– Хорошо, – сжал кулак в воздухе Новгородцев, – предположим, что не вся часть армии поддержит нас. Есть другой вариант. Заменить Белослава на другого человека. Более яркого, талантливого. На фигуру, которая в армии вызовет ликование. Есть ли такая?

Все пристально посмотрели на Святослава, указывая, что такая фигура – это он сам.

– Не смотрите так на меня, – Новгородцев помахал руками, – я не считаю себя руководителем, мне интересна практическая сфера построения государства. Но не политика. Как в случае и со смещением Пугачева я отказываюсь быть Главой Московии. Считаю, что на эту должность отлично подойдет Никита Дубин.

Никита Дубин был самый молодой из мужчин, стоявших в комнате. Ему не было и тридцати лет, однако он пользовался популярностью у армии и у руководства Московии. Он был одним из лидеров движения в Сибири, но после проведения силовой операции Кожевниковой Никита бежал и обосновался в Москве. Он был слишком высокий и слишком худой. Можно было подумать, что им давно завладела болезнь, которая съедает его изнутри. Но если бы Вы посмотрели на его лицо, Вы бы решили, что ему лет двадцать. Выглядел он молодо, и у него совершенно не росли борода и усы. Бежав из Сибири, Никита стал подчиненным Новгородцева, ответственным за модернизацию войск.

– Спасибо за оказанное доверие, – сказал Никита, собираясь с мыслями, – но я никогда не претендовал на такую высокую должность. Да и мой возраст…

– Я понимаю твои переживания, – Новогородцев взял Дубина за плечо, – я прекрасно это понимаю. На тебя ложится ответственность. И ответственность огромная. Но все твои недостатки можно превратить в достоинства. Возраст – это пустяки. Это наоборот, крайне хорошо. Ты молод, в тебе много энергии, ты амбициозен. Мы, таким образом, покажем, что принципам Славянского Государства подчиняется не только старшее поколение, но и молодое. Это будет говорить о том, что наше государство будет жить и дальше. Тебе необходимо согласиться. Мы готовы все вместе тебя поддержать, – Новгородцев посмотрел на стоявших мужчин, которые тот час же стали утвердительно махать головой в ответ.

–И когда? Как все случится, – Никита по-прежнему был в оцепенении.

–Чем быстрее мы все сделаем, тем это будет лучше для нас. И для Московии. Мы должны быть на три шага впереди, – ответил тихо Новгородцев, – господа, прошу каждого проработать в своей зоне ответственности то, что мы сейчас обсудили. Жду от каждого обратной связи. Лучше, если это будет до конца дня. Мы должны поставить Конфедерацию в неловкое положение. Они предпримут одно действие. Но мы уже будем другими. Мы быстро будем меняться. Давайте вместе создадим то государство, о котором мы мечтали.

***

Только сейчас Олеся обратила внимание, как трясутся ее руки. До настоящего момента она не замечала этого. Перед глазами постоянно стояло лицо Яны, которое с каждой секундой обезображивалось, когда кожа превращалась в кровавое месиво. Олеся не хотела верить в случившееся, но прекрасно понимала, что с Яной им больше не увидеться.

Олеся была прикована к медицинскому креслу металлическими цепями, которые царапали ее ноги и руки. Поодаль стоял стол с различными приборами и шприцами, у которого в белом халате находился мужчина. Он из ампулы набирал в шприц мутную жидкость.

–Как вы себя чувствуете? Как ваше общее состояние? – спросил доктор, обернувшись к Олесе.

–Голова…очень болит голова, – попыталась совладать с языком Олеся, но это ей удалось с трудом.

–Да, Вам будет сложно говорить еще несколько дней. Это эффект от удушающего газа, который распылили на площади. Это скоро пройдет, – сказал доктор, прикладывая шприц к плечу Олеси.

– Что Вы мне…вводите? – медленно спросила Олеся. Она почувствовала боль в месте укола.

– Мы хотим с Вами серьезно поговорить и выяснить для себя важные вещи, – произнес доктор, бросил шприц на стол и отошел к двери. В комнату вошли двое мужчин в военной форме.

– Меня тошнит, я не чувствую…– тело Олеси перестало ее слушаться. Она ощутила резкий толчок, как кровь стала быстрее пульсировать в организме, сердце стало разгоняться, а виски начали разрываться от давления.

– Вы знаете, кто это? – подошел один из мужчин, погладил ее по голове. Перед лицом застыла фотография. Это была Яна.

– Вы были с ней в интимных отношениях? – последовал следующий вопрос. Мужчина прижал голову Олеси так, что она не могла подвинуться. Перед ней было только это фото, ничего больше увидеть она не могла.

– Нет, она просто сидела в камере, в которой была и я, – проревела, словно зверь Олеся. Она не понимала, что происходит. Одна эмоция заменяла другую, одно ощущение переходило в другое. Она хотела заплакать, но вместо этого громко засмеялась.

– Что смешного? – вызывающе спросил ее второй мужчина в форме, который стоял с доктором. Доктор что-то ответил, но Олеся не могла разобрать слов. Для нее окружающее пространство собралось в одну воронку, которая ускоряла свое вращение.

– Как вы относитесь к руководству страны? Как вы относитесь к Белославу Солнцеву?

– Отвратительно, – прохрипела Олеся, – я его ненавижу. Я хочу его смерти. Пусть он умрет, – и снова комнату оглушил пронзительный смех.

– Она находится под воздействием наркотиков, все реакции обострены до предела. Поэтому возможна переоценка эмоций, – сказал доктор, смотря на Олесю, – но чаще такой реакции не наблюдается. Возможно, доза оказалась большой.

– Доктор, Вам лучше выйти, – обратился мужчина, державший Олесю за голову, – дальше мы проведем разговор с заключенной.

– Но я должен присутствовать, я ответственен за каждого пациента, я должен следить за их состоянием, – возразил доктор.

– Проводи его, он не понимает слов, – кивнул мужчина другому, указав на дверь.

Он подошел к врачу, взяв его сильно за руку. Доктор стал выхватывать свой рукав, но это удавалось с трудом. Заломив руки за плечи, мужчина в форме вывел его из помещения и закрыл дверь.

– Доктора всегда присутствуют при допросах. Что ты хочешь спросить такого, что мне пришлось вывести врача, – задался вопросом мужчина у двери.

– Смотри, какая она красивая, – мужчина, стоящий около Олеси проводил ладонью по ее лицу, волосам, шее, все ниже и ниже, – не хочешь позабавиться?

– У меня есть жена!

– У меня тоже она есть. Считай, что это часть процесса допроса. Так можно выведать много информации, если по-другому ее не получить, – мужчина снимал с себя одежду и бросал на пол. Потребовалось несколько секунд, и он снял нижнее белье. Он подошел к своему коллеге и посмотрел ему в глаза, – я – твой руководитель. Раздевайся и помоги мне.

Мужчина стал медленно снимать с себя одежду, пока второй расстегивал рубашку на Олеси. Олеся не понимала, что с ней делают. Она была в призрачном сознании, а перед глазами стояла пелена.

– И что мне делать? – спросил мужчина, стоявший у двери, прикрываясь руками.

– Возьми телефон и снимай, что происходит. Потом поменяемся.

Глава 16

Севастополь

– Черт возьми, что все это значит. Да как это вообще возможно, – Константин ходил быстрым шагом по комнате и кричал. Кирилл сидел молча и смотрел в пол, не отрываясь.

– У тебя есть на это комментарии, – подойдя вплотную к Кириллу прокричал Президент.

– Я не знаю, что сказать…Это заказная статья… Да, – Кирилл пытался собраться с мыслями, но этого не получалось.

– Это заказная статья!!! Я тупой по-твоему? Я понимаю, что это исполнения воли. Когда я давал интервью Разумовской, я понимал, что Независимое Агентство будет меня смешивать с грязью. Когда я встречался с Тарасовым и говорил нет, я тоже понимал, что он даст команду «фас». Да и написали бы они, что я – гей. И сплю со своим помощником. Это все знают. Просто подтвердили бы. Но как они узнали конфиденциальную информацию, которую знают только члены Высшего Совета. Кто ее продал?

– Костя, успокойся, пожалуйста, не кричи, – Кирилл попытался успокоить Президента. Но это ему не удалось.