Перед нами один из чертежей Севастопольских укреплений. На нем значится:

Как видим, казематированная часть укрепления в 1839 г. была вчерне окончена, что и позволило в том же году установить орудия во всех казематах. Далее в чертеже-отчете говорится о другом укреплении:

За этими скупыми строчками скрыто много интересных деталей, о которых в отчете предпочитают не упоминать. Характерен следующий случай. Работы на этом укреплении производились с апреля, и только на правом фланге. Командир Черноморского флота вице-адмирал Лазарев, озабоченный должной защитой флота и Севастополя, обратился к Строителю крепости с просьбой ускорить возведение левого фаса, чтобы в первую очередь его вооружить и усилить оборону ключевого пункта. Тот в вежливой форме ответил отказом, ссылаясь на высочайше утвержденный план.

М. П. Лазарев был решительным и настойчивым командиром. Он немедленно доложил в Главный морской штаб о сложившейся обстановке на строительстве укрепления и попросил проинформировать царя. Решение Николая I не заставило себя долго ждать. В нем предписывалось строителям немедленно перевести всех рабочих с правого на левый фланг, обращенный к входу на рейд, и обеспечить там возведение первого и части второго яруса, тем самым создав условия для полного вооружения левого фаса в текущем году. Однако время было упущено, и пушки установили только в казематах первого яруса. Это не нашло отражения в годовом отчете, но сказалось на дальнейшей судьбе Строителя Севастопольской крепости — он был отстранен от должности в 1840 г., а на его место назначили инженер-полковника Павловского. Следует отметить, что ему повезло больше, чем его предшественникам. Вплоть до сентября 1854 г. Павловский исполнял обязанности Строителя крепости, дослужив до звания инженер-генерал-лейтенанта. Его деятельность началась с приятного события. В 1840 г. была официально передана комендантской службе построенная Константиновская батарея. Офицерский флигель был почти закончен. В том же году утвердили эскиз орла для фронтона здания: высота двуглавой птицы со щитом, на котором изображен Святой Георгий Победоносец, достигала 2 м, а размах крыльев — 6 м.

Неплохим сложился для строителей и 1841 г. Левый фас Николаевского укрепления был закончен и на нем установили орудия, а правый фланг выложили до третьего этажа.

Вооружение приморских батарей производилось по утвержденному в 1836 г. и откорректированному в 1840 г. плану. Согласно ведомости, на Николаевском укреплении полагалось установить 105 орудий[48], из них 32 пушки крупного калибра на левом, встречном, фасе. В шести казематах этого фланга сделали увеличенные в размерах амбразуры для пушек, незадолго до этого принятых на вооружение крепостной артиллерией. Однако на той же Николаевской батарее почти половина казематов оказалась вообще без каких-либо орудий. Это объяснялось тем, что полное вооружение казематов, обращенных к рейду, намечали установить лишь в случае возникновения реальной угрозы прорыва в бухту кораблей противника. Такое же положение сложилось в дальнейшем на Павловском и Михайловских укреплениях. Однако просторные, имеющие печное отопление помещения не пустовали. Они использовались гарнизоном в различных целях. Так, в казематах Николаевской батареи были размещены две военно-рабочие роты и окружное Херсонское инженерное управление. Решать вопросы строительства в Херсоне было для Севастополя нецелесообразно, так как приводило к замедлению и удорожанию строительства. Поэтому Николай I переместил инженеров вместе с их бумагами в пустующие казематы Николаевского укрепления[49]. Что же касается военно-рабочих, то их размещение непосредственно на строящемся объекте, где были и специально оборудованные кухни, значительно сокращало непроизводительные расходы сил, времени и средств.

Возвратимся, однако, к событиям 1841 г. В Инженерном департаменте закончили разработку проекта казематированной второй батареи. В декабре того же года чертежи получили высочайшее утверждение в Петербурге и были отправлены для исполнения в Севастополь. Что же представляло собой это укрепление?

В Севастопольской крепости оно было вторым после Николаевского как по размерам, так и по огневой мощи. Его главный фас длиной более 100 м контролировал вход на рейд, короткий южный фланг действовал по фарватеру рейда, а аналогичный ему северный предназначался для отражения атак с суши. Этим же целям служила оборонительная стена с бойницами для ружей, замыкавшая с горжи двор батареи. Укрепление опоясывал ров, примыкавший к берегам бухты. Он находился под фланговым огнем 8 пушек, установленных в казематах, и большого количества ружей, для которых в стенах боковых крыльев батареи были прорезаны бойницы. Всего на укреплении было до 115 орудий разного калибра. Они укрывались в 58 казематах на первом и втором ярусах, а также устанавливались на открытой платформе.

Батарея отличалась от Николаевской отсутствием галереи и черепичной кровли. Дождевая вода, проникавшая через защитный слой грунта над сводами второго яруса, отводилась по тщательно заглаженным уклонам к водосточным желобам, прорезающим парапет, далее попадала на выступающий за наружную поверхность стены лоток и лилась на отмостку сооружения. Такая конструкция водоотвода сводила к минимуму увлажнение камня в стенах. Следует заметить, что качественное выполнение поверхностей сводов привело к отсутствию протечек в казематах и в этом отношении Севастопольские батареи опередили Кронштадтские форты, строившиеся одновременно. (В фортах открытый оборонительный ярус находился на каменной платформе, которая из-за малых уклонов не обеспечивала необходимого водоотвода. Впоследствии над фортами в Кронштадте возвели стропила и сделали железную кровлю.)

Внутри второй батареи находился значительный гарнизон. Здесь, как и на прочих укреплениях, были установлены печи в каждом каземате и сделаны деревянные нары. По проекту предусматривалось оборудовать помещения для 750 нижних чинов Артиллерийского ведомства и 23 каземата для проживания офицеров. В случае необходимости можно было дополнительно разместить батальон пехоты. На первом этаже были две кухни с пекарнями и цейхгаузы. В северном крыле, более защищенном от прямых попаданий снарядов, находились склады боезапасов. Для стрельбы калеными ядрами (наиболее опасными для деревянных судов противника) соорудили две печи.

Необходимо признать, что в те времена заботились не только о мощи укреплений. Все дворовые фасады укреплений выглядели солидно и красиво. Они, как правило, выполнялись в классическом архитектурном стиле, столь почитаемом М. П. Лазаревым. Его стараниями город и крепость приобретали единый облик, вызывающий восхищение и в наши дни.

Следует остановиться на одной интересной детали. Рассматривая чертежи фасадов батарей, мы видим на них изображения силуэтов солдат, офицеров, лошадей. Это не прихоть архитектора или чертежника. По указанию царя все проекты, представляемые ему на утверждение, должны были иметь такие детали, позволяющие зрительно быстро определить размеры сооружения. Исключения составляли только копии чертежей.