Ночью ты мечтаешь о том, чего днём ты никогда не получишь.

Вот и Ники ложится в постель вечером, но сон никак не идёт. Мысли в её голове как назойливые стрелки часов.

Она думает о Фабио. Это довольно большой шаг. Но она пока ещё не знает об этом. Не знает и того, сколько времени нужно любви, чтобы сформироваться и найти собственный путь. Не знает, что её подушка в недалёком будущем произведёт на неё такой же эффект, но станет колыбелью совсем другого решения. Но это будет потом. Не сегодня. Не сейчас. Это произойдёт в будущем, и даже я не знаю, правильно ли это. Наступит ночь, когда парень, случайно оказавшийся у её дома, когда она стояла на балконе, не будет больше ответом на её вопросы. Он станет простым подтверждением. Прекрасным, причиняющим страдания или болезненным? Случалось ли с тобой такое, Ники, принимала ли ты такое сложное решение? Оставить кого-то. И в тот самый момент, когда ты заявила ему об этом, ты бы хотела никогда не быть любимой им из-за боли, которую видишь теперь в его глазах. И той улыбки, к которой ты так привыкла, которая стала синонимом счастья, больше нет. Она исчезла в ужасе от твоих слов.

А может быть, кто-то бросил тебя. Кто знает, Ники. Может быть, в своей книге я рассказал о боли, которую так или иначе ты уже пережила.

Никого нет

Представляю тебя, но без смеха, который слышал и видел, и не в один из обычных, спокойных дней. Не с подругами во время прогулки по виа дель Корсо. Да, я вижу тебя в другой день. В один из дней, какие бывают у каждого. Особенно, когда ты такая, как Ники, в период жизни, когда ты пытаешься разобраться во всём и не хочешь даже существовать.

Прочь. Пошло всё к чертям. Ты одна. Остаёшься в своих родных четырёх стенах. Бывают такие дни. Ты остаёшься потухшей в таком светлом мире. Никто не понимает тебя, потому что ты сама не хочешь этого понимания. Потому что прежде чем тебя поймут, нужно пройти промежуточный этап, всё взвесить, почувствовать необходимость повернуть назад, чтобы в итоге снова оказаться на плаву. И вот ты здесь одна, но ты не можешь быть одинока, потому что всё уже случилось. И прежде чем случится что-то ещё, прежде чем ты позволишь этому случиться, рана должна зарубцеваться. В противном случае можно потерять слишком много крови.

И даже необязательно прослеживать точную причину, спрашивать как, где и почему. Потому что не в этом настоящая причина. Не это координаты решения. Факт, слово, смс, то, что случилось или ещё нет, но обязательно произойдёт, — всё это только щепки и спички, искры, которые провоцируют взрыв, который накапливался в тебе в течение некоторого времени. Пороховая бочка, которая в один момент становится неуправляемой.

Когда самая простая фраза, брошенная кем-то, бесит тебя. А оболочка, в которой ты находишься, крепче любого орешка. Проваливайте. На самом деле. Проваливайте все. Вы не понимаете и не можете понять. Вы не знаете. Когда нужно, никого нет, вы всегда появляетесь, когда я больше в этом не нуждаюсь. Вы все слишком много болтаете, но я не получаю ответов на свои вопросы.

Где любовь? Как почувствовать тебя счастливыми и уверенными? Что значит взрослеть? Почему вопросительный знак не превращается в восклицательный?

Почему вы не даёте мне нужных ответов, а только смотрите на меня, как на инопланетянку?

Все эти слова в ряд, как поезд, едущий под откос. Голова взрывается. И все эти фразы, которые копятся внутри, а ты даже не знаешь, где нахваталась этого. Ярость.

Держитесь подальше, потому что, если вы приблизитесь, я наговорю то, чего не хочу, что не имеет с вами ничего общего. Кто-то сказал, что когда тебе плохо, ты не должен спускать пар на других людях. Лучше ударь стену. Раны на твоих руках заживут. На стене не останется и следа. Но если ты ударишь человека, воспоминания об этом пойдут далеко за пределы ран, шрамов и крови. И уже никто не сможет остановить это.

Ники знает это. По меньшей мере, я так думаю. Поэтому я представляю, что так она проводит подобные дни, дни, какие бывают у всех, потому что все мы испытываем время от времени боль, хоть раз в жизни. В такие дни рука сжимается в кулак, готовый ударить. Этому кулаку не нужно делать записи, не нужно ничего брать, это просто кулак, просто плод накопившейся боли.

Ники берёт «Молескин».

Ники выключает мобильник и закрывает дверь на ключ.

Ники записывает мысли. Она может их доверить дневнику. Потому что сказать такое вслух – уже слишком. К тому же, некому выслушать её.

Васко поёт: «Сегодня у меня нет времени. Сегодня я хочу побыть пустым».

Вот и я также. Я пуста. Мне ничего не хочется. Всё идёт не так, как должно. Мне не нравится, какая я, как себя веду, что я говорю. Это ли любовь? Это на самом деле любовь? Фабио? Заставляет ли он меня летать? Или я лишь в нескольких сантиметрах над землёй? Джонатан Коу написал: «Да, если хорошо подумать, она хотела видеть это. Осознание этого постепенно росло в ней… осознание того, что за пределами Лонгбриджа существовала бесконечная вселенная, дальше конечной остановки 62, дальше Бирмингема, даже за пределами Англии. И она хотела увидеть всё это и разделить с кем-то. Хотела, чтобы кто-то держал её за руку, пока она смотрит, как поднимается луна над Тадж-Махалом. Хотела медленных, но долгих поцелуев на фоне Скалистых гор в Канаде. Хотела подняться на Эрс-Рок на рассвете. Хотела, чтобы кто-то попросил её руки, а заходящее солнце окрашивало бы её пальцы в кроваво-красный цвет в минарете Альгамбры». Это – любовь. Это и значит взрослеть. Это я читаю в книгах, слышу в песнях. Но люди этого не понимают, и Волны не понимают. Все говорят о красоте. Внешней красоте, внутренней красоте. Красоте находить всё в самом себе. Красоте взросления, красоте дружбы, красоте иметь пару. Красоте поездок на море, выигранной гонки, хорошей отметки в школе. И, конечно, любви. Любовь. Но что же это? Она заставляет тебя страдать, ты никогда ни в чём не уверена, ничего не понимаешь. Неужели окружающие вот таким образом меня любят? Мой брат, который дразнит меня, тоже меня любит? Волны, которые иногда не понимают меня, любят меня?

Но в то же время, можно ли жить без любви? Было бы гораздо легче. Вот человек, в данном случае я, Ники Кавалли, просыпаюсь утром и говорю: «Отлично, большое спасибо, но я не хочу всей этой любви, которая приходит внезапно, зовёт меня, а потом грызёт, рассыпается, оставляет следы и молча разбивается. Ну и всё такое. С меня хватит, пусть со мной этого не будет. Говорю: проваливай, любовь, как в старой песне, поражай сердца других, не смотри на меня. Оставь меня в покое. И не говори, что хочешь поговорить со мной, не ищи меня, чтобы выслушать мой бред, не заставляй искать тебя ночами и гулять по нашим местам.

Давай, гуляй, люди всегда к тебе не готовы, ты вообще в курсе? Вали куда хочешь, возвращайся туда, откуда пришла, не лезь ко мне, забудь моё имя, сотри мои следы, не вздумай появляться там, где я тебя меньше всего ожидаю увидеть, не заставляй меня страдать, не останавливай меня. Просто брось меня.

Не утешай меня, когда я плачу, не живи во мне, не причиняй мне боль. Я не хочу искать тебя за каждым углом, не хочу умирать из-за чувств к кому-то, к нему. Я могу победить тебя. И не пытайся снова влезть мне внутрь, спрячься так, чтобы я тебя больше не нашла. Дай мне вылечиться».

Пустая строка.

Длинная пауза.

Слёзы. Сладкие. Целительные слёзы. Чистые, мягкие, тёплые, бесстыдные слёзы.

Снова пустая строка.

А затем одна фраза. Написанная большими буквами.

Я НЕ ВЕРЮ В ТО, ЧТО НАПИСАЛА.

Лгать самим себе, кричать больше, чем нужно. Иногда именно такой курс берёт боль.

А Васко продолжает петь свою песню: «Жить! У этого воспоминания нет времени… Жить, пусть это лишь потеря времени… Жить… и улыбаться всем проблемам, так, словно не было ошибок, и знать, что завтра точно станет лучше…»

Точно станет лучше. Это верно, в самом деле. Утром я проснусь, и всё будет по-другому. Я это знаю. Так должно быть, потому что я хочу, чтобы так и было.