– Уф-ф! – выдохнул он, кладя с грохотом на металлический пол какой-то инструмент, в котором леронийка признала разводной гидравлический ключ. – Думал, что меня там и найдут! До чего же всё-таки неудобно…

Тут он заметил сидящую на рециркуляционном трубопроводе доктора Родан и замолчал, уставившись на леронийку.

– Что такое? – не поняла Аллана.

– Док – вы зачем так нарядились? – спросил Кесслер, на ощупь беря из стоящей рядом небольшой пластиковой корзины кусок ветоши и вытирая испачканные смазкой руки.

– Так вы же сами устроили тут парилку! Мне что, по-вашему, надо было в зимнюю куртку с подогревом закутаться?

– Ну… – Дитрих повёл плечами, глядя на девушку, на которой были короткие облегающие шорты и тонкая тёмная маечка из кармулианского шёлка. – Собственно, я не против вашего наряда. У вас явно есть чем похвастаться!

– Это надо понимать как комплимент? – Аллана едва заметно улыбнулась при этих словах наёмника.

– Ну… наверное… Факт, что вы очень красивая девушка, является непреложным.

Аллана внимательно посмотрела на дакарца. Кесслера природа тоже не обделила, во всяком случае, не каждый мужчина его возраста мог похвастаться такой рельефной мускулатурой, которую можно было сейчас свободно увидеть, поскольку дакарец до пояса был раздет. По крайней мере, Алдиру Крейну до Дитриха было ещё ой как далеко. Да и с, так сказать, визуальной точки зрения, смотрелся дакарец тоже довольно неплохо. И совершенно неожиданно леронийка смутилась от собственных мыслей. Куда это они её понесли? Она-то и знала Кесслера всего ничего и что с того, что он спас её от насильников на этой жуткой планете под названием Вольная? Без сомнения, его поступок был очень положительным, но только лишь на одном этом основании Аллана не собиралась ничего предпринимать. Она отнюдь не относилась к тому типу девушек, что бросаются очертя голову в омут чувств и страстей.

Глаза доктора Родан встретились с глазами Дитриха и тут Аллана отчётливо поняла, что дакарец видит все её мысли так ясно, словно он был телепатом. По его лицу скользнула лёгкая понимающая усмешка, после чего он, наконец, вылез из люка и быстро и сноровисто приладил на место металлическую секцию пола, при этом хорошо было заметно, что весит она отнюдь не два килограмма, судя по тому, как напряглись мышцы наёмника.

– Парилка закончилась, док, – пробурчал Кесслер, старательно отводя взгляд от леронийки. – Можете смело переодеваться. Здесь всё-таки не Хатка, чтобы так вот щеголять.

Пинком ноги отправив корзину с ветошью в предназначенный ей угол, Дитрих, не глядя на Аллану, быстрым шагом направился в сторону межпалубной лестницы. Девушке показалось, что у неё над головой кто-то чуть слышно хихикнул. Ну конечно – вездесущий Фалько. ИИ был обязан следить за состоянием корабля – вот он и следил за его состоянием, попутно обращая внимание на всё, что происходило в его отсеках.

Сердито тряхнув головой, леронийка критическим взором оглядела свою одежду, потом, сама того не ожидая, тихо прыснула со смеху, и, сунув руки в карманы шорт, направилась в том же направлении, в котором минутой назад скрылся хозяин этого звездолёта.

Глава 6.

Дожёвывая на ходу кусок бутерброда с жареным мясом скворта, Дитрих Кесслер быстрым шагом вошёл в отсек управления «Охотника» и внимательно оглядел пульт, на котором ярким зелёным светом горел индикатор коммуникатора, свидетельствующий о том, что кто-то пытается связаться с кораблём по каналу гиперсвязи. Сел в кресло пилота, запихнул в рот остатки бутерброда и перевёл взгляд на Аллану Родан, которая недоумённо пялилась на пульт.

– И ради этой фигни надо было меня от перекуса отвлекать? – сердито поинтересовался дакарец, напяливая на голову гарнитуру связи. – Сами ответить не могли?

– Я, вообще-то, на борту этого корабля не имею никакой власти, если вы этого ещё не заметили, – тут же отозвалась леронийка. – С какого перепугу я должна что-то трогать на пульте? Я же в этом ничего не понимаю!

– По большей части, мои слова относились к Фалько, а не к вам, – пояснил Кесслер, включая коммуникационное устройство. В воздухе над пультом развернулся трёхмерный видеообъём, и оттуда на дакарца уставилось сосредоточенное краснокожее лицо виндикани, облачённого в униформу диспетчера с эмблемой «Космических Линий» – компании с Виндикана, которая владела всеми космопортами в пределах Звёздного Братства и в ряде систем за его пределами. Фаффхрд как раз в их число и входил. – Или проще всё на капитана свалить? Дескать, ты тут самый главный, вот и отзывайся?

Аллана с трудом подавила усмешку. За те почти двое суток, что миновали с момента их отлёта с Вольной, она уже более-менее привыкла к несколько грубоватой манере дакарца вести разговор и к его довольно забористым выражениям, хотя он и старался себя контролировать, чаще прибегая к матерным оборотам на языках, которых леронийка не знала. На поверку наёмник оказался довольно интересным собеседником, и от него доктор Родан услышала несколько очень интересных историй. Да и о Братьях-Близнецах Кесслер тоже знал не так уж и мало для уроженца мира, не имеющего никакого отношения к Братству, причём пару фактов Аллана до сего момента ни разу не слышала и ничего о них не знала.

Медальон Салима Колтара всё так же хранился в своём футляре, куда его поместили повторно, после тщательного осмотра, в котором принимал участие и Фалько при посредстве своего передвижного модуля. Вывод, полученный при сканировании, озадачил охотника за головами, историка-археолога Леронийского Университета и ИИ. По всему выходило, что медальон Колтара на самом деле являлся неким электронным устройством, но каким именно и для чего оно было предназначено, осталось непонятным. Судя по всему, энергия внутри него давным-давно закончилась, и если даже это устройство и представляло собой нечто важное с точки зрения последователей Братьев-Близнецов, то сейчас оно могло быть только самым обычным древним артефактом, который мог представлять интерес разве что для учёных типа доктора Родан.

Однако Аллана заметила, что Кесслер результатами сканирования был не просто озадачен. Дакарец после того, как стало известно, что медальон Колтара на самом деле не совсем медальон, задумчиво провёл ладонью по подбородку и долго вертел артефакт в руках, после чего вернул его Аллане, а сам быстро вышел из корабельной лаборатории и куда-то исчез из поля зрения леронийки. Тревожить его Аллана не стала, несколько озадаченная поведением охотника за головами, но по её просьбе Фалько показал ей сгорбившегося в своей каюте Дитриха, который сидел за столом и что-то просматривал на своём портативном компьютере, но что именно он там просматривал, она не увидела, так как обзор перекрывала широкая спина дакарца. Кесслер не поворачивал головы и ни на что вроде как не обращал внимания, но спустя полминуты после того, как ИИ включил камеру наблюдения, Дитрих, не поднимая от монитора головы, пообещал Фалько выкрутить все видеодатчики на «Охотнике» и поставить в эвристический блок бортового компьютера ограничитель. ИИ решил не рисковать и быстро вырубил камеру, после чего заметил молчавшей Аллане, что обычно у Кесслера слова не расходятся с делом.

– Вообще-то переговоры с портовыми службами не входят в мои обязанности, – парировал ИИ. – Это – прерогатива капитана корабля.

– Прерогатива… – проворчал Кесслер, открывая канал связи. – На связи частный корабль «Охотник», регистр Новой Дакары 88-105-117-61-FS, за пультом – капитан и владелец корабля Дитрих Кесслер. Следую на Фаффхрд по личному делу и прошу посадку в космопорту Эредуни.

– Говорит старший дежурной смены диспетчерской службы космопорта Эредуни Гафф Нилар, – отозвался виндикани. – Будьте любезны, капитан Кесслер – сообщите идентификационные коды вашего корабля и ваш персональный код.

– Начинаю передачу, – Дитрих дотронулся до одного из сенсоров на панели коммуникатора. Покосился на Аллану, которая молча следила за процедурой.