Что ты сделал с мамой? — кричала в ухо Найлу Габриэла, правда, крепко сжимала его руками за талию. Более того, мужчина почувствовал, как соски девушки под тонким слоем материи набухли и упираются ему в спину, пробуждая желание.

— С ней все будет в порядке, — крикнул Найл. — Полежит и очухается.

Но Габриэла не успокаивалась. Она начала понимать, что путешествие, в которое она спонтанно решила отправиться, сопряжено со многими опасностями. Эти чужеземцы тоже обладают ментальной силой и, похоже, ничего и никого не боятся. Но ей приглянулся мужчина, за спиной которого она сидела. Она впервые в жизни прижималась к мужскому телу и ей это нравилось. Ей нравились странные и непривычные ощущения внизу живота. На нее то и дело накатывали тепловые волны. Сердце стало учащенно биться. Затем Найл услышал, как она тихо застонала у него за спиной и содрогнулась всем телом, потом обмякла и положила голову ему на плечо. Скоростной бег, казалось, ее нисколько не волновал. Она выходит замуж! Эта мысль постоянно пульсировала у Габриэлы в мозгу.

Теперь они двигались по пустынным улицам, дома на которых были погружены во мрак. Здесь люди спали. Никто не побежал в центр. Или сюда не донеслись звуки происходившего? Здесь также не курсировали патрули.

— Что это за место? — спросил Найл у Габриэлы.

— А, это квартал рабов. Они спят. Они рано ложатся, потому что им рано вставать.

— Кто у вас ходит в рабах? Чужеземцы?

— Нет, у нас нет никаких чужеземцев. Рабы — это те, в чьих семьях ни у кого нет сильных ментальных способностей.

— Нам еще далеко до городской черты?

— Нет, она совсем рядом. Ой! Там же дежурят стражники. Тебе нужно быть осторожным!

Как понял Найл, Габриэлу его здоровье волновало только по одной причине: как она выйдет замуж, если мужчину убьют или просто возьмут в плен? Но ведь Найл не давал ей обещания на ней жениться! Почему она его так поняла? Он ведь только сказал, что у нее будет возможность найти себе мужчину или нескольких… Но сам он жениться не собирался. По крайней мере пока. И на Габриэле. Если уж жениться, то на принцессе Мерлью, поджидающей его в городе. Хотя интересно было бы взглянуть на выражение лица принцессы, если он вернется домой под ручку с молодой женой. Но, наверное, лучше не рисковать. Принцесса ведь и бунт может поднять. И такое устроить… А ведь месть отвергнутой женщины может быть страшна… Тем более если женщина умна и в состоянии подчинить себе большую группу людей. А Мерлью способна. Еще как способна. Даже не обладая ментальными способностями.

Рикки с двумя маленькими разведчиками улетел вперед, но быстро вернулся. Следуя его указаниям, Найл, Курт и Энна ментальными приказами остановили пауков, на спинах которых сидели.

Рикки сообщил, что впереди находятся городские ворота, проделанные в толстой каменной стене. У ворот дежурят восемь стражников, рядом спят восемь гигантских бабочек, которых стражники, вероятно, используют во время контрольных вылетов, осматривая окрестности.

Найл задумался. Срезать стражников жнецами? Но он всегда пытался избежать лишних человеческих жертв. Убить правителя — одно дело, но простых исполнителей? Ударить ментальной силой, чтобы временно парализовать? Но их только трое, а стражников — восемь. Конечно, Рикки с разведчиками помогут, но опять же им не удастся атаковать всех стражников одновременно.

Пока Найл прикидывал оптимальный вариант действий, со стороны, где находились ворота, донеслись крики людей.

Рикки тут же взмыл вверх с плеча Найла и вместе со своими подчиненными полетел туда. Посланник Богини отдал приказ своим товарищам тоже начинать движение.

— Что происходит? Что происходит? — спрашивала возбужденная Габриэла.

В это мгновение в сознание Найла стали поступать первые сообщения от Рикки. Начальник паучьей разведки передавал то, что видел в эти минуты. У городских ворот происходило нечто непонятное. В стражников, стоявших у ворот, летели небольшие дротики. Рикки никак не мог понять, откуда они летят — но стражники падали один за другим. Погибли все восемь, и откуда ни возьмись появились пауки, ненамного превышающие Рикки по размеру, быстро вытащили дротики из тел убитых стражников и принялись быстро пожирать погибших. Пауков было много: примерно по четыре на каждого убитого.

Действовали они согласованно — жрали, не мешая друг другу, каждый со своего конца. Очень скоро от тел остались только обглоданные скелеты — пауки справились до того, как Найл с товарищами подбежали к воротам. А восьмилапые… организованно спустились в лаз — один за другим, не мешая друг другу и опять очень быстро.

Найл понял: их небольшая группа должна воспользоваться ситуацией и для начала покинуть пределы городской черты. Теперь им никто не мог преградить дорогу. Бабочки продолжали спать на своих местах. В них никто не бросал ни дротиков, ни копий. А лаз… Лаз исчез!

Выбежав за пределы городской черты, члены группы быстро преодолели открытую местность, а затем стали двигаться среди растительности, нависающей над тропой. Найл решил, что им следует бежать по ней — он помнил, как видел примыкающей к дороге изгиб реки, когда летел к городу на гигантской стрекозе. Да и в густом лесу, который должен вскоре начаться, их будет довольно сложно найти. В любом случае они сразу же услышат, если за ними кто-то бросится в погоню. Да и гигантским бабочкам в гущу леса не проникнуть.

Рикки снова опустился на плечо Найла, два его разведчика летели над деревьями, осматривая окрестности.

— Что это были за пауки? — спросил Найл у своего друга.

— Я никогда таких не видел, — признался Рикки. — Странный размер.

Найл умолчал о том, что размер Рикки, когда он увидел его впервые, тоже показался ему странным: в той местности, где родился Найл, и в городе, где он теперь правил, все пауки были гигантскими. В древние времена, наоборот, жили мелкие паучки, среди которых Рикки считался бы гигантом. Но эти местные… Сантиметров семьдесят в длину, с довольно короткими непропорциональными лапами, черного цвета… Что за порода такая? И как они кидали дротики? Да еще с такой точностью? Или помогали себе ментальной энергией?

— Ну, если потренироваться, то всему можно научиться, — заметил Рикки, прочитав мысли Посланника Богини.

— Но подобное не свойственно паукам, согласись, — заметил Найл. — Вы же обычно избираете другие методы. Например, удар ментальной силой. Без использования человеческого оружия.

— Здесь двуногие сильнее пауков. Мои сородичи это знают, поэтому и взяли на вооружение методы двуногих. В смысле те методы, которые двуногие применяют в других землях. Ты же видел, что здесь все наоборот?

Да, уклад в городе бабочек, как до сих пор называл его про себя Найл, значительно отличался от привычного ему. С одной стороны Найл, как человек, радовался, что в этой местности люди одержали сокрушительную победу над гигантскими насекомыми. С другой… Все-таки, наверное, оптимальным было решение вопроса в его городе, где все — и люди, и насекомые — получили одинаковые права. Если на Земле сейчас живут эти виды, они должны договариваться, чтобы мирно сосуществовать рядом, помогая друг другу. Но практика показывала: мирно сосуществовать не получается, как не получалось и в древние времена. Тогда люди разных стран и национальностей воевали друг с другом, теперь воюют люди и насекомые. И, как и раньше, нашелся диктатор, пожелавший подчинить себе весь мир. Правда теперь диктатор мертв. Но какие порядки установятся в этой местности?

— Неплохо было бы немного поспать, — заметил Курт. — И вообще куда мы так несемся? У тебя есть конкретный план, Посланник Богини?

Конкретного плана пока не было, и Найл объявил привал. Пауки заснули по команде, люди, уставшие от всего случившегося с ними в последние дни, тоже повалились друг рядом с другом под каким-то кустом с длинными тонкими листьями. Куст стоял на границе небольшой полянки. Рикки и два его подчиненных остались нести вахту.