«Значит, разговор будет серьезным», – подумал Олег.

Зайдя в комнату, главный редактор указал Умелову на кожаный диван, перед которым стоял низкий стеклянный столик для кофе, а сам открыл дверку бара и включил спецаппаратуру. Сев рядом с Умеловым, он повернулся к нему и, стараясь не давать воли эмоциям, начал непростой диалог.

– Олег, ну куда ты полез? Ты же историк. Вот и копайся в тайнах прошлого. Зачем тебе политика? И потом, мы же еще в прошлый раз договорились, что все действия, связанные с публикацией любого компромата, ты будешь согласовывать только со мной. Или ты забыл об этом?

– Почему? Не забыл. Но я же не опубликовывал ничего. Я всего лишь поднял градус интереса к нашему изданию. А потом, ты сам говорил, что информация и документы, которые я получил, – это бомба. Вот я и хотел, чтобы эта бомба рванула как следует.

– Да, только эта бомба может рвануть у тебя в руках, как у Димы Хохлова в прошлом году. Ты не забыл, что он тоже очень серьезную тему копнул?

Умелов пожал плечами. Дослушав, когда начальник закончит говорить очередную фразу, Олег произнес.

– Антон, ну хватит из меня предателя делать. Ты же прекрасно понимаешь, что после моих интервью уже трудно будет эту тему замотать. Ну, написал бы я для тебя статью без этой утечки информации. Резонанс бы мог совсем не таким сильным получиться. Я ведь интервью давал тем, кого контролируют ваши прямые конкуренты. Они эту тему сами теперь не отпустят.

Главный редактор устало покачал головой.

– Олег, ну на хрена ты именно к этим… – Антон запнулся, подбирая нужное слово, – этим упырям пошел. Ты что, не понимаешь, что это за люди?! Ведь сейчас твоя жизнь может стать разменной монетой в их игре. На носу выборы президента. Они уже вовсю друг на друга компромат роют, а ты тут как тут со своим сюрпризом. Только я до сих пор не могу понять, зачем тебе это понадобилось?

Умелов молча смотрел на редактора, соображая, что ему сейчас ответить.

– Антон, ты пойми, я не могу сейчас тебе всего рассказать. Придет время, и ты все узнаешь. Поверь мне, пожалуйста. Я это сделал не из своих личных интересов или амбиций.

Главный редактор ответил не сразу.

– Ну, не хочешь говорить откровенно, не надо. Мне сейчас главное – тебя из-под удара вывести. В общем, так. Мы ничего пока публиковать не будем, а ты тем временем на какое-то время исчезнешь из страны. Мы тебе сделаем визу, и ты полетишь в Германию по заданию редакции. Там сейчас конгресс интересный будет проходить: «Журналисты – открытый мир». Так что связи новые заведешь, может, и каналы информации дополнительные появятся.

– Спасибо, Антон. Но это будет смотреться как бегство.

– Ты мне тут еще в бесстрашного Робин Гуда поиграй! Я сказал – поедешь, значит поедешь! Мало того, ты еще и дома больше не появишься. Тебя сейчас мой водитель на дачу к отцу отвезет. Там есть телефон и компьютер. Так что можешь там над своими материалами работать. Кстати, копии записей где?

Умелов молча достал из кармана шариковую ручку, накарябал на салфетке: «У Мальцевой», затем быстро скомкал ее и сунул в карман. Антон прочитал надпись на салфетке, встал с дивана, давая понять, что разговор окончен.

– Всё, свободен.

Умелов поднялся вслед за ним. Антон внимательно посмотрел на Олега.

– Сейчас отдашь свой загранпаспорт секретарю, оставишь пару чистых листов со своей подписью и жди в своем кабинете. Когда водитель подъедет, я тебе сразу позвоню.

Весеннее солнце, выглянув из-за края сопки, осветило бухту и маленький городок Ном, раскинувшийся по всей его территории. Солнечные лучи устремились в окна маленького отеля, расположенного прямо у самого океана, не оставляя постояльцам шанса понежиться в утреннем полумраке.

Лежа в постели, Мэри поморщилась от яркого солнечного света, пробивающегося через плотные шторы. Перевернувшись на спину, она высунула руки из-под одеяла и протерла глаза. Полежав еще несколько минут, она все же пересилила утреннюю негу, спустила ноги с кровати и начала нащупывать свои шлепанцы.

Мэри подошла к окну и отдернула шторы. Номер залил яркий солнечный свет. Если бы кто-то видел ее в эту минуту, он бы, несомненно, отметил, что девушка, стоящая у окна в короткой майке и шелковых трусиках в форме шортиков, была очень хороша собой. Её точеная фигурка и шикарные черные волосы прекрасно смотрелись в оконном проеме на фоне утреннего рассвета.

Несмотря на пронизывающий ветер за окном, в номерах отеля было тепло и комфортно. Так что Мэри могла спать так, как она привыкла это делать дома в Пенсильвании: в легкой майке и шелковом белье.

Немного постояв у окна, Мэри посмотрела на настенные часы и отправилась приводить себя в порядок. Подходило время завтрака, на котором должна была собраться вся группа.

Полное имя девушки было – Мария. Ее предки по отцовской линии были выходцами из России, и она с честью носила их фамилию Корн. Были в ее крови и восточные корни. Мама Марии была наполовину японкой. Такое необычное сочетание славянской, японской и англосаксонской крови сделали из нее настоящую красавицу. Несмотря на то что Мэри никогда не была в России, она говорила по-русски почти без акцента. Она, как и все ее родственники по отцовской линии, очень бережно относилась к истории своего рода. Этому во многом способствовала ее бабушка, мать отца, с которой Мэри часто посещала православный храм в Пенсильвании. Она рано осталась без матери, так что воспитанием дочери занимался отец. Он был преподавателем и ученым и по долгу службы часто уезжал в длительные научные командировки. В это время Мэри жила у своей тети Джессики, родной сестры ее мамы.

Окончив Йельский университет, она увлеклась морской зоологией и даже успела преуспеть на этом поприще. Каждое лето она любыми путями старалась попасть в экспедиции, занимающиеся изучением морских животных.

И вот спустя три года ее саму пригласили поучаствовать в большой научной экспедиции на Курильские острова, которая планировалась уже давно. Экспедицию курировало сразу несколько фондов: Фонд дикой природы, Тихоокеанский фонд развития сотрудничества и неправительственная организация «Квантум», за счет грантов которой, собственно, и осуществлялся весь проект. Кроме зоологов, в состав экспедиции входили вулканологи, геологи и океанологи.

Мэри первый раз участвовала в столь представительном мероприятии. Помимо всего прочего, и сам объект был очень интересен. Курильские острова были закрытой территорией, практически не известной в западном научном сообществе.

Еще десять лет назад трудно было представить, что кто-то из иностранцев сможет посетить хоть один из этих островов. Теперь же российские власти разрешили иностранной экспедиции провести полномасштабные исследования на некоторых островах Курильской гряды.

Мэри зашнуровала высокие ботинки и подошла к большому зеркалу платяного шкафа. Толстый вязаный свитер и утепленный комбинезон из непромокаемой ткани делали ее похожей на существо неопределенного пола. Хотя длинные волосы, собранные в пучок, и красивые черты лица все-таки выдавали в ней милую девушку.

Мэри еще раз взглянула на часы и решила первой спуститься на завтрак.

В небольшом рыбном ресторанчике с окнами на залив не было ни души.

Пройдя за стойку бара, Мэри попросила у бармена сэндвич с сыром и лососем и чашку крепкого кофе. Удобно устроившись у окна с трехкамерным стеклопакетом, она стала смотреть на залив и поджидать остальных участников экспедиции.

Мэри уже допивала кофе, когда появились первые ее коллеги. Это была супружеская чета из Австралии – Александр и Сара Гольц. Они так же хорошо говорили по-русски, как и Мэри. В начале 1970-х их родители иммигрировали из СССР в Израиль. Но по каким-то причинам они там долго не задержались и переехали жить в Австралию. Там, по рассказам Александра, он получил образование и стал работать в Сиднейском океанариуме, где занимался изучением тюленей. В этом океанариуме он встретил Сару. Вскоре они поженились и вместе погрузились в научную работу.