важным видом заявил он, — моя жена.

— Угу.

— Думаю, я должен уведомить вас, что ей неприятны ваши заигрывания, а я считаю их просто возмутительными.

— Да. Хорошо, извините. Черт, я всего лишь сказал «Привет». И больше ничего…

— И я требую, чтобы вы прекратили надоедать ей, — продолжал он, искоса поглядывая на жену: хорошо ли ей слышно.

— Договорились, — согласился я.

«Да уж, — подумал я. — Откуда мне было знать, что она его жена. Наверное, молодожены. О'кей, он выиграл сражение».

Но он никак не мог угомониться.

— Я настоятельно требую, — гневно провозгласил он, — чтобы вы больше не докучали ей своими приставаниями.

— Не беспокойтесь об этом. Я скорее пройдусь босиком по разбитому стеклу.

— По-моему, мне не нравится ваше к ней отношение, — заявил он.

Этот парень начинал меня раздражать.

— По-вашему, да? — огрызнулся я. — А точнее вы не знаете?

Он буквально закипал на глазах. Сначала я думал, что он просто поднимает пыль, но теперь его всего колотило. Я не сумасшедший. Черт, я только хотел, чтобы эти неземные существа оставили меня в покое.

— Ну, ты, хвастливая обезьяна! — крикнул он. — Ты…

— Уймись, дружище. Давай не будем обзывать друг друга. Все и так уже выглядит достаточно смешно.

— Смеш…

— Смешно и глупо. — Я и сам уже начал заводиться. — Раз уж я должен оправдываться, то скажу: я всего лишь попытался поднести огня твоей жене, но она повела себя так, словно я поджег ее трусики. Если тебе нужна правда, я думаю, она просто злобная…

— Все. Вон! — он протянул руку и схватил меня за локоть. Мое терпение лопнуло.

У меня есть один пунктик: я очень не люблю, когда меня хватают и пытаются выбросить за дверь или втолкнуть внутрь или просто пихают куда-нибудь. Я почувствовал, как во мне закипает ярость, и безуспешно попытался ее обуздать. А он тем временем толкал меня, обнаружив, вероятно, что это не так уж легко.

Я сбросил его лапу со своей руки и произнес с большим пылом, чем следовало бы:

— Ладно, раз ты ужасно жаждешь правды, получай ее. Случилось вот что: я увидел, что ее грудь растеклась по стойке, и начал подбирать ее, решив, что это ангельский пирог, приготовленный из восьми дюжины яиц. Она сказала: «Будьте добры…»

Он не дал мне закончить. Он снова протянул свою клешню и попытался схватить меня, но я выбросил вперед руку и задержал его.

— Не делай этого.

Может, он уловил угрозу в моем голосе или еще что-нибудь, но, к счастью, не схватил меня. Моя рука была повернута к нему тыльной стороной и находилась всего в шести дюймах от его физиономии, поэтому он хорошо ее рассмотрел. Она вся в шрамах, а костяшки немного распухшие — от битья физиономий, — и он весьма заинтересованно разглядывал ее.

— Есть одна маленькая деталь, — сказал я. — Я слышал, как твоя жена назвала тебя Джерри. Прежде чем я уделаю тебя, хотел бы узнать, твоя фамилия, случайно, не Вэйл? Надеюсь, что не так.

— Вэйл? Конечно, Вэйл. Откуда вы знаете? Как… Вы и моя жена…

— О, кончай, Джерри Вэйл. Замечательно. Я — Шелл Скотт, — вздохнул я облегченно, — и мы станем хорошими друзьями.

— Вы — Скотт? — Он вдруг расплылся в улыбке. — О, черт, Орманд предупредил, что вы приедете. Мне только что сказали, что вы здесь, Скотт. — Он снова протянул руку — на этот раз для того, чтобы пожать мою. Потом, сияя, обернулся к жене: — Все в порядке, Нейра. Это — мистер Скотт. Шелл Скотт.

Интересно, подумал я, почему это сейчас все в порядке. И что именно в порядке? Нейре, похоже, все было до лампочки. Для нее все оставалось по-прежнему. Ей невозможно было угодить. Она передернула плечами — при этом ее цыганская блузка едва не соскользнула вниз — и равнодушно протянула:

— Ну и?..

«Все-таки она злобная», — решил я. Джерри Вэйл понизил голос и прошептал:

— Я очень рад, что вы здесь, Скотт. Девушка — ну, вы знаете?.. — так и не появилась. Вы понимаете, о чем я говорю? Орманд посвятил вас в детали?

— Да. А теперь позвольте посвятить вас. Девушка и не появится. А вам придется оседлать коня…

— Не появится?

Я огляделся вокруг. Два места за Нейрой оставались свободными, а молодой петушок, сидящий слева, склонился к малышке в платье восточной красавицы и то ли говорил с ней, то ли собирался ее съесть, так что никто не мог нас подслушать.

Я тоже понизил голос:

— Самое важное сейчас — это то, что ваш босс в каталажке. Закон…

— В каталажке?

— Да, в тюряге в Индио. В тюрьме. Может, его и не посадили, а только допрашивают, но ему это не нравится. Я бы рискнул…

— О господи, какого черта Орманд делает в тюрьме?

— Думаю, пытается выбраться оттуда. Что, кстати, вы должны были организовать уже десять минут назад.

— А что случилось? Почему он…

— Девушка, Джин, не появится, потому что ее убили. Кто-то застрелил ее.

У Вэйла перехватило дыхание, и он начал было что-то лопотать мне, но я его не слушал.

— Не знаю, как полицейские собираются связать его со смертью девушки, — я был там, когда это произошло, — но они хотят серьезно поговорить с ним о каком-то типе по имени Сардис.

— О ком?

— О Сардисе. Эфриме Сардисе. Похоже, его прикончили, и ребята шерифа интересуются…

— Убили? Кто-то убил Эфрима Сардиса?

Его челюсть отвисла, глаза выкатились из орбит.

Я медленно продолжал:

— Да. Похоже, так. Я не знаю подробностей… Мне так и не удалось закончить.

Нейра издала какой-то свистящий звук, сползла со стула, как раненая птица, выпрямилась и пронзительно завизжала. Ее глаза закатились, она тут же потеряла сознание и свалилась на пол.