— Боже, Грэм, я причинила вам боль?

Хонг, подняв голову, отрицательно покачал ею.

— Я и не думал, что у вас такая быстрая реакция, — засмеялся он, вытирая кровь. — Вы безжалостная женщина, и я больше не буду недооценивать вас.

Когда Крис вернулась домой, в ее почтовом ящике находилось еще одно письмо без марки.

— Взгляни, — сказала Крис, протягивая Денни Девиру оба письма. — Как это понимать?

Денни расчесывал густые темные волосы Крис, укладывая их по плечам. Отложив фен в сторону, он взял в руки письмо.

— М-да, лапочка, — произнес он, нарочито растягивая слова. — Похоже, ты завела себе воздыхателя.

— Совсем нет, — ответила Крис. — Взгляни на другое.

Денни прочитал второе письмо и изрек:

— "Ты очень атлетична. Я бы не хотел встретиться с тобой в темной аллее". Что, черт возьми, это может означать?

— Я недавно вернулась от Грэма Хонга. Он тренирует меня для нового фильма. Мы занимались, и я случайно, ...ну, не совсем случайно... но непреднамеренно опрокинула его.

— Ты опрокинула Грэма Хонга?

— Он дал мне задание ударить его в лицо, и я сделала это. Он просто не успел вовремя среагировать.

Денни со смехом воскликнул:

— Бог мой, я бы много дал, чтобы увидеть это!

— Денни, дело в том, что тот, кто написал, видел это. Сукин сын преследует меня целое утро.

Денни еще раз прочитал письмо.

— Мне кажется, ты торопишься с выводами. Этот парень видел тебя в фильмах. Помнишь, когда ты ударила в каком-то фильме мужчину бутылкой в... Что это был за фильм?

Крис отрицательно покачала головой.

— Нет, он точно наблюдал за нами.

Денни начал потихоньку массировать плечи Крис.

— Расслабься, лапочка. Ты придаешь этому слишком большое значение.

— То же самое Мелани сказала сегодня утром, когда пришло первое письмо. Ни на одном из них не было марки — он просто кладет их в мой почтовый ящик. Как он, черт возьми, обнаружил, где я живу?

— Лапочка, кто-либо всегда может обнаружить адрес кого-либо. Ты разве не знаешь этого?

— Денни, я никогда не давала этот адрес кому-либо. Даже рождественские поздравления я получаю на адрес почтового ящика. Единственное, что я получаю на этот адрес — это каталоги, на которых не указано имя адресата.

— Хорошо. Но, когда ты покупаешь что-то в Саксе или Неймане, ты посылаешь покупки на этот адрес, верно?

— Нет. Я забираю их сама. Или, если что-то надо поменять, это делает Мелани. Я никогда не давала кому-либо этот адрес, кроме тех, кто приходит ко мне ужинать или играть в теннис. И поэтому это пугает меня. Я скажу тебе, как этот парень обнаружил, где я живу: он следовал за мной до самого дома. Вот так!

Денни обхватил ее голову руками и направил в сторону зеркала.

— Послушай, не забивай себе этим голову. В понедельник ты начинаешь работать в новой картине и ты не имеешь права отвлекаться на то, что существует только в твоем воображении.

Крис повернулась на стуле.

— Ты прав, я думаю. Впрочем, как и всегда.

— Если ты вызовешь полицейских, они примут тебя за чокнутую.

— Да, да, — кивнула она. — Известность — это та часть моей работы, которая дается мне нелегко. Я ненавижу, когда меня узнают, когда незнакомые люди подходят ко мне на улице и требуют автографы или просят сфотографироваться рядом.

— Это цена, которую ты должна платить, лапочка.

— Это слишком высокая цена! Когда я закончу строительство нового дома и отложу в банке достаточный капитал, я брошу эту работу.

— Послушай, ты любишь свою работу. Тебе надо только спокойнее относиться к своей славе. У меня есть хороший психиатр.

Она еще раз повернулась на стуле.

— Ты думаешь, моя проблема в этом? Ты полагаешь, это в какой-то степени нормально, что этот идиот преследует меня и оставляет свои записочки в моем почтовом ящике? Это не фантазия, это — реальность, Денни. Что может сделать твой психиатр в данном случае?

— Она сможет помочь тебе разрешить эту проблему, вот и все.

Крис встала и посмотрела в зеркало на свою прическу.

— Достаточно. Через полчаса у меня встреча в новом доме с человеком, отвечающим за установление там системы безопасности. Боюсь, при том движении, какое сейчас на улице, я вряд ли попаду туда вовремя.

— Детка, неужели ты думаешь, этот парень выполнит всю работу сегодня? Не сомневаюсь, ты купишь самую большую систему сигнализации в мире, такую, что она не поместится в твоем доме.

— Заткнись, — бросила Крис, схватив его за руку. — Пошли, я провожу тебя до машины.

Вытащив его из дома, она подвела его к маленькой красной «миате», припаркованной на подъездной аллее к ее дому и чмокнула в щеку.

— Поужинаем в субботу вечером?

— В субботу у меня встреча с новым приятелем. А как насчет воскресенья?

— Отлично! Я отвезу тебя в Малибу и покажу, как идет строительство дома, а затем мы сможем поужинать в Ла Скала. Встречаемся в семь?

— Годится. Думаешь, ты будешь чувствовать себя в большей безопасности, когда переедешь в Малибу?

— До воскресенья, — крикнула она ему через плечо. Сев в свой «мерседес», она выехала на шоссе.

Она быстро вела машину, только что уложенные волосы развевались на ветру. Крис не обращала на это внимания: у нее были хорошие волосы, она сможет снова уложить их. Какой смысл делать ту или иную укладку, если она не позволяет волосам развеваться на ветру?

В двадцать два года Крис приехала в Нью-Йорк с дипломом бакалавра Университета Джорджии и отличными оценками за танец и драму. Через неделю она получила свою первую работу в одном из мюзиклов на Бродвее и с тех пор без работы практически не оставалась. Иногда ей за работу платили мало или не платили вовсе, но ей никогда не приходилось ждать в списках претендентов или сниматься в рекламе, чтобы материально поддерживать свои артистические увлечения. Занимаясь в актерской студии, она бралась за любую роль в стоящем спектакле и отказывалась от всего, за что по ее понятиям ей было бы стыдно. За те годы она отвергла многое, за что другие актрисы хватались бы двумя руками: фильмы ужасов, телефильмы, даже некоторые роли в сериалах. Она уже сыграла две главные роли в боевиках, когда начала задумываться о том, чтобы покинуть Нью-Йорк. Когда же она окончательно решилась переехать в Лос-Анджелес, у нее в кармане было два предложения из Голливуда, лучший агент, менеджер, а расходы на ее переезд взяла на себя компания «Центурион Пикчерз».

Два года она была замужем за актером Бредом Доннером. Вдвоем они наскребли денег, чтобы оплатить первый взнос за дом в Бел-Эйр. Но брак распался, и Бред, сделав благодарный жест, выехал, оставив дом Крис. Однако, оставаться там ей было очень неуютно, и она подумывала о том, что как только будет завершен ее новый дом, она продаст старый и поделит полученные деньги с Бредом.

Крис не относилась к разряду «кассовых» звезд, по крайней мере, пока. Но она уже успела сыграть главные роли в фильмах с участием Джейна Хейкмана, Дастина Хоффмана, Алека Болдуина и две главные роли с менее известными звездами. Все, что ей было нужно, как считала она и ее менеджер, — одну выигрышную главную роль в фильме, который поднимет ее на вершину успеха, как случилось с Сэлли Филд в «Норме Рей». Эта выигрышная роль и была ее целью.

Это не означало, что она была малооплачиваемой актрисой. Ей платили полмиллиона за роль, а такая роль могла бы поднять ее ставку к миллиону. Ей уже исполнился тридцать один — слишком много, чтобы повторить феномен Джулии Робертс, но у нее не было ролей в неудачных фильмах и она была работягой.

Съехав с трассы, которая вела на Санта-Монику, и попав на шоссе, проходившее по побережью Тихого океана, она подумала, как повезло ей с этим новым домом. Он находился в Биг Рок, не самой фешенебельной части Малибу, но выходил на огромный пляж, да и окрестности были достаточно красивы. Огромные волны и ил постепенно разрушили прежний стоявший там дом. В конце концов он сгорел в результате пожара, и ей удалось значительно снизить цену. Она нашла хорошего архитектора, построившего такой прочный фундамент, который был способен противостоять любым выходкам непредсказуемого калифорнийского климата. «Чтобы ни случилось, — думала она, — мой дом выдержит».