– Что же ты предлагаешь? – спросил Норман. – Не забудь: мы должны на что-то решиться.

– Не знаю. – Ирина устало откинулась на спинку кресла. – Мне хочется… Мне вообще ничего не хочется.

– И мне, – сказал Леон. – Если бы хоть что-то сохранилось. Хоть могила, хоть полуистлевшие записи, что вот жила такая-то, была невестой космонавта, вышла замуж за другого, была счастлива. Хоть какая-то нить с нашим временем. А то ведь ничего. Мы затерялись в прошлом, как одна из бесчисленных, стершихся от времени ступенек, по которым шагала эволюция.

– У них и дорог-то небось нет, все летают, – сказала Ирина.

– Ну, дороги-то, конечно, есть… для транспорта, – задумчиво протянул Норман. – Но не в этом дело. Надо решать…

Ночь неслась над планетой, трепеща яркими крыльями-сполохами. Изредка доносились приглушенные раскаты, и дальние вершины гор проступали из мрака в ореоле синего пламени. В каюте стояла тишина.

– Надо решать, – еще раз повторил Норман. По его тону Ирина и Леон поняли, что отмалчиваться больше нельзя.

Далеко впереди, между двумя острыми вершинами, заалел край долины. Там поднималась звезда.

– Я не знаю, – сказал Леон. – Как хотите.

– Что значит – как хотите? – сердито возразил Норман. – Воздержавшихся быть не должно. Только решение, добровольно принятое всеми. Есть ли у нас вообще дом во Вселенной?

– Я как все, – упрямо повторил Леон.

– А ты? – Норман обернулся к Ирине.

– Я не вернусь! – Взгляд ее был почти спокоен. – Не вижу смысла. Вы мужчины, вам легче. Можете признать, что борьба бесполезна, и помогать здешним историкам воссоздавать картины отдаленного прошлого. А у женщины всегда есть последняя возможность – подарить новую жизнь. Но основать расу первобытных в заповеднике… Не могу! Пусть лучше нас оставят на какой-нибудь необитаемой планете.

– Я – "за"! – облегченно выдохнул Леон. – Вымрем, как рептилии.

Норман долго смотрел на своих спутников, будто увидел впервые. Потом по его лицу скользнула слабая улыбка.

– Дети! – сказал он. – Ну, будь по-вашему, хотя это и не самое мудрое решение.

Ночь отступала перед рассветом. Розовый туман скатывался с гор и полз по планете, откидывая с нее черное одеяло. Но земляне не любовались этой картиной. Они ушли в себя и не заметили, как появились обитатели Солнечной.

– Мы знаем о вашем решении, – зазвучал голос Командира. – И мы понимаем и уважаем его. Но оставить вас на необитаемой планете не можем. Человек не имеет права жить без перспективы. Родина предлагает вам другое: возьмите астролет и продолжите наш путь. Мы научим вас управлять кораблем, посвятим в наши цели. Родина назначает вас своими посланцами в новой галактике и верит, что вы не уроните знамя человечества. А потом сами решите, что вам делать. Но помните: родина всегда будет вас ждать.

Норман подошел к Командиру. Он едва достигал его груди и все-таки не казался маленьким.

– А как же вы? – спросил он.

– Мы вернемся обратно. На том корабле, что предназначен был для вас. Он уже приближается.

– Почему вы это делаете?

Командир положил тяжелую руку ему на плечо.

– Человек остался человеком и через миллион лет. – Он покосился на Ирину, и та вспыхнула. – Не смотрите, что внешне мы не такие, как вы. То, что было заложено в вас, что составляет суть человека, определяет его как вид, люди сохранили и пронесли через все эпохи. Иначе мы бы здесь не встретились.

Земляне не ответили. Замолчали и обитатели Солнечной. Предки и потомки, они встретились на краю Галактики, чтобы снова разойтись: их дороги еще не слились воедино

– Пора! – сказал Командир. – Наш астролет прибыл Космонавты обнялись. Этот жест братского прощания прошел с людьми миллион лет. А потом земляне остались одни.

– Теперь ты веришь, что это все-таки люди? – спросил Норман, когда они заняли свои места в рубке.

Ирина смахнула непрошеную слезинку:

– Я поверила в это, когда они предложили лететь вместо себя. Я подумала: а смогли бы мы предложить такое нашим предкам – скажем, строителям египетских пирамид? Только настоящие люди способны на такую… такую…

– Мудрость! – твердо заключил Норман.

…Трое стояли на планете. Окутанные розовой дымкой, предохраняющей от нейтральной атмосферы, они молча смотрели на астролет, растворяющийся в сине-черном небе. Вот он окутался молниями, блеснул в последний раз и исчез. Тотчас в другой стороне блеснул второй астролет.

– Ушли, – вздохнула Врач.

– Они вернутся, – сказал Командир. – Просто они не смогли вот так, сразу, расстаться со своим временем и унесли его с собой. Но в конце концов они вернутся. Другого пути у них нет.

– Только мы-то до этого не доживем, – сказал Штурман.

– Какое это имеет значение? – пожал плечами Командир.