Выражение лица Паоло не изменилось.

— И кто тут лжец?

—Думай, как хочешь, но мы не были вместе в постели. И целовались-то едва-едва.

Его глаза потемнели.

—Целовались?

Она подавила смешок.

—Ты, должно быть, шутишь. Критикуешь меня, потому что я целовалась с человеком, сделавшим мне предложение? Ты, переспавший с половиной актрис и моделей Европы?

Откинувшись на спинку кресла, Паоло забросил руку за голову, неожиданно расслабившись.

—У меня бессонница. Надо же себя чем-то занять.

—По слухам, ты действительно очень занят, — раздраженно сказала она.

—Работа и удовольствия, — пожал плечами Паоло. — Для чего еще жить?

—Прежде ты ценил другое. — Она сглотнула. — Любовь, например.

Некоторое время он смотрел на нее.

—Это было давно.

—А теперь?

—Теперь я верю в тяжкий труд. В честность. — Он наклонился к ней. — В необходимость защищать свое от других.

Его жадный взгляд пожирал ее грудь, бедра.

Она отодвинулась, пытаясь перевести свое желание в гнев.

—Чтобы впоследствии не беречь?

—То есть?

Она знала, что следует держать рот на замке, но десятилетие молчания не прошло даром. Раздражение требовало выхода.

—Ты хочешь меня только потому, что считал недоступной.

—Мы уже договорились, что ты моя, — нахмурился Паоло.

—На сегодня. И минуты утекают. Через несколько часов я уйду. Тебя это устраивает, верно? Не приходится делать больших перестановок в своей очереди.

—О чем ты говоришь?

Сердце ее колотилось у горла.

—Утверждение, что ты защищаешь свое, — ложь. Тебе нравится процесс преследования, а полученное теряет свою ценность. В последний раз, когда мы ели феттучини...

—Я не хочу об этом говорить.

—...ты предложил мне выйти за тебя замуж. — Она почувствовала слезы, наворачивающиеся на глаза, и сердито сморгнула их. Лучше умереть, чем плакать перед ним. — Ты клялся, что любишь меня. Умолял убежать с тобой.

—Насколько я помню, — ядовито проговорил он, — ты бросила кольцо мне в лицо. Давай не будем вспоминать прошлое. Я нахожу это утомительным.

—Ты обещал мне вечность, но всего несколько часов спустя я застала тебя с белобрысой проституткой из соседней квартиры!

—Откуда ты знаешь? — спросил он.

—Я ее видела! — выкрикнула Изабелла. — Видела, как ты ее целовал!

—Ты приходила в мою квартиру? Что, опять потянуло исследовать трущобы?

Она задохнулась, вспомнив холодные фразы, подсказанные матерью, фразы, которые Изабелла посчитала необходимыми, чтобы он смог отпустить ее.

—Будь ты проклят, — прошептала она. — Я тебя любила. А ты одну ночь не смог хранить мне верность.

Он отпил вина, отставил бокал.

— Ты не дала мне повода ее хранить.

Она прикусила губу, поперхнувшись злыми словами: к столу подошел официант. Поставил перед ними тарелки, предложил молотый перец и натертый сыр. Наполнил их бокалы.

После его ухода Паоло занялся феттучини, делая вид, что недавний спор его не волнует.

Изабелла с трудом удерживалась от слез.

Зачем она разворошила прошлое? Глупо. Вспомнив, что они в ресторане, принцесса попробовала пасту.

Планировалось скопировать спокойное поведение Паоло, но масло, сыр и свежеприготовленная паста доставили ей божественное удовольствие. Даже крайне удрученное состояние не помешало ей насладиться чудесным вкусом. Что с ней? Сегодня она самой себе противоречит.

Скажем, питая отвращение к Паоло, не перестает его желать.

—Нравится? — тихо спросил он несколько минут спустя.

—Очень вкусно, — пробормотала Изабелла, сама не заметив, как опустошила всю тарелку. Ничего лучше она не ела многие годы. Находись она не в публичном месте, слизала бы соус с тарелки. — Вот бы мне так готовить, — вздохнула девушка.

— Можно устроить, — сказал Паоло.

— Как?

— Армандо тебя научит. Он мой приятель.

—Куда мне, — вырвалось у нее. — Хочешь, чтобы я продолжала позориться?

—Тебе нравится готовить. Ты говорила — это величайшее удовольствие твоей жизни.

Она качнула головой, смущенно глядя на него.

—И ты будешь ждать, пока я стану учиться готовить? Какая тебе выгода?

—Я уже сказал. Хочу удовлетворять все твои аппетиты. — Встав, Паоло потянул ее за собой. — Пошли учиться.

Паоло слепо смотрел в иллюминатор.

Будь ты проклят. Я тебя любила. А ты одну ночь не смог хранить мне верность.

Лицо Изабеллы, произносящей эти слова, стояло перед глазами. Может ли это быть правдой? Неужели она в самом деле его любила? И встречалась с ним не только, чтобы потешить тщеславие?

Нет, решительно отрезал он. Изабелла просто развлекалась. Сама сказала. Если бы она любила его, не швырнула бы так его кольцо. И все же...

Паоло взглянул на соседнее кресло. Вымотанная долгим днем, она заснула у него на плече, едва самолет вылетел из Рима. Ресницы отбрасывали слабую тень на щеку.

Он обнял ее. С удовлетворенным вздохом она тоже обхватила его рукой. Как ребенок, вцепившийся в любимую игрушку.

Зачем она тогда приходила в его квартиру?

Ее грудь плавно поднималась и опускалась. Какая она красивая. Почти такая же красивая, как на кухне у Армандо. Ее глаза сияли, пока повар объяснял, как нужно готовить пасту, как правильно растопить масло на сковороде. Частенько она озабоченно взглядывала в сторону Паоло, словно ожидая критики или жалоб с его стороны. Но он лишь радовался, наблюдая за ней. С каким удовольствием она осваивает новое мастерство!

За прошедшие годы Паоло утвердился во мнении относительно принцессы Изабеллы де Люцеран — избалованная, тщеславная барышня. А сейчас не знал, что и думать.

Вымешивая тесто, Изабелла испачкалась в муке. Паоло сказал ей об этом, ожидая паники и танцев перед зеркалом. Но она рассмеялась. Нет — захихикала. И попыталась стереть пятно тыльной стороной ладони, но лишь больше размазала.

В конце концов, ему пришлось самому стереть муку. Она смотрела на него, и смех на ее губах замирал.

Находясь так близко в ней, Паоло почти забыл, что они на многолюдной кухне ресторана. Едва не поцеловал ее. Не подхватил, чтобы уложить на близстоящий стол...

Странно, что ему удалось сдержаться. Он снова кинул взгляд на спящую Изабеллу.

Если сказанное ею правда...

Если она любила его, вернулась к нему, чтобы дать другой ответ на его предложение...

Странно думать, насколько иначе могло бы все обернуться, не отправься Паоло к соседке одолжить бутылку виски. На тот момент он стоял перед дилеммой — либо виски, либо прыжок в Гудзон.

Яркая блондинка открыла дверь в одних трусиках и бюстгальтере. Хмыкнула:

—Ну конечно. Могу предложить, даже не одну. Виски у меня полно. Прошу.

К себе он вернулся один, но несколькими стаканами позднее соседка постучала ему в дверь.

—Нельзя ли одолжить твою кровать? Моя сломалась, — нахально заявила она.

Он не хотел ее. Совершенно. Но и отказывать не стал. Ему было просто все равно. Какая разница? Переспать с... — как ее звали... Терри? Тара? — было тем же самым, что пить ее дешевое виски. Тот же гул в ушах, то же краткое забытье, то же отвращение к себе наутро.

Но думать, что, не свяжись он с ней, его юные мечты о женитьбе на Изабелле могли бы стать явью...

Так лучше, жестко сказал себе Паоло. Многие женщины пытались привязать его к себе за эти годы, но он с легкостью ускользал от них. Больше он никого не намерен любить. Любовь делает человека уязвимым. Единственная женщина, которую он любил, бросила его. Даже собственная мать его бросила. А он был достаточно глуп, чтобы сунуться в мышеловку дважды.

Кроме того, любовь ему не нужна. Удовлетворение можно получить от солидной суммы банковского счета. Ощущения власти над другими. Триумфа быть лучшим гонщиком на земле.

Не хватает только одного. Изабелла заполнит этот пробел.

Ему нужен дом.

С ней его семья обретет респектабельность в глазах мира. А ночью, в постели, она будет очень далека от респектабельности...