Секунд пять все стояли вокруг тела и присевшего возле него на корточки Немо. Затем начали обеспокоенно глядеть по сторонам, преимущественно на кучу убитых врагов. И, наконец, Штык не выдержал:

— Да чего мы стоим-то здесь? Давайте туда скорее! У них же там стволов как грязи! Собрать надо!

— Ага! — поддержал Эрудит. — Заодно и землянку их поизучаем. Зуб даю, полезного там у них порядком навалено!

— Так чего ждём? — удивился Игрок. — Пошли!

Сталкеры бросились за богатыми трофеями. Лишь Калькулятор на секунду задержался, потянувшись за автоматом Кота.

— Руку убери, тварь! — тихо произнёс так и не поднявшийся Немо. — Оторву!

Пробормотав про себя что-то не слишком литературное, Каль поспешил за остальными, опасаясь, что все трофеи разберут без него. За автомат убитого он решил не спорить. Конечно, он не поверил в угрозу Немо, но… Что-то подсказало, что проверять слова молодого сталкера не стоит.

— Зачем тебе это? — удивлённо спросила Люба, молчавшая всё время перестрелки, глядя, как Немо взвалил тело Кота на плечо. — Обычно сталкеры оставляют убитых там, где их и убили.

— Сталкеры — оставляют, — согласился Немо.

— А ты что?

— Я — не оставляю. Автомат Кота не оставляй, прихвати.

— Так зачем ты его тащишь?

— Не хочу, чтобы его какие-нибудь твари сожрали. Он был хорошим сталкером, — Немо быстро, хотя и с заметным напряжением шагал в сторону землянок. — И, скорее всего, единственным… кто не хотел перегрызть мне… горло.

— А если бы погиб не он, а Штык? Его бы ты оставил? Или Москита?

— Их — не знаю… Может быть.

Дальше они шли молча. А когда приблизились к радостно вопящим сталкерам, счастливо делившим трофейные автоматы, на лицо Немо упала первая капля воды.

— В землянку все. Занимайте какую-нибудь одну! Быстро! Дождь активный!

Этих слов вполне хватило, чтобы отряд прекратил спорить из-за лишнего автомата или пистолета и дружно бросились, отталкивая друг друга, к ближайшему люку. В принципе, все знали, что дождь радиоактивен. Других дождей в Зоне не бывает. Просто слова напомнили и подхлестнули. Через минуту под ещё слабым, но быстро набирающим силу дождём, остались лишь Немо и Люба.

— Оставь автомат и давай к остальным, — скомандовал Немо.

— Сволочь! Я думала, ты догадался мне отдельную землянку дать! А ты, значит, решил сам с комфортом устроиться? — девушка едва удержалась, чтобы не хлестнуть по ненавистному лицу.

— Я буду через несколько минут. Живо, давай в землянку! Дозу словишь, желудок вместе с обедом вытошнишь! — бесцеремонно вцепившись в плечо, сталкер подтащил её к входу в убежище, подождал, пока она спрыгнет вниз и нырнул в соседнюю землянку.

К остальным он присоединился минут через пять, уже без тела Кота и его же автомата. Зато в руках появились несколько коробок — боеприпасы, порядочное количество продуктов, куча бинтов и горсть антирадов.

— Немо, зацени, как эти уроды устроились! — кинулся к нему Фашист, когда он, передав трофеи вниз, в очень просторное помещение освещённое шестью лампочками, спрыгнул следом. — Жратвы, патронов — завались! Пять коек двухъярусных! Так ещё и буржуйка на сухой горючке! Вот ведь с жиру-то бесились!

— Устраиваемся на ночь, — распорядился Немо, игнорируя его восторг и плотно закрывая за собой люк. — Не вздумайте ночью выйти. Дождик идёт хороший, затяжной. Кто выйдет — вернётся уже здорово полысевшим.

— Насколько активный? — удивился Эрудит.

— Не очень, но активный.

— У тебя что, дозиметр? — поинтересовался появившийся рядом Перун. — Откуда знаешь?

— Чувствую.

— Ну и хорошо! — весело ответил Эру, — хоть отоспимся вдоволь, да поедим нормально! Сколько ж можно на одних этих консервах холодных? А тут крупы завались, воды хватает, соли и тушёнки — тоже. Я такой кулеш сейчас заварганю! — даже Немо не разглядел странного, ехидно-жадно-жестокого выражения лица, которое никак не вязалось с весёлым, разудалым тоном. Да и мысли Эрудита никак не вязались с его речами.

„Чувствуешь, говоришь? — подумал он. — Ну вот, ещё разок ты прокололся. Счётчика у тебя нет, так что про радиацию ты знать не можешь. Хотя, если ты не полный идиот, а ты не такой, то и так знаешь, что других дождей в Зоне не бывает. Но ты сказал не „знаю“, а именно „чувствую“. Поверь мне, легенда Зоны, придёт время и ты расскажешь мне! И как чувствуешь всё вокруг, и как к Исполнителю желаний прошёл, и как живым сумел оттуда вернуться. Уж я сумею развязать твой язык! Ох как сумею!“

Но размышляя на такие темы, Эру сноровисто вытащил из угла солидную кастрюлю, литров на восемь, умело взгромоздил её на конфорку и засунул сразу полпачки сухого топлива в жадную утробу печки. Затем залил воды из стоявшей рядом пятилитровой фляги и терпеливо подождал, пока вода закипит. Одним словом, часа через полтора сталкеры расхватали жестяные миски, доставшиеся от прежних хозяев, вместе с землянкой и кинулись к пышущей жаром кастрюле. Один лишь Немо отстал от них, брезгливо взяв тарелку и отойдя в угол, где долго и тщательно споласкивал её. Остальные решили не обращать внимания на чистоту посуды и, когда Немо потянулся к черпаку, чтобы наложить кулеш, уже нетерпеливо помешивали еду ложками, чтобы та поскорее остывала.

Тем временем, Эру достал бутылку водки из своего рюкзака. Москит повторил его маневр. А вездесущий Игрок вытянул поллитровую ёмкость из-под кровати. Дружно свинтив пробки, все трое, чтобы ускорить процесс, принялись щедро плескать спиртное в подставленные кружки. Сегодня, в сухом, тёплом месте, защищённом от аномалий и мутантов, сталкеры могли позволить себе расслабиться и забыться.

Те, в чьих кружках уже плескалась отдающая сивухой жидкость, жадно переводили голодный взгляд с кружек, на тарелки, где аппетитно пузырилась горячая, ароматная, отдающая аппетитной желтизной смесь пшенной каши и тушёнки — настоящий походный кулеш.

— За тех, кого Зона взяла, — привычно объявил Эрудит и залпом опустошил кружку на редкость сивушной дряни, поспешно отправляя вслед ей ложку обжигающей каши.

Кто-то из сталкеров закашлялся, когда водка опалила горло и сбила дыхание. Но через секунду все кинулись на кулеш, остервенело дуя на ложки и перекатывая на языке раскалённую еду.

Только Немо и девушка не присоединились к их попойке, предпочитая сидеть в разных углах и не торопясь, снимая верхний, уже остывший слой каши, набивать ею рты. Отчасти из-за редкости горячей еды в Зоне, отчасти от неплохих кулинарных навыков Эру, но кулеш действительно удался на славу.

Люба сидела возле самой печки, грея руки о горячую миску и поворачиваясь к печке то одним, то другим боком. Но Немо, сидевший в самом дальнем и тёмном углу, знал наверняка, что даже когда она поворачивается спиной к остальным, ни один из сталкеров не мог ускользнуть от её внимания.

Сталкеры ещё несколько раз наполнили и опустошили кружки, повторяя обычные короткие тосты.

Наконец все три бутылки опустели, вся еда из тарелок и, опустевшей после нескольких добавок, кастрюли перекочевала в желудки и сталкеры, сыто посапывая расселись покомфортнее, скрестив ноги или привалившись к стенам.

— Может перекинемся? — с надеждой предложил Игрок.

Предложение приняли с восторгом и через полминуты Игрок, Каль, Штык и Перун отделились от остальных, организовав свой небольшой круг.

Захмелевший Эрудит по привычке достал кроссворд, но развернув его и поизучав секунды две, снова сложил и засунул в карман.

— Немо, а ты чего, радиации не боишься? — Фашист растянулся на нижней полке дальней от входа кровати, совсем рядом с устроившимся подальше от остальных парнем.

Вместо ответа тот вытащил из внутреннего кармана несколько капсул антирадов и сунул в рот, запив водой из фляжки.

— Понятно, — кивнул Фашист. — А чего не как все, водкой? Дрянь, конечно, дома я никогда не пил, но здесь-то приходится.

— Приходится, чтобы выводить радиацию из организма? — уточнил Немо.

— Угу. Я сперва недели две вообще не пил. Потом, когда мне раз десять сказали, что без этого здесь загнёшься, пришлось выпивать время от времени.