Невеста и жених?..

Вон несут, несут

К воротам родным!..

Стойте! я косу

Расплету над ним…

Унесли его,

Плача и стеня.

О, заройте с ним

В землю и меня!..

Ах, что я! Это, говорят,

Немой, смердящий труп;

Застыл недвижный, мутный взгляд,

Засохла кровь у губ.

А тот был юн и полон сил,

Благоуханно-свеж!

Он с шуткой, с песней проходил

По росам вешних меж…

Сжалься, удалец,

Воротись скорей!

Долго ль ждать тебя

Любящей твоей?..

Ждать не заставляй,

Долго я ждала.

Много без тебя

Слез я пролила.

Если не дождусь

Нынче до зари,

Помни – рассержусь,

Разлюблю – смотри!»

В утесы бьет разъяренный

Дэв-Бед пеной мутных волн,

И виден над ним зеленый

Саро надмогильный холм.

Там слезы безумная льет,

Возлюбленная его,

И стонет она и зовет

К себе Саро своего.

И светом сменяется тьма

И тьмой сменяется свет;

Безмолвна могила, нема,

И милого нет и нет…

Дэв-Бед вздыхает: «Вуш, вуш!..»

Вал за валом гоня во тьму,

Призывая: «Слушай, Ануш,

Тебя я возьму к нему!..»

«Ануш, эй, Ануш! вернись же назад!..» -

Старуха нани с обрыва кричит.

Но, страшно немы, ущелья молчат.

Лишь недруг Дэв-Бед во мраке шумит:

«Вуш-вуш, Ануш, вуш – нежный друг,

Любви твоей жалко нам!..

Вуш-вуш, Саро, храбрец-пастух!..

Вуш – милым твоим горам».

Под Вознесенье, в ночь тайн и чудес,

Есть миг счастливый один, когда вдруг

Распахиваются врата небес,

И умолкает внизу всякий звук,

И чуть струится в небе эфир,

И благодатью наполнен весь мир.

В тот миг чудесный, когда тишиной

Объяты бездны и бури молчат,

Неутоленных при жизни земной

Влюбленных звезды друг к другу летят,

И встречаются, и нежно, с тоской,

Целуются – высоко над землей…