В связи с формированием полицейских отрядов по борьбе с партизанами немцы вновь столкнулись с проблемой создания полицейских органов в отдаленных деревнях. Так как набрать нужное количество стражей порядка не представлялось возможным, полицейские формирования организовывались в крупных населенных пунктах. Оттуда команды полиции с разрешения немецкого коменданта (после получения рапорта от нижестоящего начальника стражи порядка) высылались в небольшие села. Для примера приведем рапорт от 8 июля 1942 г., составленный начальником районной полиции Любавским на имя коменданта г. Невеля: «Настоящим сообщаю, что Доминиковская и Соминская волости полностью поражены партизанами. Прошу выслать в Соминскую волость Новохованский отряд службы порядка, который должен окружить деревни Белое, Черное и Стряплицу, уничтожить главарей партизан Филиппа Шарина, Мирона Козлова, Иллариона Косенкова, Ивана Белкова, ликвидировать их имущество и сжечь эти деревни, так как в Черном 9 мая убили немецкого солдата и в этих деревнях постоянно проживают партизаны...».

Помимо участия в локальных операциях по уничтожению партизан на полицию возлагалась задача по обороне военных и хозяйственных объектов, находящихся в ведении тыловых органов вермахта. Довольно часто полицейские привлекались к несению караульной службы, помогали отражать нападения на германские воинские части. Впрочем, нередко случалось и так, что немецко-полицейские гарнизоны, попав под удары нескольких партизанских бригад, прекращали свое существование.

Такая участь, например, постигла гарнизон в слободе Михайловка (Курская область). Партизаны Михайловского и Дмитровского отрядов провели разведку слободы, установили численность гарнизона (60—70 немцев и около 400 полицейских), выявили огневые средства противника. На основании собранных данных был составлен план уничтожения гарнизона. Его реализация началась 16 июня 1942 г. в 2 часа ночи. Партизаны сняли одиночными выстрелами часовых, после чего завязался жестокий бой, во время которого было убито немало полицейских, оказывавших сопротивление. Вместе с тем сотрудники полиции, а также немцы, расквартированные в каменном здании бывшего райкома, оказали упорное сопротивление. Укрывшись на втором этаже, они до самого утра вели непрерывный огонь; чтобы партизаны не забросали их гранатами, окна были затянуты одеялами. Однако, имея численное превосходство, партизаны подавили этот очаг сопротивления. Во время боя было убито около 100 полицейских и солдат вермахта, захвачено 18 винтовок и 1 пулемет.

В партизанском донесении также подчеркивалось, что народные мстители вывели из строя оборудование местного маслозавода, банка, изъяли крупные суммы немецких и советских денег, документы, медикаменты и продовольствие. О своих потерях партизаны умолчали[215].

Кровавый бой между полицией и народными мстителями произошел за село Преображенское Духовщинского района Смоленской области. 23 апреля 1942 г. село атаковал 1-й отряд первой партизанской бригады объединения «Бати». Бой длился два дня. Понеся большие потери, партизаны не смогли захватить село[216].

В августе 1942 г. был сформирован 1-й Калининский партизанский корпус (командир — В.В. Разумов, комиссар — А.И. Штрахов). За сентябрь — октябрь 1942 г. силами корпуса было проведено 56 крупных боев с противником, разгромлено 8 немецких гарнизонов (в населенных пунктах Долосцы, Щукино, Балашово, Нащекино и Слободка), 5 полицейских гарнизонов (в населенных пунктах Максютино, Лобово, Сковроньково, Борисенки, Ручьево), 16 волостных управ в Идрицком, Опочецком и Себежском районах[217].

Казалось бы, после таких действий ни о каком возрождении оккупационной администрации не могло быть и речи. Однако через несколько недель немцы и полицейские вновь появились в этих населенных пунктах. Например, деревня Долосцы, где партизаны уничтожили гарнизон, вновь была занята противником и превращена в опорный пункт. Как отмечал в своем дневнике командир диверсионной группы «Ястреб» Управления НКВД по г. Москве и Московской области Ф.Г. Воробьев (запись 19—20 ноября 1942 г.), в Долосцах находился гарнизон, мосты вокруг деревни, ранее сожженные диверсантами, восстановили, причем на этот раз их построили из сырого леса, сжечь их было невозможно, а взрывчатка закончилась[218].

Уничтожение гарнизонов не оставляло немцам другой возможности, как сразу же, «по горячим следам», проводить операции, к которым подключались местные силы по поддержанию порядка. В одних случаях полицейские воевали плохо, в других — показывали напористость. Например, II батальон полка «Десна», состоявший из бывших полицейских, 16 июля 1942 г. участвовал в зачистке. В этот день часть, совместно с другими батальонами полка, прибыла на станцию Красный Рог (юго-западнее Брянска), откуда повела наступление в юго-восточном направлении на Милечь, Плюсково, Юрово, Манцурово, Яновское, Уты. Наступление прошло успешно. От партизан была очищена значительная территория Почепскош, Трубчевскош и Выгоничского районов[219].

Специальные полицейские команды действовали в 3-й (июнь — июль 1942 г.) и 4-й (август — сентябрь 1942 г.) операциях, проводимых в тылу 16-й немецкой армии и направленных на ликвидацию «партизанского края» в Ленинградской области (четырехугольник между городами Старая Русса, Дно, Холм и Бежаницы)[220].

Наряду с этим, задачи, возлагаемые на полицию, носили иногда специфический характер — абвер и СД формировали из стражей порядка лжепартизанские отряды[221]. Так, в период проведения 4-й операции, — в которой, по сути, был задействован весь IXXXX армейский корпус[222], — в Порховском районе оперировал лжепартизанский отряд в составе 200 человек. Другой подобный отряд действовал под Лугой, затем под Новоржевом и Островом[223].

Лжепартизанские отряды, состоявшие из полицейских, представляли большую опасность для народных мстителей. Как отмечали партизаны в своих донесениях, в борьбе с ними противником применялись следующие методы:

«а) устраивают засады в лесу и нападают на небольшие партизанские группы; б) одевают партизанскую одежду, к головному убору прикалывают звездочку с красной лентой; в) засылают фальшивки (немецкие листовки и всякого рода обращения к партизанам и их семьям) — делают попытки разложить и запугать партизанские отряды; г) засылают отравленный хлеб через население под видом «святого хлеба» с письмами»[224].

В докладной записке батальонного комиссара Н.С. Касьяна в политическое управление Северо-Западного фронта о пребывании в 3-й Ленинградской партизанской бригаде (от 2 ноября 1942 г.) также говорилось: «Противник в целях подрыва авторитета партизан, чтобы лишить их поддержки населения, пошел на провокации. Посылаются мелкие группы полицейских под видом партизан по деревням. Они грабят население. Мы не встречали ни одного населенного пункта, где бы ни побывали эти бандиты. Кроме того, полиция под видом партизан узнает настроение населения, а потом подвергает репрессиям всех проявляющих симпатию к партизанам. В деревне Ивицы Порховского района одна крестьянка сказала такому «партизану»: «Скорее прогнали бы проклятых немцев». На другой день она была схвачена полицией и посажена в тюрьму... Все это создает сложную обстановку для партизан, требуется вести борьбу с немцами, их ставленниками и бандитами»2.