Подойдя к входному клапану палатки, Кесслер протянул руку к запирающему устройству, но, поразмыслив секунду, не стал бесцеремонно входить внутрь. Вместо этого он слегка постучал по клапану.

– Да-да? – донеслось до него изнутри.

– Я могу войти? – спросил он.

– Да, разумеется. Я уже переоделась.

Хмыкнув, Кесслер расстегнул входной клапан и вошёл внутрь. Плотно застегнув за собой клапан, он с подозрением уставился на сидящую на мягкой ринтексной лежанке Аллану, которая переоделась в коротенькие облегающие бежевые шортики и тонкую маечку из всё того же кармулианского шёлка, явно предназначенную для сна.

– И что вас так, достойный господин, беспокоит? – лукаво улыбаясь, поинтересовалась Аллана, глядя на дакарца снизу вверх.

– Обязательно надо было переодеваться? – проворчал Кесслер, снимая с себя оружейный пояс и жилет-разгрузку. Что-то нажав на его поверхности, около самой верхней застёжки-липучки, он положил его и пояс у противоположной стенки палатки и опустился на лежанку.

– Конечно! – ответила Аллана. – А ты так и пойдёшь спать?

– Я же снял жилет!

– А всё остальное?

– Прошу прощения? – прищурился Дитрих.

– У вас, дакарцев, так принято – ложиться спать в штанах и ботинках?

Кесслер несколько секунд молча смотрел на леронийку, затем недовольно нахмурился.

– Но здесь ведь даже ионного душа нет – как мне освежиться?

– Что бы вы, мужчины, делали без нас, женщин? – улыбаясь, Аллана потянулась с лежанки к небольшой коричневой сумочке, что лежала на полу палатки, возле её ботинок. При этом тонкая ткань маечки натянулась так, что сквозь неё отчётливо проступили контуры её полных грудей, заставив дакарца судорожно сглотнуть. Определённо, не стоило ему лезть в палатку – ему не составило бы труда переночевать на голой земле. Доводилось спать и в куда худших местах. Однако теперь было уже поздно отыгрывать назад.

Повозившись немного, Аллана что-то вытащила из сумочки и протянула дакарцу. Наёмник с интересом уставился на небольшой продолговатый прибор непонятного предназначения, окрашенный в светло-синий цвет.

– И что это за хренота такая? – осведомился он.

– Портативный ионизатор, – пояснила девушка, протягивая ему прибор. – Своего рода полевой ионный душ. Держи.

– Ну… спасибо, наверное… – пробормотал Кесслер, принимая устройство из рук леронийки и поднимаясь на ноги.

– Ты куда? – не поняла Аллана, видя, что охотник за головами направился к выходу.

– Как это куда? Туда, наружу. Мне где прикажешь раздеваться? Здесь?

– А что в этом такого? – улыбнулась Аллана. – У тебя очень красивое тело, так что стесняться тебе точно нечего.

– Нечего стесняться? – нахмурился Дитрих. – Фрайг, Аллана – я как-то по-другому о приличиях думаю, нежели ты! Спасибо, конечно, за комплимент, но мне как-то всё же неловко…

– Да что тут неловкого? Можно подумать, ты в первый раз наедине с женщиной остаёшься!

– Да не в этом дело!

– А в чём тогда? – леронийку начинал уже злить этот бестолковый разговор.

Дитрих несколько раз открыл и закрыл рот, явно не в силах подобрать нужные слова. Отчаявшись, наконец, что-либо сказать, наёмник сердито махнул рукой и зло пробормотал себе что-то под нос.

– Раз так – включай этот хренов ионизатор и ложись уже спать, наконец! – рассердилась Аллана, отворачиваясь от Кесслера и ложась на бок. – Завтра вставать рано!

Дитрих некоторое время молча стоял с ионизатором в руке и смотрел на девушку, потом, покачав головой, отошёл к противоположной стенке палатки и, включив устройство, принялся обдавать себя потоками очищающих ионов. Стянув с себя майку, он аккуратно обработал её ионизатором, после чего сложил вчетверо и пристроил поверх оружейного пояса, старательно держась подальше от разгрузки. Ещё не хватало случайно задеть её и получить поражающий центральную нервную систему заряд! Потом он снял ботинки и проделал с ними ту же самую процедуру. Но штаны дакарец снимать не стал. Выключив прибор и положив его на пол, он осторожно улёгся на лежанку и повернулся спиной к Аллане, положив голову на мягкий анатомический валик, которым оканчивалась лежанка. И прикрыл глаза.

Обычно, ложась спать, Кесслер засыпал очень быстро – буквально за считанные секунды. Но не на сей раз. По-видимому, путешествие через джунгли подействовало на леронийку ровно в противоположном ключе. Девушка никак не могла уснуть и всё время ёрзала на лежанке, то и дело толкая дакарца плечами, спиной и упругой задницей. Конечно, Дитрих мог без проблем уйти в сон, дав команду мозгу на отключение, но что-то глубоко внутри него противилось такому решению. Разумеется, Аллана Родан ему нравилась, что уж тут скрывать, но ему как-то не хотелось форсировать события. Но, фрайг его раздери, как тут оставаться спокойным, когда за спиной ворочается такая роскошная девушка!

Очередной толчок в спину окончательно вывел Кесслера из равновесия. Дакарец резко повернулся, чтобы высказать Аллане всё, что он думает по поводу тех, кто мешает честным охотникам за головами спокойно засыпать… и едва ли не нос к носу столкнулся с леронийкой. Карие глаза доктора Родан в упор глядели на дакарца и в их глубине Кесслер различил некие огоньки, которые ему не очень понравились.

– Что? – полушёпотом произнесла девушка.

– Ты ещё долго ворочаться собираешься? – проворчал Дитрих, сердито глядя на Аллану. – Я, вообще-то, стараюсь заснуть!

– Я тоже.

– Тогда какого фрайга ты ворочаешься, словно на раскалённых углях лежишь? Нам завтра весь день трястись через джунгли и хорошо, если на нас не нападут!

– Я не знаю, что на меня накатило, Дитрих… – Аллана резко села на лежанке и от этого движения тонкая ткань маечки натянулась до предела, отчего вдоль спины дакарца пробежал холодок, а из головы враз пропали все мысли. – Наверное, ты прав, когда говорил, что было бы лучше, если бы ты остался снаружи, но теперь…

– Я и сейчас могу выйти! – неожиданно охрипшим голосом произнёс Кесслер. – Какие проблемы?

– Ты уверен, что сможешь? – кончик языка девушки пробежался по губам.

– Чего ты хочешь, Аллана? – Дитрих приподнялся на локте и пристально вгляделся ей в глаза.

– Не знаю… но уж точно не спать…

Совершенно неожиданно для Кесслера Аллана резко села на лежанке и, прежде чем дакарец смог что-либо сказать или предпринять, одним плавным и стремительным движением стянула с себя маечку, которую швырнула куда-то в дальний угол палатки. Затем её руки взялись за поясной ремень Дитриха и принялись его расстёгивать.

– Что ты творишь, Аллана? – Дитрих перехватил её руки и осторожно сжал своими.

– Не знаю… наверное, всё то, что обычно и бывает в подобных ситуациях…

Кесслер вздохнул и подумал про себя, что, скорее всего, вывернуться ему из сложившейся ситуации не получится. Поступить по-иному означало обидеть Аллану, которая явно тянулась к нему. То, что с момента их знакомства прошло совсем немного времени, ничего не значило – здесь всё зависело от конкретных индивидуумов.

– Ты уверена в своей мотивации? – спросил он, заводя руки леронийки себе за спину, чем она тут же воспользовалась, обняв его за талию.

– Уверена! – прошептала девушка, глядя на него широко распахнутыми глазами.

– Н-да, как интересно всё получается…

Договорить ему не дали. Аллана, мгновенно переместив свои руки с талии Дитриха к его шее, обхватила его голову и притиснула к себе, впившись в его губы и просовывая ему в рот свой язык. И с большим для себя удовлетворением ощутила, что Дитрих ответил на её поцелуй, причём в такой же манере.

– А как же твоя дакарская сдержанность? – прошептала Аллана, отрываясь от губ Кесслера и глядя в его по-прежнему спокойные серо-зелёные глаза. – Или это напускное?

– Мне тебя прямо сейчас отшлёпать по твоей сексуальной попке за такие слова? – спокойно осведомился дакарец, проведя пальцами правой руки вдоль её позвоночника, отчего по всему телу девушки прошла горячая волна. Всё так же глядя Дитриху в глаза, она быстро опустила руки к его поясному ремню и сноровисто расстегнула пряжку, после чего замерла.