Боже, только не в Калифорнию, только не к Чарли!
Он выпрямился и посмотрел ей прямо в лицо.
— Я еду во Вьетнам.
— Что? — У нее отвисла челюсть. — Зачем?
— Перед моим отъездом нам надо серьезно поговорить. Я бы хотел кое-что тебе рассказать. Присядь.
И Уолт поведал дочери повесть о своей любви к вьетнамской девушке по имени Сью.
— Я встретил ее там, на войне. Мирная жизнь казалась такой нереальной, реальными были лишь
наши чувства. Не знаю, любила ли она меня так же сильно, как я ее. У нас завязались отношения. От Маржи я получал только письма, а Сью... Она была рядом. Она так хотела утешить молодого одинокого американца!
У Кейт сжалось горло, в глазах защипало, сердце заколотилось сильнее. История, как две капли воды похожая на ее собственную... Чарли...
— И больше ты ее никогда не видел? — спросила она, глотая слезы. — Ты собрался к ней?
— Нет. — Отец отвернулся. — Она умерла пару лет спустя после моей демобилизации.
— Но тогда...
— У нее был ребенок. — Призрак улыбки тронул его губы.
Кейт была не в силах пошевелиться. Хорошо еще, что она сидела, а то бы упала. Она смотрела на отца так, словно видела его впервые в жизни.
Ребенок? Так значит, мой папа смог оставить эту девушку одну с ребенком?
И еще это значило: у нее есть брат или сестра, родственник, с которым ей предстоит познакомиться.
— А... — Кейт сглотнула. — Кто-нибудь еще знал?
Уолт покачал головой.
— Кейти, жизнь полна неожиданных поворотов. Я тогда даже не догадывался о беременности Сью, поверь.
— Боже...
Отец вздохнул.
— Да. И когда она сообщила мне об этом, я тотчас предложил свою помощь, но она отказалась, сказав, что хочет сохранить ребенка. Я не настаивал и оставил все как есть, женился на твоей матери. — Он тяжело вздохнул, словно то решение до сих пор его тяготило.
— А что же тогда сейчас случилось? Почему ты передумал? — спросила Кейт.
— Сердечный приступ... я тогда многие свои поступки пересмотрел.
Так вот почему он был таким задумчивым!
— И решил: я не могу оставить этот мир, так и не повидав своего сына... или дочь. Пусть я когда-то поступил неправильно, теперь я хочу все исправить и за все извиниться, если это возможно.
Кейт пыталась себе представить, как все эти годы мог страдать ее отец, держа в себе такую тайну, ведь у него даже друга не было, с которым можно обсудить сложившуюся ситуацию.
— Я решил сделать это, когда ты принесла книгу Чарли, на обложке которой была та девочка.
— Девочка? Рези?
Уолт кивнул.
— Мы с Чарли обо многом переговорили за это время и многое обсудили: близких людей, войну, жизнь и смерть...
Кейт кивнула. Да, Чарли много знал о смерти, о страдании. Ее горло сжалось.
— Не знаю, что из этого получится, конечно, но попытаться хочу. — Отец посмотрел ей в глаза. — Я не хочу умереть, не попытавшись. Вечность — это слишком долго.
Как всегда, Гэби была на высоте. Вечер открытия удался на славу.
Конечно, это показ Натана, не Чарли, и именно его имя будет пестреть на первых страницах модных газет и журналов.
А Натана, казалось, мало заботила вся эта шумиха. Он даже как следует не приоделся к церемонии открытия, на нем были обычные синие джинсы и простая рубашка с расстегнутым воротом. Он стоял все с тем же наполовину полным бокалом шампанского, который полчаса назад поднесла ему Гэби.
Вот к Натану подошли журналисты, и Гэби застонала.
— Ничего, он справится, — успокоил ее Чарли.
— Думаешь? — Она, кажется, не поверила. — Ему совершенно не до этого, как и тебе было пару месяцев назад.
Чарли отлично мог себе представить, ведь он до сих пор не сумел забыть Кейт.
Среди гостей на выставке были также Чейз и Джоанна вместе с их многочисленными детьми.
— Пап, глянь, тут же медведи Чарли! — звонким голоском позвала отца семилетняя Энни.
Чарли обвел взглядом все семейство: Чейз, Джоанна, Энни, Эмерсон и Алекс. Неожиданно Джоанна подтолкнула кого-то вперед.
Кейт?
Чарли заморгал и помотал головой. Наверное, ему почудилось. Такое могло только почудиться. Он закрыл глаза.
И все-таки это была Кейт. Чарли почувствовал сильную боль в груди.
— Эй! — прозвучал у него над самым ухом голос Гэби. — Ты пролил шампанское.
Он взглянул на бокал и поставил его на поднос.
Кейт стояла рядом с Джоанной, и с этим ничего нельзя было поделать. Она смотрела на него, улыбаясь. Открытая веселая улыбка. Глаза ее странно сияли.
— Простишь меня?
— За что?
Губы Кейт дрожали.
— Я была полной дурой. Я не доверяла тебе, потому что просто боялась.
А теперь боялся и он сам, боялся поверить этому чуду.
— Чего боялась? — пробормотал Чарли.
— Любви. Я ведь люблю тебя, — сказала она, и ее слова прозвучали как клятва. — Боже, Чарли, я ведь тебя люблю! Еще я верю: ты тоже меня любишь!
Неожиданно между ними возник один из журналистов.
— Мистер Сикс-Элк, я вас искал. У меня пара вопросов насчет резкой смены вашей тематики.
- Я...
Кейт смотрела на него, и любовь светилась в ее глазах.
— Ведь вы же раньше снимали страдания и жестокость, верно?
- Я...
Кейт подалась вперед, к Чарли, словно на ее пути не было никакого журналиста.
— Я так удивился вашему отъезду, — продолжал тем временем журналист. — И тем более удивительно, что вы вернулись с совершенно другой темой и новыми проектами. Это так обнадеживающе, так ново, так освежающе! — Он старался найти подходящие слова.
- Я...
— Не могу, — сказала за Чарли Гэби, подходя к журналисту и беря его под руку. — Извините, я агент Чарли, и вы можете обсудить все со мной.
Журналист был лишь немного сбит с толку, но тут же переключился на Гэби.
Теперь они вместе. Навсегда! Чарли наконец держал Кейт в своих объятиях.
— Как же я люблю тебя! — не переставала повторять она.
Теперь их сердца бились в унисон.
— Как ты нашла Чейза и Джоанну?
— Все просто. Через Бренну. Главное, я решила быть с тобой. Остальное не составило труда, — рассмеялась Кейт.