В воздухе аромат лилий и роз, а его рука на моей талии. Тут я подняла глаза и поняла, что пропала…

Пропала, потому что захотелось уступить ему: без лишних слов и обещаний, чтобы он просто взял меня за руку и увел отсюда…

Артур чуть ближе придвинулся, и пол медленно уплыл у меня из-под ног. Я уже не видела ничего вокруг – лишь надрывное танго, и мы одни. Одни в целом зале…

Музыка заиграла быстрее, и я ощутила, как меня несет по паркету.

Мы танцевали намного ближе, чем предписывали приличия, и баронесса фон Штейн уже косилась в нашу сторону. Людям до всего есть дело, а особенно до чужой нравственности.

Когда музыка замолкла, я не сразу поняла, где я. Словно в тумане, издалека слышались голоса собравшихся гостей, звон хрусталя…

– Бокал шампанского?

Не дождавшись ответа, он жестом остановил проходящего мимо официанта, и взял с подноса два бокала шампанского. Я жадно отпила половину. Артур хищно оглядел меня всю – платье подчеркивало изгибы моего тела, а все остальное он дорисовал в своем воображении. Меня это только подхлестнуло.

– Это не место для продолжения, – произнес он хриплым голосом. – Вам не хочется прокатиться?

– Да, тут так душно.

И не задумываясь я пошла за ним. Мне все нравилось в нем, даже повелительные нотки в голосе. Мы вышли как преступники. Я дала знак Халилу, ждавшему меня в коридоре, что он больше не требуется.

Его ждал черный «Clement». В автомобиле Артур развернул меня и крепко прижал к себе. Наши губы встретились в поцелуе, и больше я не принадлежала себе, забыв обо всем на свете…

Ему потребовалось всего несколько минут, чтобы расстегнуть, развязать, распутать все крючки, пуговицы, шнурки. И вот наконец-то платье соскользнуло на пол. Терпеть не могу, когда мужчины долго копаются с крючками, а Артур был хорошо подкован по этой части.

Как приятно оказаться в мужских руках, да еще в таких умелых! Какая изысканная пытка! Я мечтала лишь об одном, чтобы это никогда не кончалось…

Впервые в жизни я произнесла:

– Люблю…

Мне не верилось, что одна ночь может так изменить жизнь. Еще вчера я ничего не знала об Артуре, а сегодня не представляла жизни без него…

– Не буду ничего требовать: любишь – хорошо, а если разлюбишь – значит, судьба, – сказала я ему.

В тот день я думала, что не буду предъявлять к Артуру никаких требований.

Через несколько дней я уже думала по-другому, так как влюбилась до потери связи с реальностью. Страсть затмила рассудок. Рядом с Артуром все остальные казались скучными и бесцветными. Я больше не в состоянии была контролировать себя да и вообще понимать, что происходит со мной. Желание всецело обладать им было настолько сильно, что стерлись границы между допустимым и аморальным!

Я влюбилась первый раз в жизни, а в таком возрасте любовь может быть опасной…»

Анна кинулась к туалетному столику и принялась разглядывать фотографии. Она вынимала каждую из рамки и читала надписи на обратной стороне. На одной было написано: «Страсть в танго с Артуром Олевским». Анна перевернула фотографию и стала пристально ее разглядывать.

Матильда и Артур стояли у причала, позади них виднелся корабль и несколько шхун. На берегу суетились люди. Матильда – в широкополой шляпе и белом кисейном платье с черной бархоткой на шее. Артур – в светлом костюме и мягкой шляпе. Он действительно был красив, лишь чересчур надменный взгляд и жестокая складка у рта портили впечатление.

Загадка Матильды поглотила Анну целиком. Это уже было больше, чем желание написать книгу, это была уже маниакальная страсть узнать о ней все.

Анне захотелось горячего чая, она взяла ноутбук и спустилась на кухню. Пока закипала вода, девушка решила разжечь камин в столовой. Кинув пару поленьев, она осмотрелась в поиске какой-нибудь бумаги. Она смяла пару газет и подожгла, взметнулись искры, и огонь заплясал на трескучих поленьях. Анна прикрыла камин сетчатой шторкой и занялась приготовлением чая.

Выпив чая с печеньем, она уселась в кресло-качалку и протянула ноги к камину.

Она еще раз внимательно посмотрела на фотографию Матильды с Олевским. Матильда казалась женственной и мягкой, без присущего ей пафоса. Было заметно, что она очень счастлива с Артуром. Анна перевернула и увидела год, фотография сделана за год до смерти. Что же случилось? Это она узнает завтра, сейчас ей нужно записать все мысли, чтобы ничего не забыть…

Анна пересела за стол и писала до глубокой ночи. В тишине был слышен лишь приглушенный треск горящих дров и стук пальцев по клавиатуре.

Анна уснула, сидя за столом в столовой. Камин потух, и угли уже подернулись пеплом. Три часа ночи. Проснулась она от того, что спина затекла, а ноги замерзли.

Вдруг наверху раздался странный звук – то ли шум ветра, то ли скрип половиц. Вся съежившись от страха, Анна зажгла свечу и прислушалась.

Звук шагов приближался, девушка напряженно всматривалась в темноту. Послышался скрип, словно кто-то уселся. Вдруг кресло слегка закачалось. Казалось, в нем кто-то сидит, тот, кто абсолютно невидим, и все же этот невидимый раскачивал кресло-качалку.

Анна сидела, не в силах пошевелиться, лишь слушала монотонное поскрипывание качалки. Захотелось поскорее уйти в спальню и закрыться на все замки. Она привстала, и в этот же момент кресло замерло. Девушка с опаской пересекла столовую, а кресло-качалка опять медленно принялось раскачиваться.

Анна встала рядом с креслом и смотрела, как оно качается туда-сюда. От страха Анна соображала с большим трудом и стояла, словно парализованная, не в силах сделать даже шаг. Вдруг качалка резко остановилась. Анна подождала немного, но ничего необычного больше не происходило. Она вернулась к столу, выключила ноутбук и, взяв свечу в руки, повернулась. Но что это? В кресле сидела женщина, глаза ее были закрыты. Анна подняла свечу выше и разглядела незнакомку – это было Матильда. Вдруг глаза актрисы резко раскрылись и уставились в Анну. Анна закричала и выронила свечу…

Тут она проснулась, но разобраться, был ли это сон или все произошло на самом деле, она не могла. Свеча валялась на полу уже потухшая. Анна быстро проглотила горсть таблеток и побежала наверх…

Десять утра… Луч солнца на паркете. Чередование темного и светлого узоров, переплетающихся между собой. Темные и светлые… Сколько ромбов на этом паркете? Двадцать, тридцать или больше? Анна читала, что именно так сходят с ума, сосредотачиваясь на вещах, которые совершенно не связаны между собой…

Как пережить сегодняшний день? А ночь? Самое страшное, что это невозможно остановить. Она в мышеловке. Она может пищать, бегать из угла в угол, пытаться найти выход, но мышеловка захлопнута, а Анна внутри. Ей не спрятаться, не убежать, Матильда ее найдет в любом месте…

Анна встала с постели и прошлась босиком по полу, залитому солнечным светом. Она плохо спала и теперь ощутила, как болит голова и свинцовой тяжестью наливаются ноги. Будто она после долгой болезни слишком рано встала с постели. Но ночной кошмар в прошлом, за окном – новый день…

Наспех выпив крепкий кофе, Анна схватила дневник.

«Встречаясь с Артуром, я снова обретала юность. Я стала матерью в восемнадцать, слишком быстро повзрослев. Потом уход из дома, большой город, где я чувствовала себя чужой, театр, где меня ненавидели за молодость, успех, хорошие манеры и находили сотни способов, чтобы отравить мне жизнь.

Матильда Беккер с Артуром Олевским

В том возрасте, когда девушки мечтают о невинном поцелуе, я строила стратегию, как разорить барона. Сейчас мне хотелось все наверстать.