— Они прикончили Марси, — спокойно продолжал индеец. — Пуля со смещенным центром тяжести: она вошла в верхнюю губу и разворотила весь затылок. Дюжине остальных, думаю, досталось не меньше. — Он покачал головой. — А может, я ошибаюсь, может, их просто ранили. Но как бы там ни было, команду рассеяли, и нам пришлось разбегаться, иначе перестреляли бы всех до одного.

— Тогда тебя и ранили?

Ночной Бродяга кивнул.

— Думаю, да. Я в тот момент ничего не почувствовал. Иногда так бывает. Лишь позже я ощутил, как онемел бок. — Он посмотрел на Коршуна сверху вниз. — С пулевыми ранениями часто так: немеет, деревенеет, а болеть начинает потом.

— И что ты собираешься сейчас делать?

— Есть план на случай непредвиденных обстоятельств, — медленно произнес Ночной Бродяга, — явки, время встречи, инструкции. Перегруппируемся и посмотрим, что можно предпринять, чтобы спасти вылазку.

— Так ты сейчас туда и идешь?

— Угу, — едва слышно ответил Ночной Бродяга.

Коршун вдруг с тревогой посмотрел на своего спутника. Голос верзилы раннера звучал тихо и безжизненно, слова он выговаривал с большим трудом.

— Ты в порядке? — настороженно спросил он. Ночной Бродяга ответил не сразу. Все, что он смог, — это выдавить: — М-м?

Коршун остановился. Его худшие опасения подтверждались. Индеец сделал еще несколько шагов и лишь тогда, сообразив, о чем его спрашивают, тоже остановился.

— Ты в порядке? — повторил Коршун. Еще одна пауза.

— Нет, — медленно произнес Ночной Бродяга. Он потряс головой, словно пытаясь прийти в себя. — Нет, — повторил он, на этот раз более отчетливо. — Черт, я вырубаюсь…

— Где у вас место встречи?

— В парке «Денни». Это далеко отсюда?

Коршун посмотрел по сторонам. Они находились на перекрестке Шестой улицы и Пайн-авеню.

— Где-то с километр, может, и больше.

— Черт! — Ночной Бродяга откашлялся и сплюнул на землю.

Коршун заметил, что слюна у него на губах потемнела от крови. Верзила прислонился к стене и закрыл глаза — потеря крови и боль вконец измотали его. Но потом Ночной Бродяга пересилил себя и в упор посмотрел на юношу.

— Недавно ты сказал мы, — начал он тихо. — Мы. Ты все еще хочешь мне помочь?

Если Коршун и колебался, то лишь мгновение.

— Да. — Он старался говорить спокойно, не выдавая своего волнения. — Да, я хочу помочь. Что нужно делать?

Раннер улыбнулся.

— Проводи меня на встречу, — сказал он. — Я решил идти туда, и там будет непросто — понимаешь, о чем я? Хочу, чтобы ты прикрыл меня. Будешь у меня за спиной, тебе понятно?

— Ты не доверяешь своим партнерам?

Ночной Бродяга коротко рассмеялся и тут же мучительно закашлял. Он снова сплюнул и вытер с подбородка окровавленную слюну.

— У раннеров не принято доверять друг другу, приятель. А сейчас самое время купить тебе пистолет.

…Коршун держал пистолет, прикидывая его вес. Оружие было тяжелее, чем он ожидал, от него веяло холодом и смертью. «Фичетти секьюрити-500» — так назвал его торговец оружием. Это была легкая модель очень малого калибра — почти карманный пистолет. Но в небольшой руке юноши он выглядел внушительно.

Раньше Коршун никогда не покупал пистолетов. Говоря по правде, настоящих пистолетов ему не приходилось держать в руках. Как и большинство парней «первой нации», он купил себе «специальную модель для субботнего вечера», самодельную однозарядную «пушку», и выложил за нее двадцатку какому-то бармену. Но опять же, как почти все его друзья из «первой нации», Коршун никогда не пускал ее в ход, да и не собирался. «Пушка» на ремне нужна была для того, чтобы походить на отчаянного парня. Коршун знал, что лишь у немногих главарей банд были настоящие пистолеты; один из них даже ранил в ногу парня из конкурирующей группировки. Для остальных же пистолет был скорее просто атрибутом, как куртка, окрашенная в цвета банды, а не инструментом, который можно использовать по назначению.

Торговец оружием поначалу лишь улыбнулся, когда Коршун обратился к нему. Но после того как юноша показал кредитку с сертификатом, которую дал ему Ночной Бродяга, торговец очень быстро посерьезнел. Он прикинул размер ладони Коршуна и предложил ему легкую модель.

— Невелика пушка, — пробурчал торговец, — но тебе будет в самый раз.

Пистолет стоил 425 нуен, которые Коршун отдал, даже не попытавшись сбить цену. Не было времени. Он понял, что переплатил, когда торговец вставил в пистолет дополнительную обойму.

Коршун протянул пистолет Ночному Бродяге. Индеец выглядел совсем паршиво: бледное желтоватое лицо, красные запавшие глаза, лоб, покрытый капельками пота. Он сидел на мостовой, прислонившись спиной к стене здания, и напоминал полудохлого быка, недобитого на бойне. Казалось, он даже не пошевелился с тех пор, как Коршун оставил его, отправившись в оружейную лавку.

— Ну что, купил себе игрушку? — И улыбка, и голос Ночного Бродяги свидетельствовали о крайнем истощении всех жизненных сил.

— Я и тебе кое-что купил, — сказал Коршун. — Держи.

Он бросил небольшой пакет на колени Ночному Бродяге.

Непослушными пальцами индеец открыл пакет и достал маленький круглый пластырь, упакованный в пластиковый мешочек. Затем он вытряхнул на ладонь остальное содержимое пакета: три маленькие восьмиугольные пилюли тревожного ярко-красного цвета. Он взглянул на Коршуна и спросил:

— Бактерицидный пластырь?

Коршун кивнул:

— И эти, метасы, метам… не помню, как их…

— Метамфетамины,[10] — закончил Ночной Бродяга. — Друзья раннера.

— Торговец оружием сказал, что они поставят тебя на ноги.

— Поставят на ноги? — хмыкнул Ночной Бродяга. — Да-а, поставят на ноги, уберут боль, сделают меня целым и невредимым… или, по крайней мере, мне так будет казаться. А когда их действие закончится, меня ждет пробуждение, причем такое, что врагу не пожелаешь.

Коршун отвел взгляд в сторону:

— Я думал, они помогут.

— Помогут, — подтвердил Ночной Бродяга. — Ты все сделал правильно. Если я их приму, то завтра возненавижу жизнь. Но если я их не приму, завтра для меня не наступит. — Он ухмыльнулся. — Я вижу, стакан воды ты мне забыл принести?

Коршун подумал, что вид у Ночного Бродяги по-прежнему дерьмовый, но уже по крайней мере не казалось, что он может в любой момент загнуться. Юноша наклеил пластырь на безобразную рваную рану на боку индейца — рана выглядела еще хуже, чем Коршун мог предположить. А затем Ночной Бродяга проглотил пилюли, мучительно кашляя, когда они застревали в его глотке.

Коршун с интересом наблюдал за его реакцией. Действительно ли метамфетамины так всесильны, как рассказывал Ночной Бродяга? Долго ждать не пришлось. Кровь побежала по жилам индейца, возвращая на лицо румянец. Подернутые пеленой глаза прояснились. Постанывая от боли, он встал на ноги. «Вид у него все еще паршивый, — подумал Коршун, — но, по крайней мере, он не выглядит полутрупом».

Ночной Бродяга осторожно потянулся, проверяя подвижность своего тела. Он наклонился и зашипел от боли — этим движением он растревожил рану на боку.

— Ну, как ты себя чувствуешь? — спросил Коршун.

— Как и следовало ожидать, неплохо, — ответил Ночной Бродяга. — В общем, паршиво, но выбирать не приходится. Что бы мне действительно сейчас не повредило, так это немного магии. Ты, случайно, не шаман? Думаю, что нет. — Он медленно согнул ногу в колене. — Отлично, я могу двигаться. Не так быстро, но все-таки.

Он улыбнулся Коршуну и похлопал его по плечу:

— Ну что, ведешь меня?