После Парижа Говард направился во французскую и австрийскую Фландрию и затем – в Голландию. Здесь взор его мог отдохнуть на голландских тюремных учреждениях, занимавших тогда одно из первых мест среди континентальных тюрем. Говарда приятно поразило незначительное число осуждаемых на смертную казнь и казненных. В Амстердаме за последние десять лет до посещения Говарда не было ни одной казни. В течение целого столетия в среднем на год не приходилось больше одной казни. По сравнению с обилием казней в Англии, и особенно в Лондоне, оказывалось, что на одного казненного в Амстердаме, – принимая во внимание и разницу в населении обоих городов, – приходилось десять казней в Лондоне. Здесь же Говард впервые познакомился с благодетельным влиянием на нравственное и физическое состояние заключенных тюремной работы, а также с мерами предупреждения преступлений, выразившимися в кратком афоризме: “Сделай человека прилежным, и он будет честным”. Говард мог лично наблюдать в “Прядильном доме” за благодетельным влиянием тюремной работы. И в своей книге он с особенною подробностью останавливается на голландских тюрьмах.

После Голландии Говард осмотрел германские тюрьмы. Ганновер, Кассель, Ганнау, Маннгейм и Майнц были главными пунктами, остановившими на себе внимание Говарда.

В ноябре 1775 года Говард вернулся в Англию и сейчас же приступил к проверке прежних своих наблюдений над английскими тюрьмами и сравнению последних с континентальными. Не успев отдохнуть после утомительного путешествия по континенту, он вскоре опять пускается в путь. Только к маю 1776 года эта вторая ревизия отечественных мест заключения была закончена. Но Говард не решался еще приступить к печатанию имевшегося у него материала. Он находит его недостаточным и предпринимает новое путешествие на континент с целью изучения не посещенных им еще германских тюрем и обозрения мест заключения в Швейцарии и Италии.

Только после того как сведения его были обогащены вторичной поездкой на континент и после трехлетнего личного, непосредственного наблюдения, – для чего ему пришлось проехать тринадцать тысяч четыреста восемнадцать английских миль, т. е. более двадцати тысяч верст, – Говард решается познакомить публику с собранным им материалом.

Первоначальную редакцию и подбор фактических данных для книги он поручил своему другу пастору Денсгему. Когда материал был отобран и план выработан, Говард обратился к своему школьному товарищу доктору Прайсу, который успел уже занять видное место в литературе и политике – с просьбой представить свои соображения о плане книги; и только после одобрения его Прайсом осторожный исследователь приступил к окончательной редакции рукописи, причем пользовался помощью доктора Айкина – одного из его самых близких друзей и впоследствии первого его биографа.

Появление книги Говарда “The State of the Prisons in England and Wales” (“Состояние тюрем в Англии и Уэльсе”) произвело большую сенсацию в Англии и на континенте. Движение в пользу реформы уголовного правосудия и законодательства было в полном разгаре. Книга Говарда застала уже знаменитую книгу Чезаре Беккариа “О преступлениях и наказаниях”. Вдохновенною проповедью благородного маркиза европейское общественное мнение было уже подготовлено к тому, чтобы выслушать объективную и ужасную правду о состоянии тюрем. В самой Англии недовольство уголовным законодательством все больше и больше проникало в интеллигентные слои и выражалось в парламенте, в прессе и в обществе. Книга Говарда отвечала, таким образом, на самые жизненные запросы, и этим объясняется ее успех.

Прежде чем перейти к дальнейшему изложению деятельности Говарда, нелишне будет сказать несколько слов об образе его жизни – дома и в пути.

Здоровье Говарда требовало строгой диеты. Ко времени его путешествий и обзора тюрем Говард не употреблял ни мяса, ни вина. Чтобы закалить свой организм, он ежедневно купался в холодной воде. Прилежание его было поразительным. Проживая во время печатания книги в Иоррингтоне, он вставал в два часа пополуночи, работал до семи, затем завтракал. В восемь часов утра он был уже в типографии и лично наблюдал за печатанием книги. Выходя гулять, он запасался фруктами, которые любил раздавать встречающимся на пути детям. Обед его состоял из хлеба и молока.

В дороге Говард придерживался той же строгой диеты. Его сопровождал, как правило, старый слуга Джон Проль, переживший своего господина и сообщивший впоследствии биографам Говарда немало сведений о личной жизни филантропа. В поездках Говард бывал положительно неутомим, и лишь внутренняя сила этого характера побеждала физическую немощь. Едва успев приехать на место назначения, он немедленно приступал к делу – к осмотру тюрьмы в данной местности. Говард был весьма щедрым путешественником, и никто из той массы лиц, с которыми ему пришлось иметь дело в дороге, не уходил от него недовольным. Его частые поездки по английским дорогам сделали его известным всем содержателям гостиниц, почтальонам и прочим, которые всегда встречали его с неподдельной радостью.

Поселяне в Кардингтоне не переставали быть предметом попечений Говарда даже тогда, когда он весь всецело отдался своему делу. Они всегда встречали в нем поддержку советом и материальной помощью. Нечего и говорить, что все поездки совершались им за свой счет, и только благодаря его постоянной умеренности во всем оказывалось возможным покрывать издержки путешествий из доходов от его сравнительно небольшого имущества.

Сын Говарда пребывал в школе и, будучи уже одиннадцати-двенадцатилетним мальчиком, вел себя так, что возбуждал опасения за его будущее; но Говард не жалел средств к тому, чтобы сделать все возможное для воспитания и образования своего единственного ребенка.

Недолгий отдых в Кардингтоне, который разрешил себе Говард по выходе в свет его книги, был внезапно прерван в августе 1777 года известием о тяжкой болезни, постигшей его единственную сестру, жившую в Лондоне. Она умерла и оставила все свое имущество Говарду. Смерть сестры глубоко опечалила филантропа, но ему некогда было предаваться личному горю – призвание влекло его к дальнейшей деятельности.

Система понтонных тюрем. – Новое путешествие по континенту. – Инцидент в Голландии и болезнь Говарда. – Эпизод в Праге. – Посещение тюрем в Вене. – Откровенное мнение Говарда о реформе Иосифа II. – Поездка по Италии. – Буря на море. – Возвращение на родину. – Новый осмотр тюрем

Одной из важных карательных мер в английской уголовной системе была ссылка в американские колонии. С объявлением независимости этих колоний Англия лишилась места для ссылки наиболее тяжких преступников. Оказалась надобность в постройке новых тюрем в метрополии. Между прочим предполагалось устроить понтонные плавучие тюрьмы на больших кораблях. Одна из таких тюрем-кораблей “Юстиция” находилась в Вульвиче. После посещения ее Говард был приглашен в палату общин дать свое заключение об удобствах и неудобствах этой системы тюремного заключения. 15 апреля 1778 года он представил свое заключение палате. Говард высказался за предпочтение этой системы ссылке, к которой он относился с большим недоверием, и предложил некоторые меры к улучшению содержания арестантов в плавучих тюрьмах. Согласно с заключением Говарда, был издан временный закон об устройстве и содержании понтонных тюрем. Предполагалось в будущем устроить большие тюрьмы, в которых отбывали бы наказания осужденные на каторжные работы. Для того чтобы собрать основательный материал, которым можно было бы воспользоваться при постройке новых тюрем, Говард счел нужным предпринять новое путешествие по континенту.

Лучше всего был поставлен тюремный труд в Голландии, и вот туда-то вновь направился Говард. 19 апреля 1778 года он отплыл из Англии. В Амстердаме с ним приключился несчастный случай, прервавший на некоторое время его работу. На него наскочила и опрокинула его вырвавшаяся лошадь, причинив ему значительные ушибы. В течение шести недель Говард не вставал с кровати, страдая от припадков нервной лихорадки. Лежа в постели, он вел дневник; так же как и записки, с которыми мы уже имели случай познакомить читателя, дневник имеет религиозное содержание. Едва неутомимый исследователь успел оправиться настолько, что мог оставить постель, он по совету врачей переехал в Гаагу. Здесь Говард действительно стал быстро поправляться и вскоре приступил к занимавшему его делу.