- Баллада - Борису Пильняку - Брюсову - Быть знаменитым некрасиво... - Венеция - Весна (Весна, я с улицы...) - Весна (Что почек, что клейких...) - Ветер - Возможность - Вокзал - Все наденут сегодня пальто... - Встав из грохочущего ромба... - Гамлет - Годами когда-нибудь в зале концертной... - Давай ронять слова... - Двор - Десятилетье Пресни - Дик прием был, дик приход... - Дурной сон - Душа - Единственные дни - Зазимки - Зима - Зимнее небо - Зимняя ночь - Зимняя ночь - Ивака - Из поэмы - Импровизация - Июльская гроза - Как бронзовой золой жаровень... - Красавица моя, вся стать... - Ледоход - Любить - идти,- не смолкнул гром... - Любить иных - тяжелый крест... - Марбург - Мельницы - Метель - Мне хочется домой, в огромность... - На пароходе - На ранних поездах - Не как люди, не еженедельно... - Нежность - Никого не будет в доме... - Ночь - О, знал бы я, что так бывает... - Осень (Я дал разъехаться домашним...) - Оттепелями из магазинов... - Памяти демона - Петербург - Пиры - Под открытым небом - После грозы - После дождя - Разлука - Раскованный голос - Свидание - Сегодня мы исполним грусть его... - Сегодня с первым светом встанут... - Смерть поэта - Снег идет - Сон - Сосны - Стрижи - Три варианта - Урал впервые - Февраль. Достать чернил и плакать!.. - Эхо - Я понял жизни цель и чту... - Я рос. Меня, как Ганимеда...

Как бронзовой золой жаровень,

Жуками сыплет сонный сад.

Со мной, с моей свечою вровень

Миры расцветшие висят.

И, как в неслыханную веру,

Я в эту ночь перехожу,

Где тополь обветшало-серый

Завесил лунную межу.

Где пруд - как явленная тайна,

Где шепчет яблони прибой,

Где сад висит постройкой свайной

И держит небо пред собой.

1912

     Борис Пастернак. Стихотворения и поэмы. Составитель Л.А. Озеров. Ленинградское отделение, "Советский писатель", 1976.

Ослепляя блеском,

Вечерело в семь.

С улиц к занавескам

Подступала темь.

Люди - манекены,

Только страсть с тоской

Водит по Вселенной

Шарящей рукой.

Сердце под ладонью

Дрожью выдает

Бегство и погоню,

Трепет и полет.

Чувству на свободе

Вольно налегке,

Точно рвет поводья

Лошадь в мундштуке.

     Мысль, вооруженная рифмами. изд.2е. Поэтическая антология по истории русского стиха.

     Составитель В.Е.Холшевников. Ленинград, Изд-во Ленинградского университета, 1967.

Мело, мело по всей земле

Во все пределы.

Свеча горела на столе,

Свеча горела.

Как летом мошкара

Летит на пламя,

Слетались хлопья со двора

К оконной раме.

Метель лепила на стекле

Кружки и стрелы.

Свеча горела на столе,

Свеча горела.

На озаренный потолок

Ложились тени,

Скрещенья рук, скрещенья ног,

Судьбы скрещенья.

И падали два башмачка

Со стуком на пол.

И воск слезами с ночника

На платье капал.

И все терялось в снежной мгле

Седой и белой.

Свеча горела на столе,

Свеча горела.

На свечку дуло из угла,

И жар соблазна

Вздымал, как ангел, два крыла

Крестообразно.

Мело весь месяц в феврале,

И то и дело

Свеча горела на столе,

Свеча горела.

1946

     Мысль, вооруженная рифмами. изд.2е. Поэтическая антология по истории русского стиха.

     Составитель В.Е.Холшевников. Ленинград, Изд-во Ленинградского университета, 1967.

В траве, меж диких бальзаминов,

Ромашек и лесных купав,

Лежим мы, руки запрокинув

И к небу головы задрав.

Трава на просеке сосновой

Непроходима и густа.

Мы переглянемся и снова

Меняем позы и места.

И вот, бессмертные на время,

Мы к лику сосен причтены

И от болезней, эпидемий

И смерти освобождены.

С намеренным однообразьем,

Как мазь, густая синева

Ложится зайчиками наземь

И пачкает нам рукава.

Мы делим отдых краснолесья,

Под копошенье мураша

Сосновою снотворной смесью

Лимона с ладаном дыша.

И так неистовы на синем

Разбеги огненных стволов,

И мы так долго рук не вынем

Из-под заломленных голов,

И столько широты во взоре,

И так покорны все извне,

Что где-то за стволами море

Мерещится все время мне.

Там волны выше этих веток

И, сваливаясь с валуна,

Обрушивают град креветок

Со взбаламученного дна.

А вечерами за буксиром

На пробках тянется заря

И отливает рыбьим жиром

И мглистой дымкой янтаря.

Смеркается, и постепенно

Луна хоронит все следы

Под белой магией пены

И черной магией воды.

А волны все шумней и выше,

И публика на поплавке

Толпится у столба с афишей,

Неразличимой вдалеке.

1941

     60 лет советской поэзии. Собрание стихов в четырех томах. Москва, "Художественная Литература", 1977.

Пью горечь тубероз, небес осенних горечь

И в них твоих измен горящую струю.

Пью горечь вечеров, ночей и людных сборищ,

Рыдающей строфы сырую горечь пью.

Исчадья мастерских, мы трезвости не терпим.

Надежному куску объявлена вражда.

Тревожный ветр ночей - тех здравиц виночерпьем,

Которым, может быть, не сбыться никогда.

Наследственность и смерть - застольцы наших трапез.

И тихой зарей,- верхи дерев горят

В сухарнице, как мышь, копается анапест,

И Золушка, спеша, меняет свой наряд.

Полы подметены, на скатерти - ни крошки,

Как детский поцелуй, спокойно дышит стих,

И Золушка бежит - во дни удач на дрожках,

А сдан последний грош,- и на своих двоих.

1913, 1928

     Серебряный век русской поэзии. Москва, "Просвещение", 1993.

Никого не будет в доме,

Кроме сумерек. Один

Зимний день в сквозном проеме

Незадернутых гардин.

Только белых мокрых комьев

Быстрый промельк моховой,

Только крыши, снег, и, кроме

Крыш и снега, никого.

И опять зачертит иней,

И опять завертит мной

Прошлогоднее унынье

И дела зимы иной.