— Также хочу обратить твоё внимание ещё на один факт: эти солдаты далеко не высокоуровневые воины. Это простые бойцы, они не из специальных подразделений, не обладают особыми способностями или навыками, и у них обычные для солдат их возраста уровни. Аманда не исключение. Она всего лишь недавно достигла тридцать седьмого уровня. Выводы делай сам. Иди. На сегодня мы закончили.

Очутившись на улице, я задумался над тем, куда пойти. К себе в камеру не хотел, обеда всё равно не будет. С начала тренировок обедов у нас не было, только плотный завтрак и не менее плотный ужин. Мы все быстро привыкли к такому распорядку. Но и просто гулять не хотелось, шёл дождь, и было достаточно неприятно.

Немного поразмыслив, собрался пойти на полигон.

Хоть на улице и было противно, я всё же решил потренироваться. Продвинутый бой с клинками давал определённые знания, но опыта катастрофически не хватало.

На полигоне не было никого: ни солдат, ни земляков.

Пошёл в арсенал и начал подбирать себе снаряжение. На этот раз не надевал то, что выдали. Так как меня никто не торопил, я перемерил кучу всего, чтобы подобрать удобные для себя вещи. Надевал разные доспехи, приседал в них, делал наклоны, развороты, двигался, пытаясь понять, в каких мне комфортнее и какие подходят больше всего.

Металлическую броню отмёл почти сразу. Она не гнулась и сковывала некоторые движения, а иногда даже неприятно врезалась краями то в ноги, то в руки.

В итоге подобрал себе что-то вроде камзола из кожи неизвестного зверя. Броня была толстой, но мягкой. Прямого покроя. По длине немного прикрывал ягодицы, а у шеи для защиты был воротник-стоечка.

Проверил прочность камзола кинжалом. Мягкая кожа протыкалась только с приличным усилием, что было достаточно удивительно. Сам камзол был или тёмно-коричневым, или тёмно-зелёным — что-то среднее между этими цветами. К нему были пришиты накладки из толстой чёрной кожи в виде ромбиков, покрывающих спину, грудь, бока чуть ниже подмышек и рукава от плеча до локтя.

Помимо камзола выбрал новые сапоги из той же кожи. Они были высокими и плотно облегали ногу. К передней части сапога был пришит кусок такой же чёрной кожи, что и ромбики камзола. Вместе с подобранным снаряжением надел свои наручи с кинжалами. Они были не из комплекта, но я и не собирался на показ мод.

Следом пришёл черёд оружия.

Направился к клинкам, так как нужно было отрабатывать бой именно с ними.

Навык продвинутого боя дал мне не только знания о правильных движениях в схватке, но и об оценке различного оружия.

Вид лезвия:

Прямые клинки — универсальные. Больше ориентированы на колющие удары, способные пробивать доспехи, но ими также можно и резать.

Изогнутые вверх — для ударов снизу вверх, исключительно для колющих ударов.

Изогнутые вниз — для ударов сверху вниз и рубящих ударов.

Сечение:

Выпуклые в центре лезвия более надёжны, так как крепче, но они и тяжелее. Вогнутые к центру имеют более лёгкий вес, но и ломаются быстрее при поперечной нагрузке.

***

Клинков я выбрал много.

В наручи закрепил два прямых кинжала с выпуклым сечением лезвия, заточенного с двух сторон. В сапоги с внешней стороны ноги убрал два тонких клинка, чуть загнутых вверх с вогнутым треугольным сечением, образующим ребро жёсткости. На поясе за спиной расположил два пятидесятисантиметровых больших широких мачете с изгибом лезвия вниз. Они выглядели так, будто погнулись посередине.

На бёдрах закрепил два ремня с кармашками для небольших ножей, по пять в каждом. В них разместил метательные ножи, выполненные в виде металлической пластины, одна сторона которой была в форме клинка с двусторонней заточкой, а другая — рукояти с отверстиями, просверлёнными для соблюдения баланса.

В этой экипировке вышел из арсенала и направился в сторону манекенов.

Моей задачей было совместить знания в голове с навыками, которыми обладает тело: то есть отработать движения и создать мышечную память. Например, я точно знаю, что эффективнее всего от рубящего удара со спины уйти перекатом в сторону удара. Но как это выполнить? Как нужно в этот момент реагировать? В каком положении должны быть руки и ноги, чтобы выполнить подобный манёвр?

Кроме того, мне необходимо понять возможности своего тела. После прибытия в этот мир, я ощущал себя так же, как и всегда. Но сейчас всё стало иначе — мои характеристики в несколько раз больше, чем после прибытия. Тело чувствует силу. Знаю, что могу поднять значительный вес, но какой? Понимаю, что могу двигаться очень быстро, но насколько? Осознаю, что у меня очень возросла скорость реакций, но опять же — насколько? Я могу уклониться от летящей пули? Или поймать стрелу? Или я буду считать, что могу, а в бою схлопочу арбалетным болтом между глаз?

Вот этим и занялся — пониманием своих возможностей и формированием мышечной памяти на движения, полученные от Системы благодаря обретённому навыку.

Включив воображение на полную, представлял разные удары по себе и уклонялся от них. Прыжки, перевороты, перекаты, подкаты, сальто назад, сальто вбок, уклонения. Бой с одним противником, двумя, пятью; с кинжалами, мечами, топорами; с добавлением в команду лучника.

Я прекрасно знал, что в реальности всё будет не так и что мне элементарно не хватает опыта сражений. Понимал, что противники будут использовать грязные приёмы, которые я не смогу предугадать, поэтому просто решил ограничиться тренировкой. Я бы, конечно, очень хотел не получать тот опыт, о котором думал, но что-то во мне буквально кричало, что нужно готовиться именно к худшему.

Я занимался не меньше восьми часов, пока окончательно не выдохся. К тому же погода начала портиться: тучи над головой стали чёрными, и разразилась нешуточная гроза с мощным громом и жуткими молниями.

Вернулся в арсенал и снял экипировку. Мне подобранный комплект понравился, поэтому не стал раскладывать инвентарь по местам, а убрал его в угол.

«Будет моим».

Оставил только сапоги, потому что они оказались гораздо удобнее тех, которые выдали с остальной одеждой, а также кинжалы, крепившиеся в сапогах, на всякий случай.

Покинув полигон, бегом добрался до замка и остановился под навесом у входа. Хотел курить, но никого не было видно, поэтому и трубку поджечь было некому, а сам я так и не разобрался, как вливать ману в «прикуриватель».

Недовольно покряхтев, отбил сапоги от грязи и вошёл внутрь, где мне сразу на глаза попалась одна рабыня, вытирающая пыль.

«Поймал!»

Я подошёл к девушке и взял за руку. Рабыня заметно занервничала, не зная, что мне от неё нужно. А я с улыбкой протянул ей прикуриватель.

— Э… Это мне? — непонимающе спросила она.

Жестами показал, что девушка ошиблась, достал свою трубку и указал на неё. Потом без дальнейших объяснений потянул рабыню за собой на улицу. Там, остановившись около входной двери, я набил трубку табаком и снова подал прикуриватель.

— Это… Вы не знаете, как им пользоваться? — удивившись, спросила девушка.

«Ну, как бы знаю в теории, но у меня не получается».

Кивнул.

Она взяла прикуриватель в руки, и тот, привычно засветившись рунами, нагрелся.

Раскурив трубку, забрал прикуриватель и с улыбкой кивнул рабыне. Она поклонилась и убежала назад в замок. Я выпрямился, расправил плечи и со смаком начал курить трубку, стоя под навесом и глядя на дождь снаружи.

«А не быстро ли я освоился в этом мире? Как-то слишком скоро начал считать всё происходящее нормальным. Вон, убиваю каких-то кракозябр, дерусь целый день, режу людей на куски, и почему-то меня это уже не смущает. А ведь я здесь меньше месяца…»

От последнего воспоминания на лице снова появилась улыбка. Мысли о моей прекрасной Аманде не покидали меня, прямо сейчас хотелось пойти и разыскать её… Но было ещё рано. Планы у меня другие. Да и гроза для них как нельзя кстати. Такая погода напомнила один старый малобюджетный фильм ужасов.

«Ну, значит, так и поступим сегодня, а пока…»

Я докурил, выбил трубку, зашёл в замок и сразу направился в комнату Амалии. Она требовала всё объяснить, да и мне после всех разговоров будет полезно отвлечься на чтение и изучение местных стран и героев, о которых пишут в книгах.

Подойдя к двери, я постучал. Никакой реакции не последовало. Собирался постучать ещё раз, но, вспомнив про шнурок на стене, дёрнул за него.

Через мгновение дверь открылась. На пороге стояла Амалия, глаза которой были красными и опухшими — она явно долго плакала.